Во власти тьмы - Бек Джей Эл. Страница 10

— О чем ты хочешь поговорить? — Ее голос мягкий, тогда она все еще злится на меня.

Я лезу в карман своих брюк и достаю одноразовый мобильник. В нем запрограммирован лишь один номер, и я нажимаю на него и прижимаю телефон к своему уху.

Роуз сводит брови, хмурясь вслед за полными губами.

— Серьезно, ты говоришь мне сесть, устраиваешь из этого целое шоу, а затем звонишь кому-то…

Я поднимаю руку, когда кто-то приветствует меня на другом конце провода.

— Валентину, пожалуйста.

Адриан ничего мне не говорит. Повисает долгая пауза, и затем отвечает ее мягкий голос.

— Алло?

— Валентина, это Кай. Я подумал, что вы с Роуз захотите немного поговорить.

Валентина вскрикивает.

— Да, прошу.

Я нажимаю кнопку громкой связи и встаю, чтобы сесть рядом с Роуз. Чтобы побесить ее, я усаживаюсь рядом с ней на диван, так близко, что ее голое бедро прижимается к моему.

— Вперед, — подсказываю я.

Роуз смотрит на телефон, затем на меня. Теперь я вижу нечто большее, чем страх, и я задаюсь вопросом, не совершил ли я ошибку. Может, она не готова. Может…

Роуз с трудом прочищает горло.

— Алло?

Валентина издает какой-то звук, вызывая помехи.

— О, боже мой, как же радостно слышать твой голос. Ты не представляешь. Я думала, ты мертва, иначе я была бы с тобой все это время. Пожалуйста, поверь мне.

Роуз изучает мое лицо, которое я сохраняю нейтральным, поскольку сейчас мы не ведем подобный спор.

— Нет, все в порядке. Я понимаю. Я в любом случае долгое время была не готова видеться с кем бы то ни было.

— Ты в порядке? Кай любезен с тобой?

Я фыркаю и закатываю глаза, даже если она не может видеть меня. Роуз отвечает, все это время глядя на меня.

— О да, он наилюбезнейший, наиприятнейший, самый заботливый человек с самым деликатным отношением к больным, которое только можно встретить.

Валентина смеется, вызывая еще больше помех, словно она не может прижать телефон к лицу достаточно сильно.

— Да, это похоже на него. Но, кроме этого, тебе что-нибудь нужно, ты в порядке? Я знаю, сейчас все странно, но скоро мы сможем увидеться, обещаю. Я очень скучаю по тебе.

Роуз с трудом сглатывает и смотрит на телефон так, словно боится смотреть куда-нибудь еще, особенно на меня.

— Я тоже скучаю по тебе, Вэл. Не могу дождаться встречи с тобой.

— Когда все это закончится, мы с тобой сможем осквернить могилы моего отца и Сэла.

Роуз застывает, все ее тело напрягается как тетива.

— Ч-что?

— Сэл и мой отец. Они оба мертвы, и они заслужили это. Я знаю, ты не получила облегчения, в котором наверняка нуждалась, и мы можем сделать все необходимое для этого.

Роуз переводит на меня взгляд. Огонек в них испарился. Теперь они окутаны мраком и пустотой ― взгляд, который я ненавижу больше всего на свете. Она вырывает телефон у меня из рук и бросает его через всю комнату, едва не задев камин. Когда я смотрю на нее вновь, она уже ушла, уносясь в свою комнату с крепко сжатым в руке фруктом.

Голос Вэл раздается через всю комнату. Я поднимаюсь с дивана и поднимаю телефон с мягкого ковра перед камином.

— Валентина?

— Да, я здесь. Что случилось? Где Роуз?

Я смотрю на место перед ее дверью.

— Думаю, я сильно накосячил. Она не знала об их смерти. Я должен был сказать ей? Я думал об этом, но я не был уверен как, захочешь ли сделать это ты или Адриан. Черт, она только начала разговаривать со мной полными предложениями.

— Ох, Кай, кто-то должен был сказать ей. Но почему она злится? Казалось бы, она должна быть рада, что их больше нет.

Я смотрю на дверь, одной рукой держа телефон, другой сжимая бедро.

— Я думаю, твоя кузина может быть чуть более кровожадной, чем ты.

— Что это должно значить?

Я вновь сажусь на свое место, ноутбук ощущается холодным на моей ноге.

— Я думаю, она хотела убить ублюдков сама. Интересно, она планировала убить твоего отца или только Сэла.

Валентина издает шокированный вздох.

— Что? Нет, Роуз не смогла бы сделать нечто подобное.

Я храню свои мысли при себе, потому что Роуз, которую я знаю, могла бы убить этих людей, и она получила бы от этого массу удовольствия. И я бы ни капли ее не винил.

— Так что теперь? — спрашивает она.

Я трясу головой и обращаю свое внимание на пылающий огонь.

— Мы подождем, и, возможно, найдем способ помочь ей пройти через это.

— Помимо этого инцидента, с ней все в порядке? Какие-нибудь еще проблемы?

— Тебе не о чем волноваться. У меня все под контролем, и я защищу Роуз ценой своей жизни, ты знаешь это.

Мы сидим в тишине с минуту, и только треск огня нарушает ее. Затем она шепчет:

— Сбереги ее. Я прошу лишь об этом. Надеюсь, ты скоро вернешься домой, Кай. Адриан скучает по тебе.

Я улыбаюсь, потому что слышу по ее голосу, что она тоже по мне скучает, но Валентина не посмеет сказать этого, пока Адриан скорее всего дышит ей в шею.

— Я тоже по всем скучаю. Мы с Роуз скоро вернемся домой. Не волнуйся обо мне.

На этот раз отвечает глубокий голос Адриана.

— Мы не волнуемся, ублюдок. Нас бесит, что эти шаги вообще потребовались. Наведи порядок и возвращайся домой.

Я улыбаюсь и вешаю трубку. Приятно слышать, что они оба скучают по мне. Что им обоим не все равно. Когда встаю, я бросаю телефон в камин и иду на поиски Роуз.

Дверь не заперта, когда я проверяю ручку. Я нахожу ее сидящей у балконного окна и смотрящей на снег. Он наконец прекратился, но несколько футов скопилось на улице, почти загораживая вид с того места, где она сидит.

Я сажусь на край ее измятой постели.

— В чем дело?

Роуз не смотрит на меня, лишь продолжает рисовать ленивые узоры на запотевшем стекле.

— Я ненавижу это. Ненавижу, что вновь оказалась жертвой. Ненавижу, что теперь их нет, и я не могу заставить их даже на мгновение прочувствовать то, через что они меня заставили пройти. — В ее тоне звучит резкость и раздражение, и я уважаю это. От этого звука у меня почти появляется стояк.

Я пересекаю комнату и присаживаюсь рядом с ней, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Но, в конце концов, именно они мертвы, а ты все еще жива.

— Большое дело, учитывая, что я нахожусь взаперти в горах, боясь говорить с людьми и выходить на улицу. — Роуз поворачивается ко мне лицом, опуская руку на согнутое колено. — Я думала, может, месть приведет меня в чувство. Это могло помочь мне стать той, кем я была раньше. Не настолько объятой ужасом…

Роуз замолкает, а я сажусь и притягиваю ее в свои объятия. Она застывает, напрягая плечи и становясь неподвижной.

— Я говорила тебе не трогать меня.

— Ну, не повезло, потому что я планирую трогать тебя. Часто. Каждый день. Контактная терапия ― это вещь. Посмотри. По крайней мере, мы сможем понемногу избавиться от этого страха.

Роуз не шевелится, когда я прижимаю ее к себе.

— Я не думаю, что это работает.

— Терпение.

Еще через минуту она вырывается из моих рук.

— Не трогай меня.

На этот раз я тянусь, чтобы взять ее за подбородок, и она ударяет меня по руке.

Я улыбаюсь. Ее лицо из разгневанного становится растерянным.

— Что?

Я встаю на ноги и ухожу. Пусть она подумает об этом какое-то время сама.

РОУЗ

Я чувствую руки Кая на моей коже, и я закрываю глаза напротив его лица во тьме. Это мой единственный способ защиты. Я давно поняла, что он вредит мне сильнее, только когда я сопротивляюсь. Или Кай бросает небольшое оскорбление из-за дополнительных усилий с его стороны. Что-то обвивает мои ноги, и мне кажется, что он меня связывает. Кай никогда этого прежде не делал, потому что я перестала ему сопротивляться и позволяла делать, что ему хотелось.

Нет. Я не могу позволить ему связать меня. На этот раз я борюсь, сражаясь с сухими пальцами его рук, когда он раздвигает мои бедра. Что-то еще обвивает мои руки, но я не вижу, что это. Я чувствую лишь ограничители и его. Он так сильно раздвигает своими руками мои бедра, что у меня останутся синяки в тех местах, где он впивается своими пальцами.