Странный новый мир (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович. Страница 7

— Хорошо, что нашли до того, как ты погиб, - мягко поправила его Таня. – Сам бункер, конечно же, нашли бы, рано или поздно, хотя бы по радиоактивному следу реактора, но вот ты.

Михаил сглотнул комок во внезапно пересохшем горле, руки его словно вспотели, и он мысленно обругал себя. Что он, юнец, какой-то? Увидел и влюбился? Да еще и не в состоянии признаться в своих чувствах? Из страха, понял он, из страха, что Таня ответит ему правду, как она всегда и делала.

— Нашли бы и очистили, да? – спросил он.

— Разумеется, - без тени улыбки ответила Таня. – Все найденное изучается, записывается, затем угрозы нейтрализуются, по возможности или остаются, в назидание потомкам, но это уже отдельный вопрос.

— Это точно, - Михаил упорно смотрел в тарелку, избегая ее взгляда. – И все это благодаря энергонию, да? Как-то слишком уж, не знаю, буквально, что ли? Манопы, энергоний.

— Что поделать, общество устало от лжи и беспорядков, - задумчиво отозвалась Таня. – Всем хотелось прямоты и открытости, не говоря уже о том, что Земля умирала в тот момент. Не найди наши предки энергоний, кто знает, скорее всего им не удалось бы спасти планету.

— Кх-а-ахк? – чуть не подавился Михаил, не ожидавший подобного.

Открытое сообщество, полное жизни и энергии, распространившееся в космос, установившее контакты с кучей планет и систем, само организовавшее какой-то там союз солнечных систем, и что, едва не погибло буквально вот-вот? Собственно, и ста лет же не прошло, но как-то на фоне размаха творившихся и творящихся событий об этом забывалось, словно само собой.

— Очень просто, им не хватило бы возможностей и сил, или битва за планету продолжалась бы до сих пор, но непонятно, насколько истощены оказались бы люди, - ответила Таня. – Все же сила начального порыва иссякает, а без притока энергии многое так и осталось бы нереализованным, и проекты очистки не продвинулись бы так далеко вперед. При этом, строго говоря, энергоний все же не буквальное название, так как этот минерал не дает энергии сам по себе. В ваше время уже строили гипотезы о темных энергии и материи, пронизывающих всю Вселенную.

— Что-то такое было, да, - осторожно согласился Михаил.

— Теории эти были доработаны уже в нэме, - кивнула Таня, - это сокращение от новый мир, также перекликающееся со словами «наше время».

— Смотрю, любите создавать новые слова от сокращений, - чуть развеселился Михаил.

— В ваше время тоже творилось нечто похожее, не так ли? Да и потом, живой язык всегда развивается, впитывает и вбирает в себя новое, переваривает или отбрасывает.

Михаил промычал что-то утвердительное, не желая касаться темы языков и всеземного, и собственных уроков в нем.

— Но они оставались лишь теориями и, собственно, космические программы потому и получили такое развитие, что люди осознавали – они вполне могут проиграть битву за Землю. Ракеты полетели во все стороны, в том числе и на луны Юпитера, немало первопроходцев погибло, но они нашли много всего, включая энергоний и год спустя случился прорыв, который теперь увековечен Днем Энергии.

— Все равно не представляю, - помотал головой Михаил.

Еще один – фрукт? – напоминавший спелое яблоко, но со вкусом какой-то рыбы, которую он никогда не пробовал. Разумеется, без костей, фрукт просто таял во рту, и Михаил вдруг ощутил, что по телу течет энергия, а тревоги словно уходя в прошлое.

— Это по рекомендации Иски, - заметила Таня, - с добавкой лечебных примесей и энергетиков, которыми не рекомендуется злоупотреблять, вредно для разума и тела.

Вот так всегда, выдохнул Михаил, вроде забота, тревоги о нем, и тут же безжалостная прямота правды, убивающая все очарование. Возможно, ему стоило уже просто смириться и принять или… спросить?

— Да я и сама не представляю, - сказала Таня, - родилась уже позже тех времен. Аарон Викентьевич рассказывал, конечно, и я видела записи, но это не то, не передает духа эпохи, ощущения гибели и прорывов, открытий и величия, желания трудиться и очищать Землю. Разумеется, ничего еще не закончилось и еще долго не закончится, но вживую мы этого уже не увидим.

— Зато, возможно, увидим что-нибудь другое, - попытался неуклюже подвести к своей теме Михаил.

— О да, перед человечеством раскрылись невероятные возможности и горизонты, вся, ну не Вселенная, но галактика точно, а там и соседние галактики тоже, особенно если первая межгалактическая добьется успеха или будут открыты пресловутые нуль-переходы.

— А… э…, - выдал Михаил. – Разве их нет сейчас?

— Нет, сейчас есть другое, - ответила Таня. – Но да, я сама виновата, коснулась тем, которые ты еще не изучал и запутала тебя.

— Нет-нет! Все в порядке! – воскликнул Михаил, даже руку вскинул.

Но тут же опустил ее, опасаясь, что его не так поймут. Впрочем, к его облегчению, Таня смотрела одобрительно, и Михаил опять ощутил, как в нем бурлит энергия. Что отдельно ему нравилось в новом мире, так это отсутствие дразнилок и склонений фамилии и шуток о лошадях.

— А лошади сейчас существуют? – вырвалось у него.

— Конечно, - слегка удивилась Таня. – И не только они, генная инженерия творит чудеса, проектируют новые виды каждый день, не все, правда, приживаются. Мне казалось, что в твои времена уже никто не ездил на лошадях?

— Да я так, - ответил Михаил, пытаясь придумать ответ. – Ты же говорила, что Земля стояла на грани гибели, да и две мировые войны, вот я и подумал.

— Флора и фауна еще не восстановлены до конца, но работы ведутся, сам видишь, - Таня сделала жест рукой.

Стена стала прозрачной, открывая вид на роскошный сад, буйство зелени и красок, больше подходившее для тропиков, чем средней полосы.

— Здесь, в отдаленной клинике, возможно, но в мегаполисах?

— Мегаполисов больше нет, Михаил, огромные города исчерпали все то, ради чего их создавали.

— Но как же… социализм… общность людей… такая энергия, - ошарашенно пробормотал он.

Нет мегаполисов? Но как? Одни села вокруг? Волосы на голове вставали дыбом от одной мысли.

— Именно, энергия и связь, мобильность. Энергоний не только позволяет черпать темную энергию и преобразовывать ее для наших нужд, но и обеспечивает возможность моментальной связи на гигантские расстояния, очень гигантские. Он питает космические корабли, поддерживает их внутри того, что в твои времени называлось гиперпространством и они летят там… очень быстро. Точных цифр не помню, но это неважно, ведь ты уловил принцип?

Михаил кивнул, хотя ни черта он не понял, кроме того, что все вокруг действительно изменилось.

— Моментальный переход через пространство еще не открыт, но работы ведутся. На основе моментального прохождения информационных импульсов, осталось только передать также материю, или преобразовать тело в информационный импульс, а затем восстановить тело на месте.

Михаил отшатнулся, едва не опрокинул кресло, испытал вдруг безотчетный, всепоглощающий ужас от одной мысли о подобном. Сдержался, не стал демонстрировать «19 век», как он это называл про себя, и еще раз посмотрел на Таню.

— И вам, с таким количеством энергии, жалко немного потратить на меня? – решился он.

— Жалко? – слегка удивленно переспросила Таня. – А, ты опять судишь по себе? Как вот Иска прочитала тебе лекцию об ИИ, о которых люди судили по себе и приписывали свое?

— То я ребенок, то дикарь, теперь вот кто? Человек, взявшийся судить роботов будущего? – сварливо отозвался Михаил.

Таня расхохоталась искренне, даже голову запрокинула, и Михаил опять отметил, что даже так, с задранными ноздрями, раззявленным ртом, она все равно прекрасна. Красота здорового тела, подумал он и тут же усомнился. Здорового тела или конструкта каких-нибудь инженеров?

— Отличная шутка! Не возражаешь, если я использую ее на своем канале?

— Конечно, - пожал плечами Михаил, - мне не жалко, обращайся.

Манопа заменяла собой документы, смартфон, модем, личного доктора, видеокамеру и экран (хотя при желании могла проецировать изображение и в воздух), и это Михаил еще как-то мог понять. Но вот концепцию «интернета по паспорту» до сих пор не переварил. Спрашивать, что будет, если похитить чужую манопу или подделать сигнал не стал, особенно памятуя о тотальном контроле всего вокруг.