Пиастры, ром и черная метка! (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович. Страница 47

И Флинт начал рассказ, который, как и положено хорошей истории, отчасти был правдив, отчасти выдуман, но без очевидной лжи, которую Дампир мгновенно бы почувствовал. Джон оказался прекрасным рассказчиком, он поведал о том, как однажды вечером в таверне Тортуги сошлись три джентльмена: француз де Ламбаль, Бартоломью Шарп и Джон Флинт. И как эта встреча самым решительным образом повлияла на судьбу каждого.

Вот только в истории Флинта не было безымянного острова — все события происходили исключительно на море. В его пересказе, сначала француз захватил приз, потом Шарп его выследил и взял на абордаж, после чего перенес груз на шхуну, а де Ламбаля потопил, а затем уже «Морж» встретил Шарпа, случилась драка, потери оказались невосполнимыми, но самое главное — Бартоломью пошел на дно вместе со всеми трофеями. И тут ничего не поделать. А Флинт, лишившийся практически всей команды, после всего этого попал в самый центр урагана, после чего его и обнаружил Дампир, когда море немного успокоилось.

«Складная история, — подумал Макс, — ему бы вести бизнес-переговоры, когда заказ не выполнен в срок и нужно придумать достоверное оправдание».

Уильям, выслушав рассказ, смеялся, как ребенок. Такого задорого и искреннего смеха Максим никак не мог предположить в столь мрачном, даже слегка унылом господине. Дампир хохотал так, что аж закашлялся, а потом еще долго приходил в себя, вытирая слезы.

— Это правда? — наконец, он нашел в себе силы и задал вопрос Максиму.

Тот сдержанно кивнул, вслед за ним кивнул и Ганс, который не столь хорошо знал английский и не понял половины сказанного, но зато он знал, когда нужно принять уверенный вид и подыграть.

— Ты самый бездарный капитан, которого я встречал в своей жизни! — Дампир покачал головой, глядя на Флинта. — Мне даже несколько неловко вешать тебя… но придется!

Флинта, при этих словах, люди Дампира подхватили под руки, резко завернув из наверх. Сопротивляться Джон уже не мог.

— А вешать — обязательно? — переспросил Максим, стараясь всеми силами отстрочить вынесение приговора. — Может, сумеем как-то договориться?

Дампир взглянул на него чуть по-новому, словно оценивая впервые, и сделал знак придержать Флинта на месте.

— Нас не представили, сэр. Могу я узнать ваше имя?

— Хьюго фон Валленштейн, германский дворянин, старший помощник капитана Флинта на «Морже».

Уильям присвистнул.

— Ого! Мой друг Джон дорос до того, что у него в помощниках германский аристократ! Позвольте полюбопытствовать, сэр, что вы делаете в столь дурной компании? Вы совершенно без средств и пытаетесь заработать пару пиастров? Или вы проиграли Флинту в карты свою службу? А может, вам настолько не повезло, что вы просто не знали о репутации вашего капитана? Говорите же! Любой ваш ответ, если он будет правдив, я приму.

— О репутации? — переспросил Максим, недопоняв смысл фразы.

— Ее самую! — дружелюбно улыбнулся Дампир. — Если вы до сих пор не в курсе, я вам все сейчас расскажу. Ваш капитан, мистер Джон Флинт, обладает многими неоспоримыми достоинствами. Он бесстрашен, умен, прагматичен и прочее, прочее, прочее… Но у него есть один главный недостаток, который напрочь перечеркивает все его многочисленные плюсы. Он проклят!

Дампир умолк, ожидая реакции Максима, но ее не последовало. Он просто не понял, как должен реагировать на подобное заявление.

Но Флинт при этих словах чуть поник головой, словно крайне сожалея о том, что все вокруг могли слышать речь Уильяма. Ганс на всякий случай перекрестился, плюнул три раза через плечо, постучал по дереву, и пробормотал: «Чур меня!»

— Вас это не пугает, сэр? — уточнил Дампир, глядя на Максима. — Вы, наверное, просто мне не верите? Но позвольте, я докажу вам! За последние три года капитан Флинт совершил четыре известных рейда, каждый из которых закончился гибелью его экипажа. Мадагаскар, южные острова, безуспешная атака на Санто-Доминго… вы не найдете иного капитана на всех морях, чья численность экипажа столь стремительно уменьшалась бы после каждого рейда. Он — неудачник, он проклят. Все, кто ходит с ним, обречены. Сэр, я избавлю вас и ваших друзей от этого проклятья! Вы потом будете мне еще благодарны!

Он повернулся было к своим людям, уверенный, что его объяснений достаточно, но Максим сделал шаг вперед и произнес безжизненным, мертвым голосом, которого сам от себя не ожидал:

— Капитан Уильям Дампир, согласны ли вы на смертное испытание «A la russe»?* Я готов выступить в качестве защитника Флинта!

*(фр.) в русском стиле, на русский манер.

В голове Максима при этом крутилась одна и та же мысль: «Какого черта я делаю!» А вот Хьюго ликовал — это была его идея, решить все быстро, поставив на кон всего лишь собственную жизнь.

— Это новомодная забава? — удивился Дампир. — Никогда о такой не слышал! А в чем конкретно она заключается?

— Я видел в капитанской каюте необычный пистолет с шестью вращающимися каморами* — это называется барабан**, — пояснил Максим, вспоминая, что ему попадался этот средневековый монстр, из которого стрелять было крайне проблематично, но для игры в русскую рулетку ничего более подходящего на борту не имелось. — Мы зарядим ровно три из них, разделив удачу ровно напополам, и я выстрелю себе в голову, не зная, заряжена камора или нет. Если я погибну, что же, вешайте Флинта — мне по понятным причинам будет уже все равно. Если же камора окажется пустой и выстрела не будет — вы отпускаете нас. Вполне честные условия, вам так не кажется?

*Камора — зарядная камера в барабанном револьвере.

**Барабанные револьверы с фитильным или кременевым замками известны еще сXVI века, но в силу сложности конструкции тогда получили крайне малое распространение.

Дампир обдумал это предложение, и оно ему понравилось. В море мало развлечений, а тут человек сам предлагает посмотреть на то, как он прострелит себе голову. Любопытно!

— И вы пойдете на такой риск ради проклятого Флинта?

— Готов! Он мой капитан, и этого достаточно.

Максим уже отыскал в безумном плане Хьюго рациональное зерно: судя по всему, Дампир не собирался убивать никого, кроме Флинта, но без капитаана, даже если их не потопят и вернут корабль, им все равно не добраться до Портобело. Ведь только Джон — единственный из всех оставшихся членов экипажа умел ориентироваться на море и управлять бригом. А если не повезет и пуля снесет голову Максиму, всегда есть шанс на очередное перерождение.

— Что же, — решил Уильям, — ваша идея весьма интересна. Я готов сыграть в эту игру! Выйдем же все на палубу и приступим к делу! Эй, кто-нибудь, принесите этот необычный пистоль, пули и порох!

Через четверть часа все было готово к представлению. Максиму, Гансу, Бенито и испанскому моряку, который за все время не произнес ни слова, дабы не показать, что он не говорит по-английски, освободили от кандалов и вывели на верхнюю палубу. Флинт с наброшенной на шею веревкой, но гордо поднятой головой находился тут же рядом, чтобы в случае неудачи Максима сразу же без лишних слов можно было его повесить.

Вокруг собралось человек тридцать-сорок из команды Дампира. Пираты переговаривались в ожидании веселья и ставили ставки на исход события. Большинство ставило на то, что глупый германец прострелит свою дубовую тевтонскую башку.

Пистоль отыскали в каюте и зарядили. Это было красивое, богато украшенное оружие, весьма неудобное в использовании. После каждого выстрела требовалось насыпать порох на полочку кремневого замка для затравки, так что сделать все шесть выстрелов подряд было физически невозможно. Пистолет оказался длинный, более полуметра, калибром одиннадцать миллиметров, и держать его в одной руке было весьма неудобно.

Дампир с удивление осмотрел это чудо, подобный пистолет он видел впервые в жизни. Потом самолично зарядил три каморы, потом левой рукой прокрутил барабан, чтобы не знать какая именно камора сейчас оказалась задействована для выстрела.