Плебейка (СИ) - Плен Александра. Страница 33

Я чуть пригубила, резонно опасаясь делать полный глоток. И правильно. Даже капелька на языке взорвалась плотным насыщенным вкусом, разлетелась множеством оттенков ягод и разнотравья. Если честно, я бы с удовольствием развела вино водой, на треть так точно. Не привыкла я к таким напиткам.

– Вы с братом не очень близки? – в голову ничего толкового не пришло, но разговор нужно как-то начинать. Начала с очевидного.

– Да. Не особо… – согласился Фабий, – почти не общаемся. Если честно, я уже и забыл, когда мы были в одном доме вместе, кроме дня рождения отца раз в году. Удивлен, что он сюда приехал…

А уж как я удивлена! В голове лишь одно предположение – Расту скучно, и развлечься он решил за мой счет. Или своим ударом в нос я спровоцировала его охотничий инстинкт?

– Странно это слышать, особенно в свете того, какая у доминов проблема с близкими родственниками, – я сделала еще один крошечный глоточек.

– У нас большая разница в возрасте, – мягко улыбнулся мужчина, – почти шестьдесят лет. Когда Раст родился, отец уже давно отошел от дел, передав управление семейным бизнесом мне, и… – он споткнулся на какой-то мысли и быстро перевел разговор:

– Кстати, ты не хочешь посетить врача? У нас есть прекрасные специалисты, они помогут тебе вспомнить прошлое. Я вызову их на остров…

– Нет-нет, – быстро открестилась я от его предложения. Никаких врачей. А то погрузят в гипноз, и проснусь уже беременной. – Планирую вспомнить сама, естественным путем. Мне говорили, что такое возможно.

– Возможно, – не стал спорить Фабий, – просто я бы очень хотел услышать историю твоей жизни как можно раньше. Узнать откуда ты прибыла, где училась, кто твои родители… Уверен, она будет интересной.

Представив лицо домина после моих возможных откровений откуда я взялась и кто мои родители, я едва не подавилась. Фабий взял с барного столика другую красивую бутылку с надписью «Серый Пино» и налил в высокий бокал желтоватый напиток.

– К морепродуктам лучше подходит вот это, – произнес он заботливо. Или заметил, что «лучшее вино императорского дома» меня не впечатлило, или то, что я не притронулась к накрытому серебряным куполом стейку, а налегаю на моллюсков. Мясо я смогу поесть и дома, а такое разнообразие морских гадов редко встретишь даже в лучших ресторанах Москвы.

Белое вино было бесподобным, мягким, легким, как лимонад. Я даже не заметила, как за несколько глотков осушила бокал.

Разговор тек вяло. Фабий поинтересовался, что нового я подчерпнула из книг Йегошуа. Я же спросила, почему его отец восемьдесят пятый, а он лишь сто третий, не должен ли он по логике быть восемьдесят шестым. Он же старший сын и наследник. Фабий объяснил, что наследование идет не обычным путем. Если по-простому, то сначала старшее мужское поколение в семье, потом женское, сыновья за ними, а в конец отправляются дочери, если есть.

Сделав нехитрые вычисления, я произнесла:

– То есть, после вашего отца в очереди еще дяди, тети?

– Причем с обеих сторон, – ответил он сухо, – и со стороны отца, и со стороны матери.

– А матерью считается женщина, которая была женой вашего отца на момент вашего рождения? – мужчина кивнул, – значит, те домины, с которыми вы развелись, уже не могут претендовать на наследника? И когда вы найдете пари, то станете завидным женихом?

– Я уже ее нашел, самую лучшую и красивую девушку на свете, – Фабий увел неприятный разговор в сторону. Комплименты мне показались насквозь фальшивыми. Я погрустнела и залпом допила вино – может, хоть спиртное поднимет настроение? Фабий тепло улыбнулся, снова наполнил мой бокал и произнес ласково:

– Не забивай свою милую головку глупостями, тебе эти знания не пригодятся.

Через некоторое время я почувствовала, что мой план удался – я опьянела. Мужчина, сидевший напротив, из обычного, немного скучного кавалера превратился в прекрасного принца, самого удивительного и желанного на свете. Он кружил голову, искушал, смотрел на меня как на богиню. Темные миндалевидные глаза мягко мерцали в свете камина, а голос опутывал паутиной из слов. В какой-то момент я осознала, что разговор проходит мимо меня, и я с трудом понимаю, о чем он говорит. Все мысли были направлены на поддерживание спины в ровном виде. Как я умудрилась так узюзюкаться? С двух бокалов-то. Скрестила ноги и с усилием наступила каблуком себе же на палец. Боль немного отрезвила.

– Ты удивительная, Ксения. Необычная, не похожая ни на кого из моих знакомых. Ироничная, веселая, искренняя. И очень красивая…

Почему-то так ненавидимые мной шаблонные комплименты сейчас звучат, как изысканная ласка? Я уже давно не притрагивалась к вину, но легче не становилось. Наоборот, мне вдруг сильно захотелось коснуться Фабия, провести ладонью по скуле, очертить крутой изгиб губ, подбородка. Какой же он красивый и сильный. Идеальная кожа, идеальное лицо, идеальный домин. А может…

– Потанцуем? – я даже не поняла, откуда взялась музыка. И рука, протянутая ко мне. Эдак меня развезло от двух бокалов белого. Пьянству бой и пора делать ноги.

Не вышло – Фабий перехватил за талию, поднял с кресла и крепко прижал, медленно уводя от стола короткими па, как в танце. В голове творился бардак. Я ощущала себя по уши влюбленной и пьяной от этой любви. А поцелуй стал самым неожиданным и самым долгожданным продолжением моего сумбурного состояния.

Нежный, ласковый, чуть терпкий из-за привкуса вина на языке. Мой первый поцелуй с Фабием. Я любила целоваться. Обычное прикосновение губ может быть разным, и невинным, и дружеским, и страстным, и порочным. Поцелуй – открытие, новая глава отношений. Через него узнаешь человека с другой стороны, изнутри, так сказать. Чужой вкус, язык, слюна, первое проникновение в тело друг друга, пока еще целомудренное, деликатное. Но все равно проникновение. Поэтому я и не хотела впускать язык Растуса внутрь себя. Я была еще слишком зла на него.

Фабий целовался божественно. Сдержанно, но в тоже время настойчиво. Я бы сказала технично, если бы могла трезво посмотреть со стороны. И вдруг странная мысль пришла в голову – а если поддаться разок? Прекрасный вечер закончится чудесной ночью. Чего мне бояться? Я не девственница. Не забеременею же я от одного раза?

Вдруг в комнате раздались редкие хлопки в ладоши. Для меня они прозвучали как гром среди ясного неба.

– Браво, братец. Одной стрелой решил убить двух куропаток? И наследника зачать и удовольствие получить?

Я дернулась и открыла глаза. У двери стоял Растус с неизменной ехидной ухмылочкой на лице. Ну чем ни карающий меч совести? Фабий медленно отодвинулся, оторвал от меня руки и повернулся к брату. В голове начало проясняться. Что я делаю? Какой поддаться? С ума сошла?

– Заткнись… – от ледяного голоса Фабия я поежилась. Но Растус даже бровью не повел. Иммунитет, не иначе.

– Наивная плебеечка, – продолжал насмехаться он, – неужели ты думаешь, что нравишься ему? Фабу просто надоело с тобой возиться, много дел в Риме, да отец настаивает, и он решил поторопить события.

– Но… – мое бормотание было едва слышно, – мы же еще не подписали контракт…

– Если ты забеременеешь, брат найдет лазейку отобрать ребенка и не выпустить с острова. А сегодня идеальная ночь для этого…

– Еще одно слово… – шипел Фабий в стороне, но ни я, ни Растус даже не обернулись в его сторону.

– Что ты имеешь в виду?

– У братца есть карта твоей овуляции, буквально до минут. Тебе ее сделали месяц назад, когда сдавала анализы. Или ты думала, он просто так сегодня вечером затеял романтический ужин? Какие же вы дуры, плебейки…

Оскорбление больно ударило по самолюбию, я словно пощечину получила, но мне она была необходима. Аврора каждый день предостерегала, а я… От стыда заалели щеки.

– Хватит! – Фабию, наконец, надоела болтовня Растуса, – пошел вон отсюда. Сейчас же. Впредь тебе запрещается появляться на Родосе.

– Вот это ты не можешь мне запретить, – расхохотался младшенький, – это поместье принадлежит семье. Оно не твое личное. И спешу тебя обрадовать – я подал заявку на пари. И, догадайся, что произошло? – он мне подмигнул, – Ксения является потенциальной пари и мне тоже!