Грани обмана (СИ) - Мягкова Нинель. Страница 12

Пожалуй, когда буду увольняться, попрошу рекомендательное письмо. Мыла пол в пансионе Тормота, резала лук — с отличием.

А перед самым балом в город заявился проверяющий.

Приехал вместе с почтой, на грузовом дилижансе. Мне уже тогда показалось это подозрительным, но кто будет спрашивать кухонную девчонку?

Я в тот день как раз дежурила на своей неизменной скамеечке. Жара стояла неимоверная, словно не лежали только пару месяцев назад глубокие сугробы. Я изнемогала в трех слоях плотной ткани, но увы — на кружево и шифон денег у меня не было, а раздеваться категорически запрещали правила хорошего тона. Немного спасал зонтик-самоделка. Нитки стоили не так дорого, базу я нашла на чердаке, дырявую и порядком поеденную то ли мышами, то ли мощной молью. Пожелтевший дырявый зонт завалился за один из ларей. Я его вытащила, отреставрировала — считай, связала заново — и получила отличную и прочную защиту от палящих лучей. Не могу сказать, что получилась такая уж безумная красота, потому что из макраме я помнила лишь три вида узлов, но точно лучше, чем прежние дырки.

Втихаря, в качестве практики, я изредка запускала легкий ветерок. Он немного освежал разгоряченный лоб, но под ткань, плотно обматывавшую мою голову, проникнуть не мог, к моему величайшему сожалению.

По дилижансу, подъехавшему к почтовому отделению, я мазнула скучающим взглядом и отвернулась. Процедуры разгрузки и погрузки за эти месяцы заучила наизусть, ничего нового мне не покажут.

Зато когда с подножки спрыгнул солидный усатый джентльмен в длинном пальто — в жару-то! — я им сразу заинтересовалась.

В руках новоприбывший сжимал небольшой компактный чемоданчик. Больше ничего у него с собой не было. «Ненадолго, значит», — сделала я вывод.

Приезжий огляделся и уверенным шагом двинулся по улице. Мне и в голову не пришло, что он направился к пансиону, пока ближе к вечеру я не столкнулась с ним снова — на кухне. Вот уж где не ожидала увидеть постороннего, тем более мужчину!

Он успел за прошедшие часы лишиться пальто и чемодана (оставил в комнате, скорее всего), но пиджак его по-прежнему был застегнут на все пуговицы.

Пошевеливая усами, как заправский таракан, он лез подо все крышки, пока у местрис Рути не закончилось терпение.

— Вы вообще кто такой? — с явным намёком на грядущий скандал поинтересовалась она, многозначительно упирая руки в дородные бока.

Гость не впечатлился.

— Я проверяющий от Министерства образования. Мейстер Ренульф, к вашим услугам, — он запустил руку за пазуху, выудил небольшую книжечку в кожаном переплете, похожую на паспорт, и быстро продемонстрировал разворот кухарке.

Тон его четко говорил, что ни на какие услуги с его стороны лучше не рассчитывать.

Местрис Рути явственно побледнела, но позиции не сдала.

— У нас тут еда готовится, сюда без спецодежды нельзя! — она кивнула в мою сторону.

Я старательно кромсала свежий помидор, делая вид, что не слышу разворачивающейся разборки. Кто бы ни победил в противостоянии, мне бы не хотелось потом попасть под горячую руку проигравшему. Только официальных лиц мне не хватало! Я совершенно не уверена, что работаю здесь легально. Никаких договоров о найме я не подписывала, даже устно ничего не обсуждала. А ну как меня уволят? Точнее, выкинут пинком под зад, безо всяких бумаг. А я-то уже на рекомендательное письмо губу раскатала!

Проверяющий окинул взглядом нас, трех помощниц, оценил хлопковые рабочие фартуки и косынки, поморщился и нехотя кивнул.

— Так и быть, засчитаю вам условно норму. Пока. А на качество еще вечером посмотрю!

С этими словами он удалился, степенно и, кажется, нарочито медленно, чтобы никто не подумал, что он убоялся кухарки.

Мы все переглянулись.

— Работаем, девочки, — подбодрила нас местрис Рути. — Кухня в идеальном состоянии, придраться ему не к чему.

К сожалению, она недооценила въедливость гостя. К следующему утру он успел громогласно отметить — и занести в специальную книжицу:

«Постельное белье было влажным и воняло тухлятиной».

Сестры Мэйми закрылись, рыдая, в комнате и никого не пускали.

«Еда не слишком здоровая, и много опасных для женщин элементов».

На десерт подали молочный пудинг, в который по случаю визита высокого гостя местрис Рути сыпанула щедрой горстью изюма и цукатов. Да, прямо-таки верх сибаритства!

«В углах паутина».

Тут уже ничего не скажу, он прав. С тех пор, как я перестала намывать центральный корпус, там порядком заросло. Точнее, стало как было. На мое бывшее место взяли новенькую из города, и она не слишком-то справлялась. Судя по задумчивым взглядам, которые бросала на меня при наших редких встречах заведующая, она уже жалела, что погорячилась с наградой. В ее глазах явно читалось: «Надо было отсыпать серебрушек, а на другую должность не переводить». Ну да не отыгрывать же обратно!

«Воспитанницы дурно себя ведут, а выпускницы не готовы к выпуску».

Бедняжки чуть ли не впервые оказались в компании чужака, да еще и за обедом. Потому краснели напропалую, отказывались есть, а две самых чувствительных барышни еще и упали в обморок.

А уж когда он узнал, что в стенах до сих пор проживают две незапечатанные магички, да еще и с ведома и разрешения заведующей, мейстер Ренульф вовсе пошел вразнос. Открыто заявил местрис Осборн, что будет жаловаться в столицу и требовать закрытия «вопиюще развратного» заведения. Она едва успела прервать его, попросив — с трудом сдерживаясь — продолжить разговор за закрытыми дверями, в ее кабинете.

Но урон был уже нанесен.

По городу поползли панические слухи о скором закрытии пансиона-кормильца.

Я тоже поддалась всеобщему настроению и собрала так называемый аварийный чемоданчик. Скорее, котомку, потому что на полноценный багаж у меня, как можно догадаться, не было денег. Небольшой мешок, к которому я собственноручно пришила две лямки и вдела веревочку, чтобы затягивать горловину, вмещал мой драгоценный блокнот, собранные за год монеты (не так чтобы много, больше звона чем толку), смену белья, теплую шаль и единственное летнее платье, купленное у старьевщика по очень выгодной цене. Надевать мне его было совершенно некуда, я его берегла на случай поездки в столицу.

Или экстренного отъезда куда глаза глядят, который, учитывая настрой мейстера Ренульфа, становился все более вероятным. Если он и дальше будет так настаивать на запечатывании всех подряд, как бы меня тоже не попытались заклеймить. Чисто за компанию. Вдруг существует способ определять магов? В книгах ничего такого не нашлось, но им же по двести лет. Могли и изобрести за прошедшие годы.

Неудивительно, что от приезда этого человека я не ждала ничего хорошего. И оказалась права.

Вслед за ним приехали сыщики.

Глава 8

Оглушительный стук в дверь парадного хода услышали, кажется, все обитатели пансиона. Открывать двери не входило в мои обязанности, но уши я, как и все остальные, навострила.

Отрывистый мужской голос что-то спросил, резко и требовательно. Несчастная уборщица помочь ему ничем не могла, так что он повысил тон:

— А кто знает?

На выручку бедняжке, которая судя по дребезжащему контральто собиралась вот-вот упасть в обморок, поспешила местрис Рути. И я вслед за ней, на всякий случай.

На пороге стояло шестеро.

Девочки-помощницы, увязавшиеся с нами, заохали в восхищении. Еще бы, самцы явно породистые: тренированные, высокие, хищные.

Я пожалела, что вообще из кухни вышла. Проклятое любопытство! Лучше бы пересидела, в тишине и покое. От незваных гостей веяло опасностью и властью. Сочетание, от которого попаданке вроде меня лучше держаться как можно дальше.

Обладателя приказного гласа я узнала сразу — по уверенной позе и выражению лица «мне все должны». Небольшая щетина его совершенно не портила, а встрепанная шевелюра придавала залихватский вид. Положенную джентльмену шляпу он держал в руке, то и дело нервно перебирая по краю полей пальцами и слегка подбрасывая ее в воздух.