Глядя в будущее. Автобиография - Буш Джордж. Страница 57

Эд Миз информировал меня о состоянии здоровья президента. Вначале Рейган даже не почувствовал, что ранен. Только настойчивость агента секретной службы Джерри Парра, который направил автомобиль президента в ближайший госпиталь Университета Джорджа Вашингтона, предотвратила трагедию. Но пока президент все еще в операционной, и никаких новых сведений о его состоянии нет. Нэнси Рейган ожидает результатов в госпитале. Не исключено, что полностью об исходе дела мы узнаем лишь через несколько часов.

Я положил телефонную трубку. Губернатор и его жена Рита Клементс, а также госсекретарь Техаса Джордж Стрейк поднимались по трапу самолета. Я приготовился приветствовать их. Но перед этим я закрылся в переднем салоне, чтобы собраться с мыслями и произнести молитву о спасении не просто президента Соединенных Штатов, а человека, которого я знал и уважал.

Восемь месяцев прошло с того вечера, когда у меня в номере отеля "Понтчартрейн" в Детройте раздался телефонный звонок и голос на другом конце линии сказал: "Хелло, Джордж…" Когда Рональд Рейган предложил мне вместе с ним выступить на выборах в качестве вице-президента, я знал, что отнюдь не был первым в его списке партнеров. Я знал, что у Рейгана были сомнения на мой счет еще до Детройта, и, хотя они не носили личного характера, они заставили его дважды подумать, прежде чем позвонить мне.

И все же с точки зрения прочности списка кандидатов на посты президента и вице-президента ситуация могла быть хуже. Политический альянс Джон Кеннеди — Линдон Джонсон в 1960 году свел двух политических лидеров, которые испытывали друг к другу личную неприязнь еще тогда, когда Кеннеди, будучи младшим сенатором, не очень-то считался с Джонсоном, лидером демократического большинства в сенате. Став вице-президентом, Джонсон тем не менее был исключен из внутреннего круга Белого дома.

Мои отношения с Рональдом Рейганом с самого начала строились на другой основе. Не осталось ни малейшего следа недоброжелательности, которая возникла в ходе нашей борьбы за назначение кандидатом в президенты. И уже тогда я понял, что Рейган обладает природной способностью хорошо думать о тех людях, с которыми он решил работать. Было ясно, что, как только он принял решение о кандидате в вице-президенты, он стал рассматривать связку Рейган — Буш не только как приемлемый политический альянс, но и как партнерство: мы будем вместе выступать на выборах и работать как единое целое.

Конечно, не было сомнений в том, кто является старшим партнером. Однако, став президентом, Рональд Рейган в большей степени, чем любой другой президент до него, сломал барьеры между двумя высшими выборными должностями. Джимми Картер заслуживает признания тем, что предоставил Уолтеру Мондейлу служебное помещение в Белом доме и тем самым поднял престиж вице-президента. Картер и Мондейл даже заключили письменное соглашение о том, как будет строиться их совместная работа. Но Картер все-таки держал вице-президента, как и большинство членов своего кабинета, на отдалении в политическом и личном планах. Один из сотрудников администрации Картера как-то сказал мне, что размещение Мондейла в Белом доме скорее символический жест, а не суть дела.

Когда я стал вице-президентом, мне было предоставлено в Белом доме помещение, которое ранее занимал Мондейл, рядом с Овальным кабинетом. Но Рональд Рейган пошел еще дальше: он опроверг изречение Гарри Трумэна о том, что "президент в силу необходимости создает собственный кабинет, а вице-президент остается за его пределами, какими бы дружественными ни были их отношения".

Президент Рейган создал свой кабинет, но с момента принесения нами присяги 20 января он действовал необычным образом, введя вице-президента в свое окружение в Белом доме. Наше взаимное доверие и дружба росли с каждым днем.

"На базе ВВС "Эндрюс" может собраться толпа. Если вы не возражаете, сэр, мы хотели бы загнать самолет в ангар и высадить вас там".

Эд Поллард и агенты секретной службы все еще были в неведении, действовал ли человек, стрелявший в президента, в одиночку или он был участником более широкого заговора. В обычных условиях база ВВС "Эндрюс" считалась безопасным местом, но, когда совершено покушение на жизнь президента, для секретной службы "обычных условий" не существует. Из Вашингтона сообщили, что арестованный проник в зону, отведенную для прессы у "Хилтона". Эд был обучен быть готовым к любой неожиданности, и "обычная" высадка на открытой со всех сторон площадке казалась ему теперь неоправданным риском.

Сообщения из Вашингтона были отрывочными, а некоторые из них даже недостоверными. Собравшись у экрана телевизора в переднем салоне, мы пытались представить себе, что же происходит в Вашингтоне. По телевизору сообщили, что Джим Брейди умер. Через несколько минут стало известно, что это сообщение неверно, Джим жив, но находится в критическом состоянии.

А президент все еще был в операционной, и нам ничего не оставалось, как ждать, ждать и сохранять спокойствие. В пассажирском салоне заместитель пресс-секретаря Ширли Грин делала все возможное, чтобы держать корреспондентов, находившихся на борту, в курсе событий. Они хотели говорить со мной, но я сказал Ширли, что сейчас неподходящее время для бесед. Говорить будем не раньше, чем получим более точную информацию.

Мы летели на восток, в темноту. Самолет ВВС № 2 начал снижаться, хотя мы были еще довольно далеко от базы "Эндрюс". Эд Миз, помощник президента, поддерживал со мной постоянный контакт. Мы условились, что сразу же после посадки я направлюсь в Белый дом для встречи с членами кабинета и СНБ. Хотя у нас все еще не было полных сведений о состоянии президента, совершенно необходимо было дать знак как нашим друзьям, так и потенциальным противникам во всем мире, что правительство Соединенных Штатов Америки не парализовано.

Снова позвонил Эд Миз и сообщил, что операция закончилась, пуля извлечена. Все идет хорошо.

Для президента опасность миновала, но сделать нужно было многое, начиная со встречи с членами кабинета и СНБ. После этого мне предстояло выступить перед корреспондентами, аккредитованными при Белом доме, с заявлением и ответить на вопросы.

За 45 минут до запланированной посадки на базе "Эндрюс" Эд Поллард и подполковник Джон Мэтени, мой военно-воздушный адъютант, вошли в салон для согласования распорядка нашего прибытия. К нам присоединились мои помощники. Полдюжины человек столпились в салоне, в то время как самолет продолжал снижаться. Наступили густые сумерки. В иллюминаторах самолета на горизонте были видны мерцающие огни поселков Виргинии.

У Мэтени было предложение. В обычных условиях после такой поездки вертолет морской пехоты доставил бы меня на посадочную площадку около резиденции вице-президента на Массачусетс-авеню. Но это не обычные условия, сказал подполковник. Перелет до резиденции, а затем поездка на автомашине в Белый дом займут много драгоценного времени. Было бы проще лететь на вертолете прямо к Белому дому.

Два момента говорили в пользу этого предложения. Во-первых, меня ждали члены кабинета, совета национальной безопасности и пресса. Во-вторых, наше расчетное время прибытия на базу "Эндрюс" — 18 часов 40 минут. Если направиться прямо в Белый дом, то мы попадем туда ко времени передачи программы новостей в 19 часов. Есть ли лучший способ заверить страну и заявить всему миру о том, что исполнительная власть действует, чем показать в прямой передаче по телевидению вице-президента, прибывающего в Белый дом?

Это было бы разумно с точки зрения логики и в других отношениях, но что-то меня останавливало. Президент в госпитале… "Вертолет морской пехоты № 2" сваливается с небес, лопасти его жужжат, вице-президент спускается с него и берет бразды правления в свои руки.

Хороший сюжет для телевидения? Да, но совсем не то, с чем, по моему мнению, нам следовало обратиться к стране и к миру. Я сказал Мэтени, чтобы он отменил чрезвычайный порядок прибытия, что мы будем следовать обычной процедуре.