Дмитрий Царев. Черные львы - Елена Рейн. Страница 5

– Почему вы сразу не сказали? – поспешно спросила, вцепившись в подол платья потными ладонями. Я нервничала и не могла вызвать белую триаду, переживая за ее эмоции, а особенно за реакцию следара.

– Тогда бы ты сломя голову побежала лечить, а ты же весь день то в больнице, то на подготовке… – тут он замялся, очевидно, понимая, что сказал лишнего, и просто устало кивнул.

– Доброй ночи! – выдала и нехотя посмотрела на следара, внимательно наблюдающего за мной. Сейчас я была для него не парой, а возможным опасным объектом.

Хотелось верить, что не так, но я прекрасно знала, на что способны черные. Как бы ни жестоко звучало, их уничтожали просто за то, что они сильнее двух других без выяснения причин. Я учила все заповеди по триадам, чтобы знать и понимать, за что могу лишиться жизни.

…Три сущности, три духа, три стихии. Если избранная выберет одну из трех стихий, в конечном счете она возьмет силу трех и станет сильной, неконтролируемой, обладающей большими возможностями. Особенно опасна черная стихия. Ее яростной мощи достаточно для борьбы с сильными вожаками… Но как бы ни была могущественна триада, ее контролируют стражи – следары. Черные звери следят за каждой, выслеживая по тонкой магии.

…Если они видят опасность, то уничтожают сущность, стирая память. Когда это невозможно, они забирают жизнь избранной…

Мою мать разорвал следар. Черный охотник. Ее возлюбленный. Истинная пара. Когда дело касалось справедливости и безопасности, следары не колебались.

Какая жестокая судьба. Мне выпала участь матери – следар в истинной связи. До сих пор не могла поверить и тем более принять. В голове не укладывалось. Хотелось кричать от несправедливости. Неважно, какой следар и что из себя представлял, пусть даже наидобрейший и заботливейший на земле, чего по природе не может быть, я не хотела. У меня есть все. Я СЧАСТЛИВА.

Почему так? За что?!

Если бы еще можно было просто отказаться…

Вновь устремила взор на черного льва, желая понять его сущность, увидеть в нем хоть небольшую вероятность на спасение. Вздрогнула, наблюдая в глазах следара нечто пугающее, темное и притягивающее.

Отвернулась и, попрощавшись со всеми, поспешно покинула столовую, прямым ходом направляясь в спальню. Маленький Сантар не выносил чужие запахи, кроме естественных, реагируя критично, вплоть до удушья. Ополоснулась и схватила джинсы и футболку, на ходу натягивая на себя. Белые кроссовки оказались как раз кстати, чтобы быстро добежать. Дом находился в стороне, близ озера Сатара. Отец мальчика любил уединение.

Через пятнадцать минут стояла у порога деревянного дома Тревора. Высокий мужчина с ямочками на щеках кивнул мне и благодарно произнес:

– Спасибо, что забежала.

Он колол дрова, громко и быстро работая топором. Обычно сын всегда ему помогал. Но… не сегодня.

– Не за что, – бросила в ответ и прошла в комнатку, осторожно подпирая дверь. На кровати лежал мальчик восьми лет. Щеки его горели, горло увеличилось в размере. Ребенка трясло в лихорадке.

Нахмурилась, присаживаясь на кровать, задирая пижаму. Высыпания красного цвета покрывали большую часть кожного покрова. Заметив на столе настойку с приторно-цветочной смесью, поправила одежду мальчика и спросила:

– Что ты ел или пил?

– Ничего… – кое-как прохрипел он, так и не открыв глаза.

– Ничего? Может, настойку? – осторожно спросила.

– Лишь бабулин сироп. Таньяна для меня его варила.

– Тетя Лида видела?

– Да…

Закрыла глаза. Старая знахарка не лечила, а калечила. Давным-давно ее выгнали из прайда. Она пользовалась варварскими методами предков, не исключая летальные исходы, заявляя, что Луна призвала. Дриан выгнал старуху, но оборотни продолжали бегать к ней в глушь леса, в надежде увидеть чудо от суровой магии старой веры. Лидия, дочь Таньяны, прикрывала ее. Я пробовала разговаривать со знахаркой, как и с дочерью, но мои усилия оказались тщетны. Женщины не воспринимали меня всерьез, а доказать… я не могла. НИКОМУ. Поэтому Дриан отправлял меня исправлять их ошибки. Иначе не получалось.

– Сколько выпил? – спросила, ощущая ярость и нетерпеливость черной триады. Она рвалась к мальчику. Была с ней согласна. Он слишком много выпил этой отравы.

– Почти все.

– Понятно.

– Лидия сказала, что мне нельзя обижать бабушку, ведь ее настойки мне всегда помогают.

Скривилась, ужасаясь странному мышлению львицы. Помогают… Сколько можно? А ведь она окончила медицинский университет, должна понимать, что выписывает аллергику.

– Это да… нельзя обижать. Но все же… она кое-что забыла добавить.

– Что?

– Сон.

– Я не могу…

– Не переживай, я помогу тебе уснуть, а сон… лечит. Когда проснешься, будешь прежним. Только… ты не должен подглядывать.

Мальчик кивнул и вымученно улыбнулся.

– Спасибо, – вдруг услышала я.

– Нет, я только помогу уснуть…

– Я чувствую тепло. Такое же… как у моей мамы. Жаль, что ты не пара моему отцу.

– Нет, лучше твоей мамы никого нет. И я пара Дэйва.

– Но она ушла от нас, покинула, а ты есть, – с грустью проговорил он. – Но и Дэйв мне нравится. Он пообещал научить меня стрелять.

Усмехнулась. Порой Дэйв вел себя как ребенок и в то же время серьезно. Муж преподавал несколько физических дисциплин. Все подростки с большой охотой бегали к нему.

– Твоя мама очень любила и гордилась тобой. Она всегда рядом… в твоем сердце, как и в папином.

– Правда?

– Конечно.

– Ладно… А если у вас будут дети с Дэйвом, я хочу быть парой вашей девочке. Можно? Чтобы она была доброй и красивой.

Не могла удержаться от улыбки. Провела пальцами по волосам мальчика и попросила:

– Спи. Главное – не смотри. Обещаешь?

– Обещаю…

Положила руку ему на горло и призвала черную триаду, полностью отдавая власть дикой львице, наблюдая, как она выпорхнула темным облаком, погружаясь в ребенка. Немного времени прошло, как меня стало трясти: черная нашла проблему, призывая белую. Та не заставила себя долго ждать: накрыла черную триаду туманом, пропуская через меня искрящуюся энергию, оставляя пустоту и мрак.

Очнулась внезапно, с трудом поднимая голову. Посмотрела на мальчика и увидела, что он спит. Поднесла руку ко лбу и поняла, что жар спал. Теперь дело за малым.

Кое-как поднялась, ощущая усталость. Еще бы дойти до дома…

Прикрыла дверь и, пошатываясь, поплелась на улицу. Тревора не увидела, чему искренне порадовалась. Объясняться не было сил и слов. Выглядела я сейчас ужасно, как и чувствовала себя.

Внезапно вспомнила про следара. Если увидит меня в таком состоянии? Сейчас след от триад я не могла уничтожить. Лишь заглушить.

Нужно переждать.

Посмотрела в сторону темного леса. Мрачного и неприветливого. Не хотелось идти, но все же направилась туда. Решила передохнуть у дерева, а потом… вернуться. Никто не заметит.

На том и решила, медленно двигаясь к лесу, покидая территорию прайда. Зеленая притоптанная трава показывала дорогу. Ночные фиалки очаровывали невероятно-нежным ароматом. Листья на деревьях звали вглубь, тихо шепча свою песню. Никогда не была в этой части.

Так и не поняла, как прошла к озеру, о чем не пожалела. Меня встретил изумительный закат. По небу солнце разливало краски. Дымчатые облака растворялись в бледно-оранжевой мгле. Теплый ветер нежно толкал камыши в сторону, что смотрелось невероятно красиво. Села на бугор и обняла себя за плечи.

Странно, раньше не приходила сюда. Только слышала, что влюбленные в период спаривания часто заглядывали сюда вечером. Теперь понимала почему.

Не знаю, сколько сидела. Пока вдруг не поняла, что не одна. За мной наблюдали. И я знала КТО.

Черный следар.

Он показал, специально дал себя вычислить, хотя мог и дальше безмолвно следить, использую силу альфы. Притом оборотень был довольно близко.

Как могла не услышать? Я, черная триада, способная слышать, не заметила и не услышала. Как так?