Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Хорф Харальд. Страница 106

— Уже занимаюсь этим, — хмуро ответил Сеченов, одну за другой набирая команды.

Когда спустя полчаса полковник Кузнецов вошёл в двери лаборатории, Человек-желе был надёжно спрятан, на его месте стояли безмолвные стальные близняшки, а сложившаяся ситуация прояснилась полностью. Сеченов коротко обрисовал Кузнецову положение дел, указывая то на карту, то на спутниковые снимки, и начал объяснять основные моменты:

— Это дело рук инженера Петрова и нескольких его сообщников.

— Заключённый Петров? — уточнил полковник. — Отбывающий наказание в комплексе «Вавилов»?

— Да, это он. — Сеченов виновато кивнул. — Признаюсь, я не ожидал от него такого. В большей степени потому, что в одиночку устроить подобное ему не под силу. Чтобы осуществить этот замысел, он привлёк к своему заговору нескольких человек, что в его положении невозможно. Я не учёл, что кто-то станет ему помогать. Точнее, я не учёл, что помогать ему захочет доктор Филатова, которую я считал надёжным доверенным лицом.

— Филатова и Петров любовники? — мгновенно понял Кузнецов. — Почему вы не говорили об этом раньше?

— Я не придал этому значения. — Сеченов опустил глаза, но понял, что полковник всё ещё ждёт ответа, и вздохнул. — Ну, хорошо, я не хотел, чтобы у Ларисы Андреевны были неприятности из-за личной жизни…

— Зато теперь неприятности у всех, кто оказался внутри периметра «Предприятия 3826», — констатировал Кузнецов. — Одно ваше доверенное лицо стоит больше, чем несколько сот человек?

— Каюсь. — Сеченов вновь вздохнул. — Но я действительно не ожидал от неё такого… Она всегда была крайне лояльна…

— Видимо, после ареста её лояльность дала трещину. — Полковник иронически поморщился. — Что она сделала?

— Сама — ничего, — ответил Сеченов. — Но она побывала на наших комплексах на Новой Земле, Сахалине и в Раменках. Я нашёл её следы в системе контроля доступа. Там она связалась с коллегами Петрова, с которыми он вёл интенсивное общение незадолго до ареста, и, видимо, убедила их присоединиться к заговору. В конечном итоге к Петрову присоединилось трое: главный инженер комплекса «Раменки-П» товарищ Ромашков, старший инженер комплекса «Новая Земля» Вышегородский и главный инженер Абрамов из комплекса «Сахалин». Вчетвером они ввели в заблуждение систему безопасности «Коллектива 1.0», одновременно послав на все основные «Узлы» наших объектов сообщение о вражеском нападении.

— И это привело к такому вот эффекту? — Полковник указал на карту «Предприятия 3826», изобилующую отметками «Узлов», перешедших в режим блокировки.

— Не совсем. — Сеченов печально нахмурился. — «Коллектив 1.0», одновременно получив от всех своих дежурных инженеров сообщение о начавшейся войне, перешёл в режим самообороны. Но у каждого дежурного инженера в затылок имплантирована микросхема с экстренными кодами на случай войны. Воспользоваться ими в мирное время нельзя, а вот в режиме военного времени «Узлы» сами обратились к операторам за указанием целей, чтобы понять, кто является агрессором. И предатели обозначили в качестве целей весь гражданский персонал «Предприятия 3826», кроме самих себя, после чего посредством заложенных в микросхему кодов военного времени заблокировали «Узлы» для связи извне. Снять блокаду можно только изнутри, с пульта дежурного инженера. Это сделано специально…

— Чтобы исключить возможность взлома или радиоигры противника, напавшего на СССР, — закончил за него Кузнецов. — Значит, теперь все роботы будут атаковать всех живых людей, даже если взорвать «Узлы», потому что им задан боевой алгоритм. Погибнет много людей.

— Жертвы уже есть, — не стал спорить Сеченов. — Но если всё это станет известно за пределами «Предприятия 3826», разразится ещё большая катастрофа! Советские роботы и весь СССР будут дискредитированы, наша страна рискует оказаться всеобщим врагом, ни о каком «Коллективе 2.0» не будет идти и речи, а ведь запуск данной экосистемы начнёт на планете новую эру, в которой ничто подобное будет уже невозможно! Без полного контроля над «Узлами» «Коллектив 2.0» не запустится, ведь «Узлы» на данный момент являются командными организаторами высшего уровня. А без «Узлов» обороноспособность страны критически нарушена! Враги могут воспользоваться этим и атаковать! Чтобы никто не узнал о случившемся, я активировал ваш экстренный протокол, но это не решит самой проблемы. Нам нужно срочно спасать страну и её будущее!

— Если экстренный протокол запущен, значит, все попытки позвонить, радировать или выйти в сеть изнутри комплексов будут заблокированы, а подразделения боевых роботов, охраняющие комплексы, перекроют периметр и не выпустят оттуда никого. — Полковник хмуро потёр пересекающий щеку старый шрам. — А также никого не впустят. Прорваться туда можно только с боем. Нужно поднимать ближайшие армейские киберполки, предстоят тяжёлые бои.

— Это исключено! — возразил Сеченов. — Вы же понимаете, Александр Иванович, что тут начнётся в таком случае! Не говоря уже о том, что правительство сожрёт меня прямо с одеждой! Да и чёрт со мной, не жаль! Но кто же будет устранять последствия всего этого?

— Отдать вас на съедение мы не можем, — согласился Кузнецов. — Вы сделали для всех нас и для нашей страны больше, чем кто бы то ни было. Значит, будем разбираться своими силами.

— Я приготовил для вашего отряда всё, что только воплощено в наших экспериментальных образцах! — воскликнул академик. — Некоторые изделия вы уже тестировали, но есть и уникальные новинки. Они должны помочь вам арестовать предателей. Нужно доставить их сюда и выяснить, что и как они сделали ещё, помимо этого. Прошу вас объяснить всем бойцам, что предателей нужно взять живыми…

— Я пойду один, — прервал его полковник. — С боем туда не прорваться, это гарантированные потери и отсутствие результата. Тут только одна надежда: один хорошо подготовленный и экипированный боец должен попытаться просочиться через периметр с минимальными повреждениями, добраться до предателей и всё исправить.

— Но… — Сеченов опешил, — вы уверены, что у вас получится? Там боевые роботы…

— Не уверен. — Кузнецов криво усмехнулся. — Если не дойду, пойдут остальные. Но всё равно идти придётся по одному, максимально скрытно. Нужно взять дополнительный запас медикаментов… — Полковник задумчиво смотрел на карту. — Хотя вряд ли поможет…

— Я дам вам индивидуальный полимерный медицинский блок, — заявил Сеченов, — и установлю на «Метеор» реанимационный аппарат. Это должно помочь.

— До реанимационного аппарата ещё надо доползти, — пожал плечами Кузнецов. — Хотя звучит ободряюще… от слова «реанимация». А что за медблок такой?

— Оба этих устройства — это экспериментальные разработки, — объяснил Сеченов. — Реанимационный аппарат работает автоматически, я буду корректировать его функцию дистанционно. А полимерный медблок — это уникальный образец! Второго такого пока нет. К сожалению, времени испытать его ещё не было.

— Вот оно и появилось, — сделал вывод полковник. — Как им пользоваться? Я смогу запустить его, если меня ранят в обе руки?

— Запускать его не придётся, он действует самостоятельно! — заверил его Сеченов. — Это прослойка из нейрополимера, она будет равномерно нанесена на ваше тело перед тем, как вы начнёте экипироваться. В ней девять миллиметров толщины. В случае повреждения тканей или проникающего ранения медблок зальёт рану специальным полимерным составом, который предотвратит кровотечение и предпримет попытку восстановить функцию повреждённых тканей путём создания копии недостающих клеточных структур из своего объёма.

— То есть в эту прослойку вставлены иглы для инъекций? — поднял брови Кузнецов. — Если мне придётся с разбега залечь, я в дуршлаг не превращусь?

— Инъекции будут производиться методом гидравлического прокалывания, — успокоил его академик. — Вы будете ощущать уколы, но металлических игл там нет. Медблок полностью состоит из полимера. После каждой операции его активное вещество будет пополняться внутри реанимационного аппарата. Настоятельно рекомендую вам не пренебрегать ни тем, ни другим!