Из пушки на Луну - Верн Жюль Габриэль. Страница 15

— Хороша бухта, наполовину заваленная песком! — получали в ответ флоридцы.

— Сами вы завалены песком, — отбивались флоридцы. — Уж не скажете ли, что Флорида совсем дикая страна?

— А разве до сих пор не рыскают семинолы по вашим степям?

— Ну, так что же! А ваши команчи и апаши? [20] Или вы за эту неделю успели их цивилизовать?

Несколько дней подряд продолжалась полемика такого рода, пока Флорида не потребовала перенести спор на другую почву. Дружественное Флориде «Время» выступило с передовой статьей, которая кончалась таким патриотическим заявлением:

«Так как предприятие Пушечного клуба — дело истинно-американское, то оно должно быть осуществлено на истинно-американской территории».

Весь Техас пришел в крайнее негодование.

— Разве техасцы не такие же истинные американцы, как и флоридцы? Разве Техас и Флорида не вошли в Союз Соединенных штатов в одном и том же 1845 году?

— Правда, но не об этом речь, — отвечало «Время». — Флорида принадлежит американцам с 1820 года.

— Еще бы! — возразила «Трибуна». — Вы уже привыкли принадлежать другим: сперва были англичанами, потом испанцами, и только через 200 лет попали в американцы. Да еще каким манером! Вас купили за пять миллионов долларов.

— Так что же? — отвечали флоридцы и их газеты. — Краснеть нам не приходится. А откуда взялся Техас? Кого купили в 1803 году вместе с Луизианой у Наполеона за 16 миллионов долларов?

— Это просто позор! — закричали тогда депутаты и защитники Техаса. — Такой жалкий клочок земли, как Флорида, да еще смеет равняться с Техасом! Техас не был ни продан, ни куплен. Техас сам завоевал себе свободу, изгнав мексиканцев 2 марта 1835 года. Техас сам объявил себя федеративною республикою после победы Самуила Густона на берегах Сан-Гиацинто над войсками генерала Санта-Анны. Техас сам, добровольно, присоединился к Соединенным штатам Северной Америки.

— Потому что он испугался, как бы мексиканцы снова его не завоевали, — ответила Флорида.

«Испугался»! С того дня, когда сорвалось это неосторожное слово, — к тому же слишком резкое и неверное, — положение стало невозможным.

Все в Балтиморе боялись, что приезжие депутаты Техаса и Флориды схватятся на улицах и начнут резать друг друга. Пришлось устроить надзор за всеми этими людьми.

Председатель Пушечного клуба не знал, на что решиться. Каждый день к нему сыпались докладные записки, документы и даже письма с самыми серьезными угрозами. Барбикен долго спрашивал себя, чью сторону он должен принять. С точки зрения строения почвы и удовлетворительности, или, точнее, неудовлетворительности, путей сообщения права обоих штатов на установку у них колумбиады были, в сущности, одинаковы; политические же соображения и патриотические завывания, по мнению Барбикена, к делу не шли.

Надо было покончить с этими колебаниями. Барбикен собрал Исполнительный комитет Пушечного клуба и предложил следующий, самый мудрый, выход из создавшегося положения:

— Принимая во внимание те распри, которые мы наблюдаем между Флоридою и Техасом, можно считать несомненным, что такие же споры возникнут между городами того штата, который мы изберем. Теперь мы видели отчаянное соперничество между штатами, а тогда нас снова займут и также будут мешать нашей работе распри между городами. В Техасе целых 11 городов расположено на 28-й параллели или южнее, и появятся уже целых 11 соперников, вместо прежних двух, которые создадут нам массу новых забот и неприятностей. У Флориды всего один город. Поэтому я предлагаю избрать Флориду, то есть город Тампа.

Это решение привело депутатов Техаса в неописуемую ярость. Они начали осыпать Пушечный клуб проклятиями, а видных его членов — ругательными письмами. Тогда у балтиморских властей остался один только способ успокоить разгоряченных техасских депутатов, и они привели его в действие: заказали специальный экстренный поезд и предложили техасцам в него сесть, с предупреждением, что если они не пожалуют добровольно, то их туда посадят насильно…

Техасские депутаты сразу исчезли, покинув Балтимору со скоростью 50 километров в час.

Но, несмотря на всю быстроту этой посадки, техасцы успели послать по адресу своих противников последние и самые язвительные упреки.

Напомнив о малой ширине Флориды, представляющей собой узкий полуостров между Атлантическим океаном и Мексиканским заливом, они предсказали, что Флорида не выдержит выстрела колумбиады.

— Вас самих, всю вашу Флориду взорвет! — кричали они, потрясая кулаками через открытые окна отходящего поезда.

— Ну, и пусть взорвет! — отвечали флоридцы с хладнокровием и лаконизмом, достойными героев древности.

ГЛАВА XI

По всему свету

Все вопросы — астрономические, географические и технические — относительно осуществления проекта Барбикена были решены, кроме одного — денежного. Для выполнения предприятия Пушечного клуба требовалась огромная сумма денег. Нельзя было рассчитывать на какое-нибудь отдельное лицо, даже на отдельное государство, чтобы получить те миллионы, которые были необходимы для успеха дела.

Поэтому Барбикен решил не обращать внимания на узко-национальное самолюбие. Он ясно понял, что вопрос о колумбиаде нужно превратить из узко-американского в международный, то есть обратиться во все государства с просьбой о финансовом соучастии в предприятии Пушечного клуба.

В самом деле, каждое государство на Земле могло считать своим правом, если не обязанностью, принять участие в этом своеобразном походе на Луну. Поэтому открытая в Балтиморе подписка на дело Пушечного клуба распространилась по всему свету.

Несмотря на то, что подписка шла не на заем с обязательством возвратить когда-нибудь деньги и до того времени ежегодно платить за них проценты, а стоял вопрос о бескорыстных в полном смысле этого слова пожертвованиях, успех этой подписки превзошел все ожидания Барбикена и членов Пушечного клуба.

Оказалось, что проект Барбикена и предприятие Пушечного клуба живо заинтересовали не только американцев. Известия о проекте давно перешагнули через Атлантический и Великий океаны, проникнув одновременно в Европу, Азию, Африку и Австралию. Астрономическая обсерватория Соединенных штатов официально сообщила обсерваториям Старого Света о задуманном опыте — перебросить на Луну земное тело в виде огромного пушечного снаряда. Многие обсерватории, именно: Парижская, Пулковская, Капская, Берлинская, Альтонская, Стокгольмская, Гамбургская, Будапештская, Болонская, Мальтийская, Лиссабонская, Бенаресская и даже Пекинская, — немедленно отозвались на это сообщение, прислав Пушечному клубу свои приветствия и пожелания успеха; остальные предпочли благоразумно выждать результатов опыта.

Старинная знаменитая Гринвичская обсерватория в Англии отнеслась к проекту Барбикена отрицательно, смело утверждая, что опыт обречен на полную неудачу. К этому мнению присоединились и остальные 22 обсерватории Англии. Но это была чисто английская ревность и зависть к Соединенным штатам, нечто вроде личного отношения капитана Николя к Барбикену.

В общем же предприятие Барбикена встретило доброжелательное сочувствие ученого мира и возбудило довольно сильный интерес в широких кругах цивилизованных стран, хотя далеко не в той степени, как в Соединенных штатах. Это сочувствие оказалось очень благоприятным условием для успеха подписки: культурное общество всего мира было к ней хорошо подготовлено.

28 октября Барбикен выпустил красноречивое воззвание, обращенное ко «всем отзывчивым людям земного шара». Этот манифест, переведенный на все языки, имел очень большой успех.

Подписка была открыта во всех городах Соединенных штатов, с центральным пунктом в Балтиморе; кроме того, она принималась во всех столичных городах Старого и Нового Света.

Через трое суток после опубликования барбикеновского воззвания подписка в одних только Соединенных штатах дала уже четыре миллиона долларов…