Бесконечная дорога к солнцу (ЛП) - Джеймс Никки. Страница 38

Вернувшись домой перед рассветом, я жаждал алкоголя, чего-нибудь, что заставило бы все остановиться. Чего-нибудь, что на время отвлечет меня, чтобы я больше ничего не чувствовал.

Я принял душ и лег на диван, пока мои мысли метались кругами. Я не раз подумывал о тех чертовых таблетках в ванной комнате, слыша, как мой доктор и Леви уговаривают меня попробовать.

— У меня нет депрессии, — сказал я в пустой комнате.

Тут не было никого, кто оспорил бы мое заявление, и тем не менее, это ощущалось как ложь.

Образы Скайлара замелькали в моей голове. Я видел, как он танцует в коридоре, фальшиво поет какую-то популярную песенку, и это заставляло всех вокруг него остановиться и хлопать в ритм. Я видел его беззаботную улыбку. Бездонные глубины его глаз. Цвета мяты? Океана? Морской волны? Все это казалось не совсем подходящим. Я мысленно слушал, как он болтает о Париже, Египте, Гане, рассказывает мне, как он гонялся за ребятишками по рынку и учил их разным играм.

Не успев сообразить, я резко проснулся. Солнце ярко светило в лицо, заставляя меня щуриться. Наступило утро, и будильник на телефоне громко пищал. Тех нескольких часов, что мне удалось урвать, оказалось недостаточно. Я чувствовал себя осоловелым и тяжелым, как при похмелье, хотя я не пил. Я собрался на работу, машинально проделывая те же действия каждый день с того злополучного апрельского утра, когда полиция затарабанила в дверь и увела Моргана в наручниках.

Сегодня пятница. Если переживу сегодняшний день, могу на выходных вариться в страданиях и жалости к себе.

На паре по древним цивилизациям я раздал студентам тест, что позволило мне сидеть и наблюдать. Как бы сильно я ни старался его игнорировать, мое внимание все равно возвращалось к Скайлару в первом ряду. Он барабанил пальцами по краю стола, и его губы шевелились так, словно он пел. Как обычно, в одном ухе у него торчал наушник. Обычно я строго подходил к телефонам на контрольных, но на внеплановом тесте это не имело особого значения.

Его растрепанные светлые волосы спадали на глаза, и он несколько раз сдувал их, пока работал над тестом. Я настолько увлекся наблюдением за ним, что когда Скайлар поднял голову, и наши взгляды встретились, я застыл, будучи не готовым к его пристальному вниманию.

В его глазах сверкнула улыбка. Он подмигнул и опустил голову, вернувшись к тесту.

Я решительно отказывался признавать волну жара, которая хлынула в мой живот от этого действия.

Пара продолжалась. Студенты работали в тишине, а мой разум блуждал.

«Позволь мне немножко отвлечь тебя от твоих мыслей».

Так приятно было не думать, не беспокоиться, не суетиться. На несколько коротких часов Скайлар словно перенес меня в другое место. Он освободил меня из тюрьмы в моем разуме.

Насколько неправильно будет, если я забью на все и позволю, чтобы это повторилось? Скайлар будет молчать. Он до сих пор держал слово. Судя по всему, он не ждал каких-то заверений или обещаний. Он всего лишь молодой парень, которому хочется хорошо провести время. Я же могу так сделать, да?

Остановив себя в тот самый момент, когда в голову полезли грязные мыслишки, я моргнул и снова сосредоточился на настоящем.

Скайлар опять наблюдал за мной с любопытством в зеленовато-голубых глазах и со знающей усмешкой на губах, словно он мог прочесть мои мысли.

Мои внутренности горели. Я отвел взгляд, заняв себя ноутбуком.

Пара закончилась, и студенты ушли. Скайлар не торопился, но я отказывался обращать на него внимание, слишком встревоженный этим новым убеждением, что я как-то могу свободно спать со студентом без последствий.

Я весь день обмозговывал эту идею.

В одно мгновение она казалась не такой плохой. В следующее она ужасала, и меня накрывало волной стыда. Я сорокатрехлетний мужик с такой кучей психических проблем, что ни в жизнь не разгребешь. Мой скоро-уже-бывший муж сидит в тюрьме, отбывая одиннадцать пожизненных сроков. Он никогда не выйдет на свободу. Услышав свои мысли, я невесело усмехнулся, испугав Марианну, которая тихо трудилась за своим маленьким рабочим местом в моем офисе.

— С вами все хорошо, доктор Палмер?

— Я в норме. Простите.

Она нацепила слабую улыбку, но еще несколько секунд изучала меня, после чего вернулась к работе.

Во второй половине дня я нервно возился за столом, передвигая разные предметы, постукивая ручками и шумно выдыхая из-за внутреннего раздражения. Марианна, которая перешла к проверке утреннего теста, подняла взгляд.

— Точно все в порядке, доктор Палмер?

Я потер лицо.

— Да. Все в порядке. Я в порядке.

— Вы кажетесь взвинченным.

— Нет. Это не так, — я проверил время на телефоне и принял решение в последний момент. — Мне кое-куда нужно. Заприте кабинет, как закончите, пожалуйста, — я так быстро вскочил со стула, что глаза Марианны широко распахнулись. Прежде чем она успела засыпать меня новыми вопросами, я уже ушел.

Времени почти не оставалось. Хоть я и обдумывал эту идею весь день, мне казалось, что я принял решение импульсивно. Мое тело двигалось машинально. Если не поспешу, то опоздаю. Если опоздаю, возможно, так вселенная говорит мне, что не надо этого делать.

Как оказалось, я пришел в лекционный зал за три минуты до начала. Через маленькое квадратное окошко в одной из вращающихся дверей я видел, как доктор Вескови готовится к лекции на подиуме внизу. Я проскользнул внутрь, окинув взглядом собравшихся, которые занимали большую часть мест в многоуровневых рядах. Как только я увидел Скайлара, мое сердце екнуло и застучало чуточку быстрее.

Я вытер ладони о джинсы и проигнорировал тихий голосок в моей голове, который говорил мне развернуться и уйти обратно в офис, орал, что это дурацкая, дурацкая, дурацкая идея.

Как только доктор Вескови призвала аудиторию к тишине, я плюхнулся на свободное место возле Скайлара. Он сидел спиной ко мне, болтая с другом, но мое прибытие и голос профессора, разнесшийся через динамики, заставили его повернуться.

— Ох черт, — пробормотал он едва слышно. Это было выражение удивления, но я знал, что он смотрит прямо на меня.

Я не смотрел на него, уставившись прямо вперед. Долгое время, пока профессор кратко обозначала лекционный материал, который будет рассматриваться сегодня, жар взгляда Скайлара обжигал меня и заставлял мою кожу вибрировать.

Когда приятель Скайлара наклонился через колени Скайлара и сказал: «Привет, доктор Палмер. Как дела?», а Скайлар заехал ему локтем в живот, заставив охнуть, я знал, что больше не могу сидеть тут и изображать неведение.

Я бросил взгляд на друга Скайлара и мельком встретился взглядом с самим Скайларом, выдавив улыбку, которая казалась слишком натужной.

— День добрый, — затем я сосредоточился на лекции так, будто она являлась единственной целью моего присутствия, и не происходило ничего необычного.

Справа от меня послышалось движение. Я различил, как друг Скайлара что-то сказал, но это было слишком тихо и неразборчиво. Скайлар прошипел себе под нос «Заткнись». После этого они оба сидели смирно и ничего не говорили.

Я не слышал ни слова из того, что доктор Вескови говорила на протяжении всей лекции. Хоть я и отказывался смотреть на него, все мое внимание сосредоточилось на нем. Сначала мне показалось, что я вообразил, будто он подвигается ближе, но с ходом пары расстояние между нами правда сокращалось, пока его плечо не задело мое. Я не пошевелился. И он тоже.

Когда пара закончилась, аудитория вспыхнула оживлением, когда студенты поспешили убраться из лекционного зала. Восклицания о том, что наконец-то выходные, звучали во многих разговорах. Строились планы. В воздухе витал смех, стихавший по мере того, как люди скрывались в коридоре.

Друг Скайлара схватил свой рюкзак и хлопнул Скайлара по руке, объявив: «Увидимся позже, бро». После этого он ушел, но от меня не скрылась понимающая улыбка на лице парня и то, как он не раз оглянулся перед тем, как тоже скрыться за дверью.