Сёрфер. Вкус холода (СИ) - Востро Анна. Страница 11

Когда он смахивает со стола салфетницу вместе с пустым бокалом, и я слышу шум разбивающегося об пол стекла. Когда он приподнимает меня и кладет спиной на этот стол, сдвигая мой таз к краю, и я обвиваю ногами его бёдра. Когда он быстро и нетерпеливо расстёгивает джинсы, медленно входит в меня и начинает размеренно двигаться внутри.

… Все прошлые сожаления от давно минувших дней.

Отпусти это! Позволь этому умереть! …

Когда я, наслаждаясь ощущениями, сжимаю его плечи, прошу двигаться быстрее и резче.

Ещё резче. Да резче же!

И вижу, как он удивлённо смотрит на меня, ускорив движения и не понимая, куда уж резче. Когда я начинаю сама резко двигать бёдрами ему навстречу, врезаясь в него, наполняя себя до предела, рискуя сломать стол. Когда закрываю глаза, и этот голос, и динамика песни, не перестающие звучать внутри, немедленно вызывают образ другого мужчины в моём воображении. Другого, чей восхитительно резкий и глубокий ритм я до сих пор помню так отчетливо!

… Я – движущая сила, инициатор,

Угнетатель, стимулятор. …

Когда я пытаюсь отогнать этот образ, снова открывая глаза и вглядываясь в лицо мужа, но это не помогает. Когда мне становится стыдно, и на волне стыда я непроизвольно сжимаю мышцы таза и напрягаюсь. И снова закрываю глаза. И вновь вижу перед собой вместо серых – голубые глаза с коричневым пятнышком на левой радужке. И чувствую, как меня накрывает и начинает трясти оргазм. Такой, которого я не испытывала уже очень давно.

… Честные ответы, для тех, кто пострадал,

Полное разоблачение! Никаких оправданий! …

Когда одновременно со сладкими судорогами оргазма к горлу подступает тугой ком, а из глаз текут слёзы. Когда, финишировав с громким стоном, Вадим склоняется надо мной, и я чувствую, как его пальцы стирают солёную влагу с моих щёк, как он целует моё лицо. Когда слышу, как с тревогой шепчет: «Что с тобой? Почему ты плачешь? Тебе больно? Тише… Тише…». А я, невольно, тут же вспоминаю Кира, который когда-то говорил мне те же самые слова во время секса, и из моих глаз струятся новые потоки слёз.

… Нажми на кнопку. Спусти курок. Да!

И тогда я понимаю, что не в силах открыть глаза и посмотреть на него. Совершенно не в силах, потому что мне стыдно и больно. Стыдно, словно я только что изменила мужу с другим. Больно, потому что отчётливо понимаю – я до сих пор люблю и безумно хочу этого другого.

Три

Так вчерашний день отбросил тень,

И я заплакал.

Злые слезы лью я, угрожая берегам.

Так, ни с чего,

Разошёлся и заплакал…

Вчерашний день…

…оставь меня! Оставь меня!

(Nova «Вчерашняя песня»)

***

Я сижу в объятиях мужа на мягком ковре, у низкого столика, при тусклом мерцании свечей, в нашей уютной гостиной. Мы только что поужинали и допиваем вино. Мой заботливый мужчина привез из ресторана несколько наших любимых блюд. Я уже окончательно успокоилась и расслабилась.

Он, всё-таки, попытался выяснить что случилось, когда мы встали с выдержавшего нашу атаку стола и привели одежду в порядок. Я ответила, что у меня просто был тяжёлый день, и я очень устала. Вот и сдали нервы.

А что ещё я могла ему сказать?

Он не вполне удовлетворился моим ответом, но допытываться дальше не стал.

Вадим рассказывает мне как прошел его день, не вдаваясь в лишние подробности, которые будут мне не интересны, а я слушаю его в пол уха и пытаюсь понять, что со мною сегодня произошло, и что это всё будет значить для меня в дальнейшем.

С чего я решила, что до сих пор люблю этого «Другого»? Нет, это не может быть любовь. Все мои мысли о любви к нему – это просто отголоски романтики нашей нестандартной истории трёхгодичной давности. Потому что я люблю мужа, и потому что это невозможно. Это только очень сильная страсть, зависимость. Снова сказывается моя зависимость, которая началась с той самой встречи с Киром на курорте и не отпускала меня после. Пока я не осознала её разрушительное действие и не завязала с нею, как самый настоящий наркоман.

Но теперь у меня есть Вадим – моя надёжная защита и опора, мой любимый мужчина, мой друг, моя семья. А, значит, всё в порядке. У меня всё хорошо! И я не позволю этой зависимости разрушить мою жизнь и мой брак!

Муж нежно поглаживает пальцами мою кожу у основания волос на затылке, совсем как хозяин, который чешет за ушком любимую кошку. Если бы я умела фырчать, как кошка я бы сейчас это делала.

– Ты всё время молчишь.

– Я слушаю тебя.

– Расскажешь мне, как прошёл твой день?

– Ну, сегодня был день опозданий. Я, как обычно, собрала с утра невесту, но её подруги опоздали больше, чем на пол часа, и пришлось собирать их в ускоренном режиме. Затем я встряла в пробке, и сама опоздала на пол часа. Но, успела сделать образы к назначенному времени. Мы с дизайнером решили их немного видоизменить, без ущерба для общей картинки.

– Ты у меня умница! А как прошла сама съёмка?

– О! Просто отлично! Правда сначала парень-модель стеснялся и не понимал, как действовать, потому что это была фотосессия нижнего белья с налётом эротики. А у него не было опыта подобных съёмок раньше. Но, в итоге он справился прекрасно! Они оба были просто великолепны! И ещё у фотографа возникла идея развить образы, намочив моделям волосы и тела, как будто они тают. Ну, помнишь, я тебе рассказывала, что у них были такие «морозные» образы с инеем и снегом на лицах и телах?

– Помню.

– Так вот это получилась вообще бомба! Потрясающе! Прямо не терпится посмотреть готовые снимки! – воодушевлённо восклицаю я, приподнимаясь и с улыбкой заглядывая ему в глаза.

– Как здорово! И, наконец-то, ты улыбнулась. А я уж подумал, что у вас там случилось что-то из ряда вон, и ты, почему-то, не хочешь мне рассказать.

Я отвожу взгляд, сразу же вспоминая это «из ряда вон».

– Нет. Ничего такого.

Чёрт! Вот никогда я не умела врать! Сначала, будучи в состоянии сильного эмоционального волнения, сказала, что у меня был тяжёлый день. А теперь, получается, что он был плодотворный и интересный.

– Просто эмоциональное напряжение было очень высоким, везде надо было ускориться, успеть вовремя. Ты же знаешь, как меня нервирует «запара». Да и сам характер съёмки возбуждающий. … Ещё я наслушалась в студии и в машине рок музыки. В общем, всё это вместе взвинтило мои нервы.

И это всё чистая правда. Ну, за исключением некоторых деталей.

– Так вот, оказывается, в чём дело? Провокаторша!

Он нежно проводит указательным пальцем по моим губам, притягивает к себе и целует.

– Тебе понравилось? – бормочу я, уткнувшись ему в шею.

– Очень! И почему ты не провоцировала меня так раньше? Надо будет как-нибудь повторить.

– Боюсь, второй такой атаки наш стол не выдержит, – у меня вырывается смешок.

– Не беда, купим новый, – смеётся он.

***

После того яркого и короткого романа с Киром на берегу Чёрного моря, моя жизнь незримой чертой, словно глубоким шрамом, разделилась на «до» и «после. Потому что я крепко заболела душой. Потому что он долго снился мне по ночам. Потому что всего лишь за три дня аура этого человека слишком уж сильно успела переплестись с моей. Так сильно, что я отдирала её кусками почти целый год.

Раньше мне в мужчинах всегда чего-то не хватало, но это «что-то» было абстрактным, чем-то, что я не могла чётко идентифицировать: просто не тот взгляд, не тот запах, не тот вкус, не те руки, не тот характер. Но спроси меня кто-нибудь тогда, какой он именно «тот», я бы и не знала, что ответить. Теперь «после» мне недоставало конкретного, физического, живого и реально существующего где-то на этой планете совершенно отдельно от меня. Недоставало до тоскливо скребущей боли в солнечном сплетении. Там словно образовалась огромная дыра.