Про две жизни и одну смерть (СИ) - Пряхина Ольга. Страница 39

Близнецы наседали на Редьярда и что-то ему втолковывали, но тот молчал, скрестив руки на груди, и держал оборону, Свейн потягивал кофе — видно, даже он устал, ведь раньше терпеть его не мог. В ноздри Агнии ворвался терпкий запах, и она поймала себя на отчаянном желании сделать глоток. Она уставилась на чашку в руках Свейна.

В груди противно ныло.

Агния несколько раз сжала и разжала кулаки, не понимая, что её беспокоит. Потом приложила ладонь к тому месту, где у неё раньше билось сердце. То ли её пальцы дрожали, то ли грудная клетка, по всему телу шли неприятные волны, а шея горела огнем.

Она опустилась на стул и зажмурилась, а Редьярд подскочил к ней, позабыв о субординации.

— Агния?

— Госпожа?

Свейн оставил чашку и тоже поднялся, но Агния не хотела, чтобы остальные видели, насколько она ослабла. Неужели ей так плохо из-за пустого резерва? Она потратила слишком много сил?

— Все вон, — велела Агния и добавила сквозь зубы: — Пожалуйста.

К её удивлению, близнецы даже не стали спорить, только глянули на Редьярда, прежде чем выйти. Свейн снова попытался предложить свою помощь, но после демонического рыка и тот ушёл.

— Что с тобой?

Редьярд опустился рядом с ней на колени, но Агния не могла ответить. Она задрожала, в тело будто вонзились иглы — так бывало в далеком прошлом, когда после вымораживающего холода она попадала в тепло дома.

— Агния, что происходит? Скажи что-нибудь.

Самая яркая вспышка боли прошила горло, и Агния схватилась за шею, сползая на пол. Слишком непривычными и сильными были ощущения, такими, что она скорчилась на полу, а потом глухо застонала, не разжимая зубов.

— Это рана? Зажми посильнее, я сейчас.

Редьярд стащил с себя футболку и быстрыми движениями начал разрывать ее на полосы.

— Так и знал. Боялся, что моя сила тебе навредит. Агния, скорее, дай перевяжу.

Но Агния, не слушая его, рванула ворот, и ткань с треском разошлась. Но она не зажимала рану, наоборот, попыталась разогнуть скрепляющие ее скобы.

— Врастают… — простонала она. — Больно.

Она дёрнула вошедший в плоть металл, и из места прокола потекла прозрачная жидкость, перепачкавшая её пальцы. Воздух стал тяжёлым от сладкого дурманящего аромата.

— Что?..

Редьярд сидел рядом на полу, его руки так и были протянуты к ней. Он замер и смотрел, широко распахнув глаза.

Голова кружилась, тело трясло, будто начиналась лихорадка. Агния совсем забыла, как это — чувствовать так много. Пальцы слушались плохо, и она с трудом вытащила последний зажим. Наконец Агния поняла, отчего так горит в груди, и сделала жадный вдох. Легкие наполнились кислородом, и удушье отступило. Агния продолжала глотать воздух, чувствуя, как из глаз текут слезы, а Редьярд притянул её к себе на колени.

— Нужна помощь. Директор. Да! Надо позвать директора.

Агния хотела сказать, что тот все равно у Асгрима, но из горла вырвался только хрип. Редьярд осторожно поднял её и перенес на короткий диванчик.

— Я приведу помощь.

Он погладил её лицо дрожащими пальцами, а потом быстрым шагом вышел из комнаты. Агния снова зажмурилась. Каждая кость в её теле будто ломалась и срасталась заново. По венам тек огонь, кожа так горела, что слезы казались прохладными.

Услышав, как дверь снова распахнулась, она даже через боль удивилась, что Редьярд вернулся так быстро.

Только это был не Редьярд.

Её лица коснулись прохладные руки, но Агния никак не могла понять, кто это — пелена слез искажала мир вокруг.

— А я все гадал, как влить зелье в существо, которое не пьет и не ест. Какая удача, — сказал этот кто-то с коротким смешком. — Разор так волновался, так просил о помощи. Как я мог отказать?

Свейн!

Агния дернулась, но тело не слушалось, и к её губам прижалось стекло, а в рот полилась горькая жидкость. Боль отступила, и Агния успела решить, что слова Свейна — просто галлюцинация. Но потом на её сознание начал опускаться туман, в котором поблекли все мысли. Она из последних сил толкнула Свейна.

— Вот и все, не сопротивляйся. Не получится.

Дверь хлопнула, и она услышал взволнованный голос Редьярда — видно, тот понял, что ему не добраться до директора, и решил поскорее вернуться. Только язык больше не слушался, и в её хрипе нельзя было разобрать ни единого слова, как она ни пыталась предупредить об опасности. Последнее, что она услышала — слова Свейна.

— Ах, Разор, надоедливый ты идиот. Как всегда, явился в неподходящее время.

После этого Агния провалилась в темноту.

***

Регина обшарила всю комнату, но ничего подходящего для побега не нашла — только отломала безо всякой жалости гнутую ножку у стула с бархатной обивкой. Человек, который такие стулья покупает, точно не в себе!

Дверь не поддавалась, а тот типчик — извращенец и вор — куда-то смылся, после того, как задал Регине пару вопросов.

Да, она знала Дидье, да, она собиралась его допросить, чтобы узнать, где прячут её мать, да, она когда-то и сама была в заключении под надзором у этого ублюдка.

Регина и не поняла, почему так легко вывалила правду, но чего уж теперь. Сам похититель на вопросы отвечать не спешил — побледнел с чего-то и пропустил все, что спрашивала у него Регина, мимо ушей. Потом этот петух разряженный встрепенулся и умчался прочь, а Регина осталась в компании дивана, письменного стола и трехногого теперь стула.

Когда пришла пора выбираться на волю, она подошла к выходу из комнаты и яростно дернула дверную ручку, страстно желая оказаться на воле. Дверь, словно насмехаясь, безо всяких усилий приветливо распахнулась.

Регина не спешила разбрасываться такими подарками судьбы. Короткими перебежками она припустила по коридору, но, стоило услышать голоса за одной из дверей, как она замерла и прислушалась. Вдруг получится выведать, где Дидье?

— Прежде, чем мы пойдем к моему информатору, — раздался раздражающий голос её похитителя, — я спрошу у тебя кое-что. Дочь Фламмы, твоей жены… — он помолчал, словно не сразу решился продолжать: — Она ведь не от тебя?

Регина легонько толкнула дверь и заглянула в образовавшуюся щель.

— Это наша с Фламмой дочь, — нахмурился второй. — К чему такие разговоры, Асгрим?

— Не надо лишних эмоций. В общем, я и так почти уверен в том, что она не твоя.

Второй мужчина выглядел получше этого Асгрима. Одет был как нормальный человек, а не так, словно ограбил пафосный бутик. И говорил спокойно, несмотря на все мерзенькие намеки, которые ему делал похититель офицеров полиции. Вот Регина точно начистила бы морду этому извращенцу. Надо же, говорить так про чужую дочь. Отец не тот, кто родил!

— Когда мы брали Дидье, я повстречал девочку, — сказал Асгрим.

Регина скривилась, покрепче сжав в руках свое нелепое оружие, но уши навострила. Ей скоро тридцать, пусть она и не дослужилась до высокого чина в полиции, но не этому смазливому извращенцу называть её девочкой.

— Я не смог стереть ей память, а когда заглянул глубже — понял, что там спрятан огромный пласт заблокированных воспоминаний. И, когда я говорю огромный, я имею в виду сотни лет.

Его собеседник молчал, лица его Регина не видела, но почему-то ей казалось, что тот ошарашен. Хотя до этого они в разговоре словно между делом упоминали дракона и никого ничего не смущало.

Вокруг творилась чертовщина какая-то, но, честно говоря, Регина давно привыкла к странностям, которые происходили вокруг неё. И всегда, всегда появлялась та чертова Агния, а Регина оставалась без ответов. Как в тот раз, когда целая семья умерла в один день, а когда их нашли, казалось, что они пролежали так столетия — тела превратились в мумии. Тогда ей скормили сказку про маньяка, который проводил на своих жертвах эксперименты. Но теперь… сколько таких случаев было?

А один раз Регина видела, как помощник Агнии припал к земле и принюхался, словно собака. Её группу тогда быстренько выставили с места преступления, так что она решил, что ей привиделось.