Главное – любить (СИ) - Веленская Наталия. Страница 14

— И как мне теперь работать? — интересуюсь я у руководителей, прерывая всеобщий галдеж. — Стоя?

Коваленко тяжело вздыхает. Запасных кресел нет, только стулья, неудобные и ушатанные, на которых мы едва высиживаем во время летучки. А уж сидеть на таком стуле целый день… Возможно те же мысли посетили и Таню. Или она действительно за меня перепугалась. Потому что неожиданно для всех она решает отправить меня домой подлечиться и прийти в себя.

Я искренне не понимала, что именно мне нужно лечить! Чувствовала я себя нормально. Да, на голове здоровая шишка, и спина побаливает в районе копчика. Никаких встреч у меня сегодня, как назло, не было, подруги работали, поэтому вытащить прогуляться я тоже никого не могла. Пришлось заняться домашней уборкой, которую я всё время почему-то откладывала.

Включить на полную громкость музыку, нацепить на себя старую растянутую майку и потёртые шорты, пританцовывать вместе со шваброй в руке и подпевать любимым композициям — в этом был особенный кайф. Тем более, что энергии в первой половине дня у меня было хоть отбавляй. За всеми своими танцевальными па вперемешку с активным маханием тряпкой, я не сразу услышала трель мобильного.

Корсаков. Ну кто бы сомневался!

— Да, — громко проговорила я в трубку, стараясь перекричать музыку и одновременно приближаясь к колонке, чтобы убавить громкость.

— Привет… Не понял, это что за дискотека посреди дня? — в голосе Саши царило искреннее изумление.

— Я сегодня прогульщик поневоле.

Пришлось посвятить Александра третьего какое замечательное выдалось у меня утро. И чем я занимаюсь в данный момент.

— Я сейчас приеду.

— Зачем?

— Нужно отвести тебя в травмпункт, — сурово проговорил Александр третий. Я почему-то сразу же почувствовала себя провинившейся школьницей, хотя ещё ничего и не сделала.

— Чего?!

— У тебя может быть сотрясение, — Корсаков был непреклонен и судя по звукам на заднем фоне, уже покидал кабинет. Он что серьёзно сейчас ко мне собрался приехать?! А сотрясение точно у меня нужно проверять? — Лиз, у вас в офисе адекватные люди работают или как? Первым делом нужно было показать тебя врачу!

— Саш, у меня на голове шишка. Это не смертельно!

— Вот пускай врач это и подтвердит.

— Не надо ко мне приезжать!

— Не обсуждается, — отчеканил Саша. — Лиз, начинай собираться и ради бога — прекрати убираться, это не самое лучшее занятие для человека с возможным сотрясением. Я буду через двадцать минут.

Через двадцать минут? Он на вертолете ко мне собрался лететь? Или на реактивной метле? Я опять захотела проорать в трубку, что не надо ко мне приезжать и не надо везти меня ни в какой в травмпункт. Но товарищ Корсаков, не попрощавшись, отключился. Для человека не являющимся официально моим парнем он слишком много на себя берёт! И с этими командирскими замашками нужно что-то делать! Вот хоть сейчас звони деду и проси мастер-класс по работе над дисциплиной. У него в части все, как шёлковые ходили, пускай поделится опытом.

Почему мой план устроить весёлую жизнь Корсакову пока работает в обратную сторону и весёлую жизнь устраивают мне? Не хочу я в травмпункт! Я вообще больницы не перевариваю! Если ему так надо тащить меня к врачам, то поеду прямо так — в шортах и майке. И швабру захвачу! Пускай тогда меня ещё и психологу покажет, раз такой сердобольный!

Глава 16

Корсаков мой внешний вид оценил. Без грамма сарказма. Протяжный вздох и голодный взгляд на мои излишне оголённые ноги в коротких шортах — всё было в наличии. Как будто он длинных ног ни разу в жизни не видел, тоже мне Робинзон Крузо на необитаемом острове нашёлся! Только лицезреть столь прекрасное зрелище ни себе ни другим людям он не позволил, и отправил меня переодеваться. Ещё и швабру конфисковал. Вот настоящий оккупант, по-другому и не скажешь — припёрся без разрешения, ещё и свои порядки тут наводит!

Никакого сотрясения у меня не нашли. КТ, МРТ, измерение давления, анализ крови — дяденьки и тётеньки в белых халатах с вежливой улыбочкой и заискивающим взглядом делали со мной всё.

— Ещё можешь в поликлинику меня сдать, на опыты, — злобно прошипела я Корсакову, между обследованиями. Саша в ответ лишь коротко хохотнул, прикрыв губы костяшками пальцев.

Из частной клиники я уходила злая как чёрт. Даже попрощалась с администратором сквозь сомкнутые зубы. А уж благодарить Корсакова за проявленную заботу и щедрость и вовсе было выше моих сил. Хотя по-хорошему, наверное, стоило…

— Есть планы на завтрашний вечер? — интересуется Саша, полностью игнорируя пар из моих ушей и сверкающий гневом взгляд.

— Да, не брать трубки, — на полном серьёзе заявила я, скрещивая руки на груди. — Это, как оказалось, может привести к самым непредсказуемым последствиям.

Ага, например спустить в трубу два с лишним часа твоей жизни.

Мы стоим на ступеньках частной клиники. Саша, точно пуленепробиваемый, смотрит на меня сверху вниз и улыбается. А мне то ли хочется подпрыгнуть и вцепиться ему в волосы, чтобы хоть как-то вывести из себя, то ли поцеловать. Зараза!

— Ярик приглашает завтра к себе на вечеринку.

— Завтра? — опешила я. — Что ещё за вечеринка?

— По случаю его переезда в новую квартиру.

Вот значит как? Мереминский, оказывается, прикупил себе жильё. Почему-то этот шаг для меня всегда ассоциировался с настоящей взрослой жизнью. А ведь Ярик вообще не производил впечатления серьёзного взрослого человека, даже несмотря на свою высокую должность в холдинге.

Саша на днях рассказал, что с они Яром всё-таки прояснили все свои недавние разногласия. И даже один раз увиделись, как в старые добрые времена. По словам Корсакова, у Мереминского появилась новая пассия, и тот с головой ушёл в пучину страстей. Что для него было вполне нормально, так как Ярик был человек влюбчивый. Впрочем, Саша не страдал от отсутствия друга по вполне известным причинам — изо всех сил пыхтел над выполнением условий спора. Или как говорила Сёмина, «окучивал» мою неотразимую персону.

— А пораньше нельзя было сказать о вечеринке? — возмутилась я. Приглашение на вечеринку, на которой соберутся такие же богатенькие буратины, как Корсаков означает только одно — большой головняк мне сегодня вечером обеспечен. Без всяких сотрясений мозга. — Надо еще подарок же покупать, и я понятие не имею, в чём нужно идти…

— Так он только сейчас о ней написал, — засмеялся Корсаков и притянул меня к себе, обнимая за талию и сверкая при этом самой хитрой улыбкой на свете. — Это же Ярик. Он из ничего всегда может организовать три вещи: проблему, вечеринку и пиар-компанию.

— Именно в таком порядке?

— Именно в таком.

— Так, а ты чего такой довольный? — подозрительно прищуриваюсь я.

— А почему мне не быть довольным? Мы идём на вечеринку вместе, и ты даже не стала отпираться.

Чёрт! Кажется, меня сейчас очень ловко обвели вокруг пальца. За всеми этими возмущениями по поводу даты я совсем забыла для приличия немного поломаться и попить кровь Александра третьего.

— Мы идём туда не как пара, — я смерила Сашу взглядом строгой училки и высвободилась из объятий. — И как свою девушку меня представлять там не надо. Поэтому можешь убирать с лица свою довольную ухмылочку.

— Не могу, — усмехается Саша. — Мы ведь идём на вечеринку вместе.

Надо выкинуть какой-нибудь номер на вечеринке, ей-богу! Просто противозаконно ходить с такой довольной физиономией, как сейчас у Александра третьего! Впрочем, детальную проработку своего номера я решила оставить на потом. Потому что передо мной, как для каждой представительницы прекрасного пола, стояла задача вселенского масштаба — выбрать в чём же все-таки пойти на вечеринку?

Как минимум нужно было решить для себя: выглядеть красиво и соответствующе статусу спутника. Или, наоборот, нацепить на себя нечто невообразимое и вогнать Корсакова в краску, тем самым приступив к первой паре стадии плана мести. А потом еще и приправить все это каким-нибудь странным поведением на самой вечеринке. Могу прикинуться глупой как пробка. Или начать флиртовать направо и налево. Сомневаюсь, что Корсаков оценит такое поведение. С ревностью у него явно проблемы, и я искренне сочувствую его настоящей девушке, если уж он так в наших недоотношениях выходит из себя…