Новая Магдалина - Коллинз Уильям Уилки. Страница 40

"Неужели я в ней ошибся? "

Орас надел ей жемчуг.

Ваш будущий муж надевает вам на шею этот жемчуг, мой ангел, — сказал он гордо и остановился посмотреть на нее. Теперь, — прибавил он, бросив презрительный взгляд на Грэс, — мы можем пойти в библиотеку. Она все видела и слышала.

Он думал, что заставил ее замолчать. На самом деле он просто дал себя ужалить ее ядовитому языку.

— Вы услышите и вы увидите, когда мои доказательства придут из Канады, — возразила она. — Вы услышите, что ваша жена украла у меня мое имя. Вы увидите, как вашу жену выгонят из этого дома!

Мерси повернулась к ней в страшном порыве гнева.

— Вы помешаны! — закричала она.

Леди Джэнет не выдержала этой напряженной атмосферы, повисшей в воздухе комнаты. Она также обернулась к Грэс. Она также сказала:

— Вы помешаны!

Орас последовал примеру леди Джэнет. Он был вне себя. Он устремил взгляд, полный презрения и гнева, на Грэс и повторил те же слова:

— Вы помешаны!

Грэс замолчала, она была напугана, наконец. Тройное обвинение показало ей в первый раз существование страшного подозрения, которому она подвергнула себя. Она отступила назад с тихим криком ужаса и наткнулась на стул. Она упала бы, если б Джулиан не бросился и не подхватил ее.

Леди Джэнет пошла в библиотеку. Она отворила дверь, вздрогнула и вдруг отступила, чтобы оставить свободным проход.

В отворенных дверях показался человек.

Это был не джентльмен, это был не работник, это был не слуга. Он был одет дурно, в платье из лоснистого грубого черного сукна. Его фрак висел на нем, как на вешалке. Жилет его был слишком короток и узок. Панталоны напоминали безобразные черные мешки. Перчатки слишком велики. Начищенные сапоги отвратительно скрипели, когда он передвигался. У него были очень зоркие глаза — глаза, казавшиеся способными видеть сквозь замочные скважины. Его большие уши, торчавшие по сторонам, как у обезьяны, были созданы для подслушивания под дверьми. Его обращение было хладнокровно-бесцеремонно, когда он говорил, скрытно и самоуверенно, когда он молчал. Этого человека с головы до ног окружала какая-то атмосфера секретности — так казалось присутствующим. Он осмотрел кругом великолепную комнату, не обнаруживая ни удивления, ни восторга. Он внимательно рассмотрел каждого в этой комнате пристальным взглядом своих хитро-зорких глаз. Поклонившись леди Джэнет, он не отрекомендовался, а вместо этого показал ей карточку, призвавшую его. Чувствовал он себя непринужденно, всем стало ясно, что эта зловещая личность — полицейский в партикулярном платье.

Никто с ним не говорил. Все внутренне брезговали им, как будто в комнату вползла гадина.

Он продолжал осматриваться без всякого замешательства, стоя между Джулианом и Орасом.

— Мистер Джулиан Грэй здесь? — спросил он.

Джулиан подвел Грэс к креслу. Взгляд ее был устремлен на этого человека. Она дрожала, она шептала:

— Кто это?

Джулиан заговорил с полицейским, не отвечая ей.

— Подождите, — сказал он, указывая на стул в самом отдаленном углу комнаты, — я сейчас буду с вами говорить.

Полицейский подошел к стулу, скрипя сапогами. Он прикидывал, шагая по ковру, сколько стоит ярд. Он оценил и стул, когда сел на него, подсчитал — почем дюжина. Полицейский чувствовал себя совершенно свободно. Ему было все равно — ждать и не делать ничего или разбираться в частных отношениях каждого в этой комнате, только бы ему платили за это.

Даже намерение леди Джэнет действовать самой не могло выдержать появления полицейского в партикулярном платье. Она предоставила своему племяннику распоряжаться. Джулиан посмотрел на Мерси, прежде чем сделал следующий шаг в этом деле. Он знал, что конец зависит теперь не от него, а от нее.

Мерси чувствовала на себе его взгляд, между тем как сама смотрела на полицейского. Она повернула голову, колебалась и вдруг подошла к Джулиану. Так же как и Грэс Розбери, она дрожала. Так же как и Грэс, она прошептала:

— Кто это?

Джулиан прямо сказал ей кто.

— Зачем он здесь?

— Не можете ли вы отгадать?

— Нет.

Орас оставил леди Джэнет и подошел к Мерси и Джулиану, чтобы услышать содержание разговора между ними.

— Я вам не мешаю? — осведомился он.

Джулиан отступил немного назад. Он прекрасно понял Ораса. Джулиан оглянулся на Грэс. Почти вся длина обширной комнаты отделяла их от того места, где она сидела. Она не пошевелилась с тех пор, как он посадил ее на кресло. Самый ужасный страх овладел ею — страх неизвестной опасности. Нечего было бояться, что она вмешается, нечего было бояться, что она услышит, что они говорят, пока они будут говорить негромко. Джулиан подал пример, понизив голос.

— Спросите Ораса, зачем здесь полицейский, — сказал он Мерси.

Она тотчас задала вопрос.

— Зачем он здесь?

Орас посмотрел на Грэс и ответил:

— Он здесь для того, чтобы освободить нас от этой женщины.

— Вы хотите сказать, что он ее уведет?

— Да.

— Куда он ее отведет?

— В полицию.

Мерси вздрогнула и посмотрела на Джулиана. Он внимательно наблюдал за малейшими переменами в ее лице. Она опять взглянула на Ораса.

— В полицию! — повторила она. — Для чего?

— Как вы можете задавать этот вопрос? — раздраженно ответил Орас. — Разумеется, для того, чтобы отдать ее под надзор.

— Вы хотите сказать — в тюрьму?

— Я хочу сказать — в дом умалишенных.

Опять Мерси повернулась к Джулиану. На лице ее теперь выражались и удивление, и ужас.

— О! — сказала она ему. — Орас, наверно, ошибается. Этого быть не может!

Джулиан опять предоставил Орасу отвечать. Все его внимание все еще было поглощено наблюдением за лицом Мерси. Она была вынуждена опять обратиться к Орасу.

— Неужели в дом умалишенных? — спросила она.

— Конечно, — отвечал он. — Чему вы удивляетесь? Вы сами сказали ей, что она помешана. Боже великий, как вы бледны! Что с вами?

Она обернулась к Джулиану в третий раз. Страшный выбор, предоставленный ей, стал очевидным без всяких секретов. Возвратить Грэс украденную личность или запереть ее в дом умалишенных — надо было выбирать! В этом виде вырисовывалось сложившееся положение в ее уме. Мерси выбрала тотчас же. Прежде чем она заговорила, ее благородное решение Джулиан прочитал в глазах Мерси. Присущий им внутренний блеск, который он видел в них уже однажды, опять засиял ярче и чище прежнего. Совесть, которую он укрепил, душа, которую он спас, глядела на него и говорила: "Не сомневайся в нас более! "

— Отошлите этого человека.

Это были ее первые слова. Она заговорила (указав на полицейского) чистым, звучным, решительным голосом, слышным в самом отдаленном углу комнаты.

Пожатие руки Джулиана сказало ей, что она может полагаться на братское сочувствие и помощь. Все другие, находившиеся в комнате, смотрели на нее с безмолвным удивлением. Грэс встала. Даже человек в партикулярном платье вскочил. Леди Джэнет (торопливо присоединившись к Орасу и вполне разделяя его недоумение и испуг) взяла Мерси за руку и стала трясти, как бы желая заставить ее понять, что она делает. Мерси твердо стояла на своем, Мерси повторила решительно, что уже сказала:

— Отошлите этого человека.

Леди Джэнет потеряла всякое терпение.

— Что с вами сделалось? — спросила она сурово. — Знаете ли вы, что говорите? Человек этот находится здесь для вас столько же, сколько для меня! Человек этот здесь для того, чтоб избавить вас и меня от дальнейших неприятностей и оскорблений. А вы настаиваете, настаиваете в моем присутствии, чтоб его отослали! Что это значит?

— Вы узнаете, что это значит, леди Джэнет, через полчаса. Я не настаиваю, а только повторяю мою просьбу. Пусть этого человека отошлют!

Джулиан отступил в сторону (глаза тетки сердито следили за ним) и заговорил с полицейским.

— Идите назад в полицию, — сказал он, — и подождите там, пока я дам вам знать.

Нахальные глаза человека в партикулярном платье искоса посмотрели на Джулиана и Мерси и оценили ее красоту, как ковер и стулья.