Предатель. Цена ошибки (СИ) - Кучер Ая. Страница 59

– Какой спор?

– Я же ей давно говорил. Ребенок будет – вылитая Лиза. А она что-то про рецессивные гены рассказывала.

Будет, уверен.

С теми же гипнотическими зелеными глазами.

Или нет.

Главное, чтобы малыш в порядке был. А остальное – такая мелочь.

Давно такого заряда уверенности не чувствовал.

Всё решу.

Ради них.

– Ты прости, – взмахиваю рукой, указывая на синяк Артёма. – Но с выкидышем получилась странная штука. От мысли что ты меня зачем-то подставил – накрыло. А ты знаешь, как я себя винил…

– Знаю. С Левенко узнаю, что там было. Мы решили всё?

– Решили. Спасибо, – возвращаю Рязанову ключи от машины. – Больше брать не буду.

– К Лизке не поедешь? Почему?

– Она не хочет меня видеть. Я не буду ей стресса добавлять своим присутствием.

– Все месяцы беременности будешь держаться подальше? Как тогда ты её собираешься возвращать? Надеешься, что лет за пять она не разлюбит и примет с распростертыми объятиями?

– Я же объяснял, что…

– Да-да, ты говорил. С Лизой всё закончилось, возвращать ты не хочешь. Только не ври ни мне, ни себе. Ты же первым делом захочешь с ней дальше жить.

– А это не важно, Тём, чего я хочу. Лиза не захочет.

У меня нет права ничего требовать у неё или надеяться, что мы забудем всю эту ситуацию. Такое не забывают и не прощают. Тем более, не моя девочка со стальным стержнем внутри.

Самая сильная из всех, кого я встречал.

Я цеплялся за наш брак, не был способен отпустить вовремя. Так, чтобы это почти не коснулось Лизы. Чувствовал себя загнанным зверем, который не может свою самку защитить.

Только ни один зверь до подлости не опускается, а я – да.

Бил по больному намеренно.

Чтобы не жалела, если я умру.

Чтобы самому не сорваться к ней, надеясь на прощение.

Знал, что Лиза сильная, она отряхнётся от моих слов и продолжить жить дальше. Станет только увереннее, её не раздавит эта ситуация, а закалит.

Телефон в кармане вибрирует, вырывая из очередного круга самобичевания. Достаю мгновенно, переживая, что Лизе что-то срочно понадобилось ранним утром.

Но это не она.

– Не рано для звонков? – Рязанов напрягается, видя имя абонента. – Что нужно твоему отцу?

– Без понятия. Слушаю.

Отвечаю, с каждым словом отца – крепче сжимаю телефон. Сжимаю челюсть, осознавая, что дело пахнет жареным. И при этом не знаю: тянет улыбаться или крушить.

– Буду, – обещаю, сбрасывая вызов.

Ай да полковник, удружил.

Крыса лживая.

Всё для своей выгоды сделает.

Теперь новый виток проблем.

– Начались обыски, – отвечаю на немой вопрос Артёма. – По всем фирмам.

– Рано ведь! У нас нет ни хорошей базы для суда, ни четкой связи между трафиком и твоим отцом. Ты же сказал, что полковник там нормальный, не будет горячиться. Теперь нужно ускоряться.

– Не ускоряться, а решать всё за несколько часов. Надо найти эту связь, срочно. Я не хочу терять этот шанс. Начнешь сам копать? Отец хочет, чтобы я приехал сейчас.

– Без проблем, но не спеши уезжать. Я отправляю с тобой своих ребят. Не нравятся мне эта внезапная встреча.

– Мне тоже. Поэтому лучше отправь всех к Лизе, на всякий случай. Хочу, чтобы к ней никто не подобрался. Так мне будет спокойнее.

– Не дури. Если Аслан тебя заподозрил…

– То охрана вызовет ещё больше вопросов. Всё будет нормально. Серьезно, – качаю головой на взгляд Артёма. Он будто прощается со мной. – Я ведь хочу увидеть, как ты продуешь Лизе. Так что у меня есть стимул не облажаться.

Глава 44

Несмотря на чудовищный разговор с Демидом, почему-то я просыпаюсь в прекрасном настроении. И даже усилившийся токсикоз не может испортить мое самочувствие.

Потому что такие ужасные ответы – они помогли. Теперь я больше знаю обо всём, что происходило в моей жизни. Ужасно, когда кто-то тайно дергает за ниточки, но в следующий раз я это замечу.

Любой опыт – всё равно опыт.

Я не знаю, что так влияет на меня. Но мне… Хорошо. Легче, словно массивные оковы спали с тела. Пританцовываю, напивая себе под нос песни. Ком в горле то напирает, то полностью исчезает.

Я давно не чувствовала себя такой бодрой. Будто вместо воды – кофе литрами пьют. В голове пусто, на душе – спокойно. Хочется верить, что вся эта ситуация с Асланом скоро закончится.

Забегаю на кухню, в холодильнике нахожу свежие ягоды. Я могу ненавидеть Демида, но от такого несезонного подарка не откажусь. Закидываю сочную клубнику в рот, жмурюсь от удовольствия.

Я обожаю ягоды, но позволить не могу. Слишком дорого пока. А Демид… Гад ползучий, прекрасно знает об этом. Даже когда у нас было плохо с деньгами, старался порадовать меня маленькой упаковкой.

Архг.

А тот фруктово-ягодный букет, который мне прислали коллеги после выписки из больницы – точно врачи прислали? Никто не спросил, не обиделся, что я не поблагодарила.

А если не они?

Да и к черту.

– Шшш, – поглаживаю низ живота. – Не бушуй, малыш, мама и так жутко голодна.

Конечно, это не ребенок виноват в моем токсикозе, просто организм подстраивается. Но мне нравится разговаривать вслух. Представлять будущее, когда я возьму ребенка на руки.

Раньше я часто фантазировала, как всё будет, когда получится забеременеть. В фантазиях всегда был Демид с влюбленными глазами, но и без него будет хорошо!

Я покажу малышу мои любимые места, научу кататься на роликах, как это делал мой отец. И свожу в то потрясающее кафе, где более сотни видов мороженного.

Но… Наверное, это будут замечательные экскурсии на выходных. Я не хочу уезжать, но и таких повторений не хочу. Тут будут разборки с Асланом, суды наверное… А ещё здесь Демид.

Сдержит он слово, не станет лезть?

Если да, то отлично. Останусь.

Нет – поговорю с Костенко и тогда буду искать новую работу. Нужно что-то менять, рвать со всем.

Но во мне столько энергии плещется, что я сейчас верю – всё получится. И жить дальше, и разобраться. Люди в пятьдесят начинают новую жизнь, а в двадцать пять это вообще легко.

Наверное, я сама не понимала, как все эти секреты давили, ухудшали мою жизнь. Тяготили меня, а теперь я свободна. Да и ответы Демида не помешали. Я интуитивно чувствовала, что что-то не так. А теперь могу всё решить.

Ночной прилив ненависти – он ведь не только любовь выжег, оставив пепелище. Но и любые другие чувства. И обиду, и злость. Всё как-то стерлось, оставаясь в прошлом.

Я подхватываю картонную коробочку с ягодами, во второй руке сжимаю кружку с чаем. Двигаюсь в сторону веранды, хочу завтракать и смотреть на лес.

Я забираюсь в плетеное кресло, кутаюсь сильнее в пальто. Утренняя прохлада бодрит, но не настолько сильно, чтобы это навредило. Я закидываюсь ягодами, слушаю как шумит ветер в деревьях.

Давно не чувствовала себя настолько спокойно.

Умиротворение плещется внутри, согревает.

Будто мир вдруг остановился и забыл о моем существовании.

Вдалеке журчит речка. Отсюда её не видно, но я прикрываю глаза и представляю. Было бы лето – я бы с радостью окунулась, поплавала. В отличие от Демида, который плавал как камень, я из воды могла не вылезать часами.

Глупо, но я бы, наверное, с радостью сбежала бы сейчас куда-то. В тепло, на море. Вот чтобы просто отдыхать и никто меня не трогал.

Вот бы сейчас сорваться... Но я себя торможу. Нельзя. Работа, ребенок, безопасность. Даже если мой отъезд поможет – я не спешу сбегать.

В конце концов, я обещала Демиду, что пока нужно – буду под присмотром. Мне не сложно уступить, когда это касается моей безопасности. Но когда закончится…Пусть только попробует решать дальше за меня.

Я хирург, у меня рука не дрогнет. Но даже мысль, что из-за Юсупова я застряла в глуши, не вызывает негатива. Раздражение – да. Но эмоции словно приглушились.

Не знаю в чём причина. То ли у меня какая-то доза успокоительного была в ягодах, то ли просто ссора с Демидом была своеобразным ритуалом.