Ползи! (СИ) - Громов Эл. Страница 20

— Что ж, ты можешь, разумеется, отказаться… но знай, что таких чудовищ, как в легенде, у нас уже не водится… и последнее испытание — больше подражание, чем реальное действие.

— Это еще что значит? Мне вообразить, что меня кто-то сожрал?

— Приблизительно так, — закивал Анвар. — В глубине леса есть хижина…

Ну началось…

— …в которой издревле наши праотцы проводили важные ритуалы. Тебе надобно будет, если пожелаешь закончить посвящение, конечно, провести в ней в одиночестве ночь.

— И все? — с недоверием спросил я. Уж слишком как-то все просто.

— Да. Конечно, я не утверждаю, что там будет безопасно. Ведь лес кругом. Тот же алоуш может поблизости бродить, да и волки… Но ты будешь внутри хижины, дверь запирается на засов. Легенда гласит, что после того, как воин прорезал брюхо чудовища и вылез наружу, он получил дар магии. Есть множество историй о том, что в той хижине, которая означает нутро страшного, несущего смерть чудовища, многие люди обретали свой дар, вернее, дожидались его пробуждения. Быть может, и ты станешь одним из таких счастливцев. Ты еще достаточно молод, чтобы предполагать, что твой дар попросту не пробудился.

— Прекрати, — отмахнулся я. — Все это чушь. Нет у меня никакого дара. Насчет хижины… просто отсидеться там ночь и..?

— На рассвете вернешься. Разумеется, при себе ты будешь иметь оружие и факел на случай, если понадобится отпугивать хищников.

— Спасибо, Анвар, это меняет дело.

— Так ты согласен?

— Просидеть ночь в домике? Еще бы! — улыбнулся я. — Ведь я тогда стану одним из вас, верно?

— Верно. Мы с Радой будем счастливы, если вы с Агнаром останетесь в деревне. Ты ведь помнишь, деток у нас нет… а Рада всю жизнь страдала из-за этого. По душе вы ей пришлись, да и мне тоже отрадой стали. Ты уж прости стариков, коли что не так…

— Перестань, Анвар. — Я положил руку ему на плечо. — Вы стали для нас с Агнаром настоящей семьей.

В глазах старика засветилось тепло. Он похлопал меня по плечу и вышел во двор.

Злился ли я на старейшину за то, что отправил меня на верную смерть? Ведь то, что я выжил — иначе как чудом не объяснишь. Это ладно деревенские — они все с пеленок пашут не покладая рук, они крепкие, сильные и выносливые, к тому же, знают, к чему готовиться на посвящении. А я — горожанин, который не то что с огроменным зверем в лесу не бился, даже просто в уличных подростковых драках у себя в мире не участвовал.

Так что да — я, конечно, злился на Анвара. Но в то же время не перестал его любить и уважать. Да, пожалуй, я могу без преувеличения сказать, что полюбил этих стариков — они стали нам с Агнаром родными. Стали нашей семьей.

А еще я был образованным московским недо-интеллектуалом, который прекрасно знал и понимал, что в подобного вида обществах — другие законы, другие принципы мышления, другая жизнь, другие ценности и другие приоритеты. Можно глядеть с высоты своей образованной цивилизации двадцать первого века — и осуждать, воротить нос и тыкать пальцем, насмехаясь, что за дичь творят эти варвары. А можно попробовать поставить себя на их место, попробовать думать и чувствовать, как они — и… пожалеть их за то, что их умы до сих пор находятся в тисках губящего человека мышления.

Философ, блин, хренов!

Какой из всего этого вывод? Я пройду до конца эту сраную инициацию — пусть мне это не нравится, пусть я считаю это лютым трэшем, но я должен и хочу стать частью этой приютившей нас деревни!

***

— Я принесла тебе книгу! — в дом ворвалась запыхавшаяся Ли.

Да, она навещала меня. Все время. Если быть точнее — дважды в день, утром перед началом трудового дня и вечером, когда работа заканчивалась и можно было расслабиться. И да — мне это нравилось, я был искренне рад каждый раз видеть ее милое, слегка смущенное личико и светящиеся от радости глаза. А улыбка… Короче, я завидую самому себе.

Что могло сказать о моем серьезном восприятии девушки и приличных намерениях по отношению к ней — так это… отсутствие неприличных планов на нее. Как обыкновенно раньше бывало в моей убогой жизни? Заприметил телку, подумал — о, классная, надо подкатить, в койку, и «прощай» утром. Ну ладно, такое бывало не так уж часто. Все-таки я стремался одноразовых связей из-за страха заразиться чем-то и из-за банального омерзения. И по отношению к доступной бабе, и по отношению к себе, скатившемуся до такого.

А Ли… она была просто прелесть. Ожившая мечта любого мужика. И с каждым днем мое сердце все сильнее к ней привязывалось, хотя чувство все еще не перешло в стадию влюбленности.

— Спасибо! — Я, не глядя, убрал потрепанную книгу в сторону.

Когда рядом такая красота, даже о любимых увлечениях забываешь. Глаза наслаждались, любуясь ее лицом. Мужики поймут, в общем.

— Я рада, что ты идешь на поправку. — Она наклонилась ближе и… (да неужто она собирается…?) …поправила подушку за моей спиной. — И рада, что ты появился в нашей деревне.

— А я-то как рад. Особенно тому, что встретил тебя.

— Да? Почему? — с хитринкой улыбнулась Ли.

— Потому что люблю красоту. И я, кажется, обрел ее.

— Правда? — Смущенное личико опустилось к полу.

— А то ты не знаешь.

— Знаю. Многие деревенские парни говорили подобное…

Ну вот, всю жизнь ненавидел пошлые комплименты — и уже докатился до них. Теряешь сноровку, Дан.

— А ты что?

— А я чего-то другого ждала. — Тяжкий, мучительно-романтичный вздох.

— Ну, я вполне себе другой. — Надеюсь, не слишком нахально прозвучало… — И ты другая — не похожа на других местных девушек. И читать любишь — уму непостижимо! Будем тут с тобой две белые вороны.

— Мне нравится эта мысль, — улыбнулась Ли, наконец, поднимая ласковый взгляд от пола на меня.

***

Монарх королевства Альбит занимался любовью со своей единственно любимой женой — Альгадрой.

Она была бывшей шлюхой в процветающем борделе. Ей нравилась ее работа, ведь за нее много платили. Бордель был для знати, абы кого туда не пускали. Альгадра была наделена холодной, недоступной для большинства смертных красотой. Лишь ее прекрасные глаза пылали огнем, готовым пожрать весь мир вокруг, сердце же девушки оставалось не теплее льда.

Однажды брат короля Ингвальда решил сделать правителю своеобразный подарок на день рождения — он подарил ему ночь с Альгадрой. Король был в бешенстве. Он отверг Альгадру. Вернее, он провел с ней ночь — но не в постели, а за столом в беседе. На рассвете Ингвальд просил Альгадру стать его женой. Та не посмела отказать королю — и не захотела. Королева Альгадра — это звучало красиво. Куда лучше, чем шлюха Альгадра.

Счастливые месяцы сливались один в другой, но новоиспеченной королеве было тоскливо. Ингвальд был слишком скучен и незатейлив — и в делах политических (он был слишком милосерден для правителя), и в делах семейных и брачных (Альгадра любопытства ради попыталась однажды устроить ему грандиозный скандал, но супруг лишь спросил «Чего ты хочешь? Скажи, и ты получишь это»), и в делах постельных. Уж Альгадра, проработавшая в поте лица с шестнадцати лет в области интересной профессии, знала толк в таких делах.

И вот сейчас женщина в очередной раз терпела ласки своего короля и мужа.

— Давай я сверху! — властно потребовала она и ловко сменила позу.

Ингвальд с блаженством закрыл глаза, в то время как жена отрабатывала на нем трюки, которым обучалась много лет. Король был счастлив, он улыбался.

— На этот раз ты совершенно по-особенному кончишь, мой милый супруг… — с придыханием проговорила Альгадра.

— Давай, сокровище мое, я весь твой… — застонал король.

Альгадра извлекла из-под матраса кинжал и с блаженной улыбкой на красивых чувственных губах погрузила его в шею короля-мужа.

***

— Возвращайся скорее, Дан, — с улыбкой сказала Ли.

Всей деревней меня провожали на последнее испытание. Я, наконец, полностью поправился и мог свободно управлять своим телом и даже быстро бегать, если понадобится удирать от лесного зверя.