Полутьма (СИ) - Эл Софья. Страница 32

– Поймаем, – голос вампира звучал хрипло, но уверенно, – знаешь, почему?

Облокотившись на стену, остановилась, переводя дух. Взгляд вампира не ощущался, но он определенно обращался ко мне.-

– Потому что ты сможешь, – горло судорожно дернулось от долетевших до меня слов.

– Я знал твоего отца, – продолжал вампир, а я почему-то не могла найти в себе сил прервать его монолог, – ты сильнее. Не потому что тот был глуп, нет. Жаров умнейший из людей, я уверен в этом. Но он продолжал мыслить и чувствовать как человек. Ты рациональнее. Да, Жаров исследовал вампиров, но он никогда не обменивался с ними. Не давал обратной связи. А значит, не получал полной картины взамен. Он боялся этого. Ты же знаешь, как мы мыслим, понимаешь, как мы чувствуем. Потому что позволила себе сблизиться с такими, как я. Нашла в себе силы на это. Поэтому мы сможем, – в его голосе сквозил лед.

Если бы я не знала вампиров, то решила, что он пытается меня подбодрить. Это было практически так. Разница в том, что вампир это делает не для того, чтобы утешить меня, не затем, что пытается поддержать. Майор знал инструмент и использовал его для достижения цели. Кажется, что если итог одинаков, то какая разница в мотивах человека, что это делает? Но для меня она была. И от этого вновь внутри противно сжалось.

– Ему было что терять, – прервала я тишину, отталкиваясь от стены и вновь приобретая вертикальное положение, – моему отцу было что терять. Поэтому он не пускал вампиров ближе. Ты прав, мы сможем. Но не потому что я сильнее его. Наоборот. Мы сможем, потому что я оказалась слишком слепа и глупа, чтобы решить, что мне терять нечего.

– Сим, – начал было вампир, но я отрицательно покачала головой.

– Майор, я очень хочу спать.

Невысказанное вампиром так и осталось висеть в районе моего затылка. Почему-то, хромая в комнату, я все еще ждала, что его слова меня догонят. Словно это было важно. Могло быть.

Ведь он зачем-то притащил меня сюда три года назад. Вряд ли вампир не понимал, кого встретил на своем пороге с лопатой наперевес. Но тогда у него хватило мозгов не втягивать меня во все это. И к чему в итоге это привело.

Сил сменить постельное белье не было, поэтому, потянув покрывало на себя, я просто надеялась, что вампир здесь не спал. Как-то очень не хотелось мять простынь после мертвого тела. Откинув одеяло, решив остаться в халате, быстро свернулась калачиком на прикрытых тонким матрасом железных пружинах. За окном новый день вступал в свои права, просвечивая через плотные занавески. Зевнув еще раз, вытянула мокрые волосы из-под затылка, раскинув ставший прохладный от воды хвост по подушке. Последний раз я включала фен уже и не помню когда. Плотно сомкнув веки, подложила ладонь под щеку.

Какой могла быть моя жизнь при другом выборе? Уничтожающие мысли, но я не хотела врать самой себе. Я тоже думала об этом. Редко, когда, ворочаясь, не могла уснуть. Я же, черт возьми, была красивой. Ровную осанку подчеркивала военная выправка, мышцы, не перекачанные, а плотно натренированные, придавали фигуре подтянутости. На меня обращали внимание, а я сама утопала в деле, которое чуть меня и не убило. Что теперь осталось? Постакне, рытвинами покрывающее кожу? Жевательные зубы через одного? Волочащаяся, не чувствующая ничего конечность или покосившиеся плечи от перебитого позвоночника?

Чем я думала, когда, выбрав свой жизненный путь решила, что мне нечего терять?

Тихие шаги даже не вызвали желание напрячься, чтобы перехватить ПМ. Слишком устала. Как и вампир. Майор спокойно вошел в комнату и стянул скомканное у меня в ногах покрывало. Лицо вампира было непроницаемо, да и в темноте, сквозь опущенные ресницы, сложно было разглядеть лучше.

Кинув ткань на пол, вампир, не обращая на меня внимания, каким-то отточенным движением опустился следом, растягиваясь у кровати. Хотя почему это должно быть странно. Он приходил в дом раньше, а я многое время пребывала в небытие под транквилизаторами или алкоголем. Видимо, кровопийца так и «ночевал».

– Хороших снов, – тихо прошептал вампир, а я усмехнулась в подушку.

– Если это была вежливость, то у тебя неплохо получилось, – пробормотала я.

– Я не с тобой разговаривал, schatz, – буркнул вампир, а я рассмеялась.

– Вампир с нарциссизмом – горе в семье, – успела выдавить из себя прежде, чем окончательно провалиться в сон.

За два дня поселок превратился из тихого уютного места в городок военного назначения. Каждый дом, подъезд, улица, каждое чертово дерево находилось под наблюдением рассредоточенных по территории солдат. Комендантский час позволял жителям передвигаться по улице лишь с двенадцати до семнадцати часов. Режим работы магазинов, аптек и всего прочего был сокращен до минимума.

Штаб развернули прямо в соседних домах, заняв дачу баб Клавы, дом Палыча, Васькин и еще пару поблизости. Солдат же каждый приютил по мере возможности. ПВМ всегда были самыми миролюбивыми войсками, как ни удивительно. Ведь только мы не занимались войной людей против людей.

Естественно, о том, что все это богатство нужно чем-то кормить, те, кто сидели повыше, как обычно, забыли. Запрос дяди на выделение дополнительных бюджетных средств ввиду режима ЧС, а также перераспределение ресурсов из-за фактически массового переезда части, благополучно застыл где-то в подвешенном состоянии. Вампир оказался прав. Доброта этих людей действительно не знала границ.

Поэтому и вопросов, чем накормить и куда положить спать, у народа не было. Тем более, что с солдатом в доме людям как-то спалось спокойнее. Опасно и очень ошибочно. Но даже я купилась на это, решив, что в такой шабаш он точно не полезет.

Поэтому оказалась не готова.

Вопреки своим ожиданиям, проспала я целый день, проснувшись лишь от отчаянного стука в дверь. Лицо Васьки без единой кровинки с, кажется, даже посиневшими губами говорило лучше, чем его невнятное мычание. Поэтому, забыв накинуть хоть что-то от солнца, я вылетела не задумываясь под еще ощутимые лучи, успев лишь крикнуть вампиру, чтобы набрал полковнику.

Каждый шаг после многочасовой нагрузки давался с болью, но я ступала лишь быстрее, с силой прижимая ноги к асфальту. Дышать перестала еще дома. Мигалки скорой помощи были еще далеко, а оцепление только начали выставлять. Зато взволнованные жители очень быстро заполнили собой всю улицу.

Стоило дождаться майора. Ой как стоило. Но сейчас, чувствуя, что вся кровь ушла и из моего тела, я успела среагировать только на пошатнувшееся в толпе тело. Фиолетово-серебристый водопад прошелся по лицу, тут же обессиленно повиснув у меня в руках.

– Васька! – крикнула я, опуская жадно хватающую ртом воздух Любовь Васильевну на землю. – Твою мать, нитроглицерин есть?! – крепко сжимая руку завуча, зашипела от поразившей спину боли уже в толпу.

Любовь Васильевна рассеянно хлопала глазами, периодически морщась от переносимой боли. О ее стенокардических приступах конечно, знал весь поселок. Но почему она выбежала из дома без таблеток? Мысли рассеянно пробегали где-то в далекой части сознания, складывая картинки пазла.

Мишка – Васькин друг. Любовь Васильевна – их соседка. Тяжелый камень ударил в желудок, заставляя резко выплюнуть весь оставшийся внутри воздух, а перед глазами замелькали разноцветные пятна.

Спасительную таблетку под язык завуча тут же подсунули ловкие руки вездесущей баб Клавы. Нужно отдать ей должное. Она знала, когда появиться вовремя. Подоспевший Васька протянул руку, помогая мне подняться, обретая равновесие. Его взгляд был все такой же рассеянный. Резко схватив его за плечи, тряхнула что было сил.

– Останься с ними, – кивнула на лежащую на земле Любовь Васильевну, – я дальше сама.

Васька растерянно открыл рот, но тут же захлопнул, нахмурившись. Видимо, пытался сообразить, как мне сказать. Хорошо еще догадался, к кому бежать. Хотя мой дом к нему самый близкий, куда еще было, когда все, кроме меня, на дежурствах. Хлопнув парня по плечу, развернулась, расталкивая толпу своих и пробиваясь к входу.