Лизетта ищет мужа (СИ) - Свон Берта. Страница 29

Ни у Сандры, ни у Аннеты практически не было подруг. Обе они считались едва ли не изгоями в высшем обществе из-за того, что их не принимали во дворце императора демонов. А потому… Потому на показе появились пять-семь демониц их возраста и с десяток фрейлин, которые ждали мою маму у входа в дом Дариуса. Не так уж много зрителей. Но слухи здесь разносились со скоростью света – сплетни были одним из самых доступных развлечений в этом закрытом обществе. И я была стопроцентно уверена, что уже к вечеру вся столица обязательно будет гудеть и о показе мод, и о тех, кто на нем присутствовал. Императрицу с дочерью точно упомянут.

А значит, статус сестер совсем скоро должен был измениться. И теперь уже их готовы будут видеть представительницы всех аристократических семейств среди демонов. Как же, семья, обласканная высочайшим монархическим вниманием. Надо ж обязательно с ними увидеться, расспросить и об императрице, и о ее реакции на непотребные платья. Ну и прочая чушь, о которой так часто болтают женщины.

С такими мыслями я уселась на свое место возле мамы, рядом с креслом, в котором сидела моя будущая свекровь, так и сиявшая от удовольствия. Ее сестры тоже позвали на показ. Мы расположились в большой зале, больше похожей на бальную. Просторная широкая комната была по периметру украшена цветами, живыми и искусственными, и яркими лентами. Перегородка отделяла одну часть залы от другой. Мы уселись в кресла, спиной к двери. Служанки, согласившиеся за неплохие по местным меркам деньги прогуляться по импровизированному подиуму, находились в другой части комнаты.

Миг, второй, третий… И из-за перегородки показалась первая служанка. Она шла в платье, изготовленном прямо по земным эскизам. Оголенные плечи, глубокое декольте, длина до середины икры, узкий поясок на талии – в подобном наряде уж точно не появишься в местном патриархальном обществе.

За первой служанкой пошла вторая. За ней – третья.

Молодые симпатичные девушки, до этого ходившие только в форме прислуги, сейчас показывали всем свои прелести. Они выступали и выступали, открыто демонстрируя наряды другого мира. И каждую встречало ошеломленное молчание. Провожали же мы их всех аплодисментами, по моему примеру.

Я настолько увлеклась показом, что даже не заметила, как в зале вдруг установилась практически мертвая тишина. А перед моим лицом появилась знакомая фигура.

Дариус собственной персоной. Признаться, я ждала его, была уверена, что ему обязательно донесут о подготовке, и он не сможет пропустить такое увлекательное зрелище.

И вот, пожалуйста, он тут. Стоит, изображает из себя весь гнев народа демонов. Губы сжаты в длинную узкую полоску, в глазах полыхает пламя Бездны, на скулах – желваки. Фигура напряжена. Будто в бой собирается кидаться.

Картина маслом: «Император инкубов гневаться желает».

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась я, нимало не впечатлившись увиденным. – Тебе понравился показ? Не правда ли, служанки двигались довольно грациозно?

Дариус взглядом дал понять, что ему глубоко плевать на грациозность служанок. И уж он-то точно знает, кто подговорил его сестер развлечься подобным образом.

Нет, конечно, если бы не наши с ним матери рядом, он не постеснялся бы фрейлин и произнес все это вслух, причем с непечатными добавлениями.

Но портить отношения с императрицей демонов даже безмозглый нахал Дариус не осмелился. А потому прорычал, с трудом сдерживаясь:

– Отвратительно! И служанки, и их наряды!

«И ты вместе с ними», – прочитала я между строк не произнесенное.

– У тебя совершенно нет вкуса, – вздохнула я с притворным сожалением. – На самом деле все прошло просто чудесно. Уверена, что очень скоро в столице появятся дамы в подобным нарядах.

«Чтоб тебя, вместе с этими дамами», – сказал мне взглядом Дариус.

Я только хмыкнула про себя. Мало, ой мало здесь знали о свободе воли и раскрепощении женщин.

– Завтра увидимся, у алтаря, – сообщил мне между тем Дариус, несомненно, мысленно сто раз обматерив.

Затем резко повернулся на каблуках и буквально вылетел из комнаты. Как ракета.

– У моего сына совершенно отсутствует выдержка, – расстроенно посетовала Лилия.

– Молодежь, – понимающе кивнула мама и многозначительно покосилась на меня. – Все они такие в этом возрасте. Что уж тут поделать.

Фрейлины и сестры Дариуса угодливо захихикали, стараясь понравиться самой императрице. Я только фыркнула про себя. Угу, угу. Все. Я ж тоже летаю по дворцу и выделываюсь каждый раз, когда мне что-то не по нутру.

Один раз только не сдержалась и случайно часть дома сожгла. И меня уже записали в безмозглые истерички типа моего ненаглядного женишка.

Довольная показом, я не стала обижаться на слова мамы. Завтра оторвусь, после свадьбы, и не на ней, а на Дариусе.

Сейчас же я отправилась во дворец. В одиночестве. Сослалась на усталость и головную боль и с удовольствием сбежала порталом, открытым для меня мамой. Она сама и фрейлины остались на чай у Лилии.

И я была уверена, что уже завтра в дом Дариуса начнется настоящее паломничество. Как же, императрица явила свою милость и соизволила откушать чаю у опального семейства инкубов. Надо ж проверить лично, что там за дом такой, почему ее величество проявила к нему такое пристальное внимание.

Вот сестры обрадуются. Их наконец-то примут в такое желанное высшее общество. А Лилия вообще будет петь и танцевать от восторга.

Я же собиралась провести остаток дня в тишине и покое. Мне нужно было набраться сил перед предстоящей свадьбой.

Глава 40

Сняла решительно пиджак наброшенный,

Казаться гордою хватило сил.

Ему сказала я – всего хорошего,

А он прощения не попросил.

Ромашки сорваны, завяли лютики,

Вода холодная в реке рябит.

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Одни страдания от той любви.

«Ромашки спрятались, поникли лютики»

До конца дня я словно отшельница сидела у себя в комнате. Ела там же. И не горела желанием кого-нибудь видеть, даже любимых родителей. Мне вполне хватало себя самой. И своих мыслей. Не знаю, чего было больше: раздражения из-за бабушкиной привязки или желания прибить Дариуса. Наверное, и того и другого в равной степени.

Вечером в моей спальне предсказуемо появилась мама. Она уселась на кровать рядом со мной, ласково взъерошила мне волосы и сообщила:

– Лилия просила передать, что самолично удавит сыночка, если он тебя обидит.

– Ей так понравилось при императорском дворе? – кисло уточнила я.

– Прекрати язвить, – улыбнулась мама. – Тебе не идет. Пойми, милая, тем, кто родился демонами, не остается ничего другого, как приспосабливаться к местным правилам. А они бывают жестокими. Чувствовать себя изгоем не любит никто. На твоего жениха из-за этого постоянно давят родители. Не удивлюсь, если и сестры периодически бестактно ему напоминают, из-за кого они засиделись в девках. И это все совсем не улучшает его характер.

– Угу, – проворчала я. – Несчастный Дариус. Теперь мне осталось только его пожалеть. И простить ему все грехи. Сразу. Скопом. Включая будущие.

– Алина, – покачала головой мама, – не нужно быть такой язвой. Ты же всегда была отзывчивой и доброй девочкой.

– Была, – покорно согласилась я. – И отзывчивой, и доброй была. Пока на работу не вышла. И тогда у меня сразу же куда-то испарились и отзывчивость, и доброта. На солнце, видать, растаяли. Мам, а почему они изгои? Что он такого умудрился сделать, из-за чего с ним никто не хочет иметь дело?

– Он излишне активен в постели, доченька. Активней многих других инкубов, даже в своем роду. Твоему отцу надоело выслушивать постоянные жалобы от обманутых мужей, отцов, братьев и так далее. В какой-то момент его терпение лопнуло. И он решил, что раз уж Дариус не может пропустить ни одной юбки, то пусть находит себе жертв как можно дальше от дворца. Желательно среди дам полусвета, которым настолько хочется выбиться в приличное общество, что они готовы лечь с любым аристократом. А так как Дариус слишком рано получил от отца свой титул императора инкубов, и его сестер не успели выдать замуж до произнесенного наказания, то и пострадала вместе с ним вся родня. Таковы местные правила. Увы.