Ночная (СИ) - Ахметова Елена. Страница 27

Лейтенанты, похоже, забредали сюда регулярно: примечательно усатый хозяин поздоровался с ними, как с родными, и безо всяких вопросов загудел кофемолкой, а симпатичная пухленькая девушка — должно быть, его дочь, сразу сообщила, что свежая партия булочек с корицей будет через пару минут. Рэвен тут же клятвенно пообещал съесть, по меньшей мере, половину — «и, пожалуй, слона».

Я кое-как придержала при себе комментарий, что слоном ему придется поделиться, и, покрутив головой, выбрала угловой столик у окна, украшенного до того кустистой и разлапистой геранью, что полупрозрачные занавески походили на профанацию.

- Ты заняла мое обычное место, — заметил Оберон, когда я уселась спиной к углу.

Раинер, метивший на то же плетеное кресло, стоически смолчал. Я растеклась по сиденью и привалилась плечом к стене, выдав самое жалобное выражение лица, на какое только была способна.

- Потерпишь, — посмеиваясь, сказал Рэвен, расслабленно плюхнувшись в кресло напротив, и подмигнул мне. — Он обычно там досыпает. Причем в точно такой же позе.

Оберон на мгновение подвис, оценивая сходство, но потом вздохнул — и уселся рядом с братом, потому что в соседнее со мной кресло непреклонно приземлился Раинер.

- Вот появятся у тебя дети, тоже будешь засыпать где угодно и как угодно, — пробормотал Оберон, откинувшись на спинку.

- Просто признай: ты всегда спал на ходу, а теперь у тебя появилась удобная отмазка, — хмыкнул Рэвен. Подколка прошла мимо: его брат уже отодвинул свое кресло от стола и прикрыл глаза, упершись затылком в стену. — Вот же… — Рэвен разочарованно махнул рукой и отвернулся. — Кстати, Эйвери, в приемную поступило заявление от твоих сестер. Секретариат в дрожи и панике пытается написать такой отказ, чтобы юная пиромантка не выразила свое негодование в чрезмерно эмоциональной форме. МагПро — все-таки закрытое заведение. Мало ли что твои сестры могут услышать, поднимаясь на нужный этаж? В общем, давай ты им позвонишь, и мы рискнем гостиницей, где они остановились, а не родной приемной?

- А мне можно будет с ними видеться? — подозрительно уточнила я. — А то вы все равно рискнете приемной.

Что из них двоих куда опасней целеустремленная и юридически подкованная Юнити, а вовсе не взрывная Ясмайн, я предупреждать не стала. Раинера и без того явственно терзал очередной разрыв шаблона.

- За пределами закрытых государственных учреждений — сколько угодно, — заверил меня Рэвен.

- Значит, только под конвоем? — удрученно уточнила я, а Раинер отчего-то нехорошо сощурился.

- Увы, — развел руками лейтенант. — Указание сверху.

Я окинула его оценивающим взглядом, и он по-разбойничьи заломил левую бровь:

- Девичьи секреты?

- Хуже, — заверила я его и развела руки, демонстрируя, как печально на мне сидит казенная одежка. — Поход по магазинам. Больничную рубашку я еще могу стерпеть, но вот все остальное…

- О, — только и сказал Рэвен, явно не проникшись моей двухлетней тоской по нормальному нижнему белью. — Да, вообще-то, хорошая мысль. — И с нескрываемым сочувствием посмотрел на Раинера. — Наверное, тебе тоже не помешает…

Храмовник, знать не знавший, что грозящий ему шоппинг в женской компании способен вызвать острое мужское сочувствие, подобрался и насторожился, ожидая серьезного подвоха. А чужой и незнакомый мир подло прибег к отвлекающему маневру — в лице хозяйской дочки, принесшей кофе.

Раинер пробовал осторожно, точно ему было не впервой приспосабливаться к иностранной кухне, но после первого глотка все равно смотрел в кружку с таким озадаченным видом, словно только из вежливости не спросил, как мы это вообще пьем.

А Оберон и Рэвен переглянулись, безмолвно переговариваясь о чем-то, и я впервые подумала, что здесь мы оказались не из-за прихоти говорливого лейтенанта. В Нальме хватает ресторанов и забегаловок. Ничто не мешало выбрать заведение с нейтральным меню — без соленого виранийского кофе с ванильным ароматом, корично-сладких булочек по-хелльски и вырвиглазно острых аррианских лепешек. Но братья Гейбы явно рассчитывали взглянуть, как Раинер отреагирует на такое угощение.

Похоже, он их ничуть не разочаровал.

Делиться своими догадками лейтенанты не спешили — да и вообще предпочли завершить прогулку, сославшись на необходимость явиться на рабочее место и клятвенно пообещав заглянуть вечером, чтобы поделиться последними новостями. Я изнывала от любопытства, но приставать с расспросами к должностным лицам не решилась.

Благо у меня под боком находилось лицо совершенно не должностное.

Впрочем, с прогулки Раинер возвращался таким озадаченным и обескураженным, что со своими вопросами я предпочла повременить и даже мирно ушла в свою комнату, позволив храмовнику переварить свои впечатления в одиночестве. А он взял и не оценил моих титанических усилий по сдерживанию своего нездорового любопытства.

Уже четверть часа спустя Раинер стучался в мою дверь. Я опасалась, что Юнити прорвала-таки блокаду МагПро и явилась проведать свою непутевую сестру, а потому открывала с опаской — которую храмовник почему-то принял на свой счет и сразу отступил назад, демонстрируя безоружные и расслабленные руки.

- Я хотел поговорить.

Судя по напряженному лицу, хотел он скорее выговориться, но меня более чем устраивали оба варианта, так что я с готовностью впустила его в комнату и даже благовоспитанно предложила чай.

- Если это такая же горькая дрянь… — мученически вздохнул Раинер, закрыв за собой дверь, и махнул рукой. — А, все равно давай.

Чай, в отличие от кофе, ему понравился, и я воспользовалась моментом, чтобы осторожно поинтересоваться:

- Ты заметил, что Рэвен и Оберон решили тебя прощупать?

Раинер резко перестал умиротворяться над чашкой.

- Значит, действительно… — пробормотал он и устало прикрыл глаза. — Зачем? Они же своими глазами видели, на что я способен. Этого мало? Я же… — храмовник помолчал, явно сдерживаясь от излишне резких слов, и раздраженно отставил чай. — Ладно. Ты явно понимаешь больше, чем я, иначе и не начала бы этот разговор. Что ты хочешь за объяснения?

Я открыла рот, чтобы возмутиться… и закрыла.

Он видел меня только торгующейся за лучший кусок. Видящей возможность поторговаться за что угодно, где угодно и с кем угодно. Что еще, по большому счету, оставалось делать, когда торги вдруг оказались единственным способом избавиться от нищенского существования? Я выцарапала благосклонность у самого настоятеля, грамоту — у младшего епископа, работу для всего Мертвого квартала — у синода… и даже самого Раинера уговорила помочь мне, выторговав свою шкуру на тишину и порядок в городе. А потом еще и нахально качала права уже перед Магическим Противодействием — и самой принцессой.

Естественно, Раинер ждал, что за информацию я тоже что-то попрошу. С чего бы ему подозревать меня в желании совершенно бескорыстно подружиться с человеком, с которым предстоит работать на всем протяжении контракта?

- Рэвен и Оберон ожидали, что ты куда негативнее отреагируешь на… — растерявшись, я провела пальцем поперек лба, обозначая главный магический канал, которого там давно не было. Раинер проследил за жестом и снова опустил взгляд — куда-то на уровень моих губ. — Ты провел всю жизнь, борясь с магией, состоишь в Ордене, который поклялся ее истребить, — я запнулась, пропустив напрашивающееся «хотя ты там явно не на самом хорошем счету», но встряхнулась и продолжила: — Я полагала, тебе будет сложно смириться с мыслью, что магией можно исцелять и творить, а не только наводить порчу и нагонять облака. Думаю, лейтенантов тоже смущает то, насколько легко ты воспринял перемены. Они пытаются проверить, действительно ли ты тот, за кого себя выдаешь, или же техника боевых литаний известна еще и где-то за пределами Тангарры. Потому что если так… — я развела руками и спросила в лоб: — Они правы в своих подозрениях?

Раинер долго молчал, заставив меня здорово понервничать под тяжелым изучающим взглядом. Но, как выяснилось, он вовсе не отказывался отвечать — а просто прикидывал, во что ему в итоге обойдется мой внезапный порыв к подозрительно бесплатному сотрудничеству. Мои уверения, что это просто откровенность в обмен на откровенность, заставили его насторожиться еще больше.