Последний хранитель (СИ) - Петрук Вера. Страница 14

— Да, это символ гордыни, — с важным видом кивнула Карина, снова бросив настороженный взгляд на Миру. — Не думаю, что он подойдет для вечеринки. Лучше купи благовоний и красных свечей.

Влад взял этикетку, которая лежала рядом с восковой статуэткой, и покрутил ее перед носом Карины.

— А по-моему, твоя помощница все верно прочитала. Порок прелюбодеяния и разврата — то, что нам надо, как ты считаешь?

Мира увидела этикетку только сейчас, но с облегчением выдохнула. Значит, не все так плохо у нее с головой. Наверное, она случайно заглянула в эту бумажку, когда хозяйка знакомила их с товаром. Сразу же о ней забыла, а сейчас вспомнила.

От разборок с Кариной и неприятного разговора с Владом девушку спасла одна из ассистенток — Миру звали к телефону. Тетка звонить ей не могла, так как знала, что Мира работает и вернется поздно, а больше ею никто не мог интересоваться. Хоть она и обрадовалась предлогу покинуть Карину с Владом, но, когда подносила трубку к уху, все равно насторожилась. Вдруг что случилось?

— Мира, — тот самый голос, его голос, всегда действовал на нее успокаивающе. Что бы там Егор вчера ни говорил про Карину, главное, что он жив, остальное не имело значения.

— Уходи из магазина немедленно, вопросы будешь задавать потом. Послушайся меня хотя бы раз.

От неожиданности Мира растерялась. Все хорошее отношение к Хрусталеву в миг улетучилось. Да что он себе позволяет?

— Ты сам как? — спросила она первое, что пришло в голову.

— Отлично, — прозвучало, как «отвяжись». — Скажи, что у тебя заболел живот, придумай что угодно, только уходи, хорошо?

— А если я спрошу зачем, ты ответишь?

— Нет.

— Тогда пока.

— Там небезопасно.

— Хрусталев, а ты про вчерашнее ничего объяснить не хочешь?

— А что было вчера?

От его невинного тона Мира буквально взорвалась. Хрястнула трубкой по аппарату с такой силой, что сама удивилась, как тот не треснул. К счастью, никто из персонала ее хулиганства не заметил, а телефон натиск эмоций выдержал — не треснул. Похоже, все-таки это у Егора крыша едет, а не у нее. Ничего толком не объясняет, ведет себя странно. Никуда она не пойдет, хотя и хотелось все бросить и свалить из этого салона немедленно. Надо хотя бы разбитую чашку отработать.

Стараясь не попадаться на глаза «Лилит», Мира пошла вдоль полок, поправляя товары. Кто-то основательно порылся в колодах таро, нарушив порядок, и Мира даже с удовольствием принялась за работу, радуясь, что нашлось, чем занять руки. Она почти закончила выстраивать коробки с картами в ряд, когда сзади послышался голос, который она еще недавно слышала в телефонной трубке.

— Говорю же, уходи отсюда немедленно, или я сам тебя вытащу. Могу за ноги.

В двух метрах стоял Хрусталев с таким злющим видом, будто Мира его лично обидела. Или ограбила. Или смертельно оскорбила. Не считая бледного лица и взлохмаченных волос, выглядел Егор вполне здорово — ни следа ранений, которые вчера делали его похожим на труп.

— О, кто к нам зашел! — пропела Карина, направляясь к ним и увлекая за собой Влада. События приобретали совсем неприятный поворот.

— Не знала, что ты увлекаешься эзотерикой, — Карина так щедро улыбалась Егору, что Мире захотелось ее толкнуть.

Влад глядел на всех с нескрываемым любопытством. Хрусталев едва заметно ему кивнул и, быстро потеряв интерес к Мире, повернулся к Третьяковой.

— Карина, надо поговорить.

— Прямо сейчас? — игриво спросила Карина.

— Немедленно.

— А нам послушать можно? — хмыкнул Влад.

— Это личное, — отрезал Егор, глядя только на Карину. — У меня два билета в клуб «Панамэ», пойдешь?

Даже Мира, не ходившая по ночным клубам, слышала о самом элитном ночном заведении Поморска, куда попасть было трудно, даже если ты богатый и красивый. Оставалось только гадать, откуда у Хрусталева такие связи.

— Что ты несешь? — не выдержала Мира, не узнавая саму себя. Но всякому терпению приходит конец. — Ты же только что говорил, что хочешь со мной уйти.

— Я сказал, что ты в этом месте смотришься нелепо, Субукина, — отрезал Егор не своим голосом. — Не знаю, что ты себе вообразила, но, похоже, благовония вызывают у тебя галлюцинации, в том числе слуховые.

Карина засмеялась тонким, притворным голосом, за ней заржал Влад, Егор же ехидно улыбнулся — наверное, если бы засмеялся еще и он, Мира бы точно что-нибудь расколошматила. Впрочем, хватило и слов. Когда она волновалась, руки у нее обычно начинали жить своей жизнью. Вот и сейчас. Задохнувшись от возмущения, Мира взмахнула правой рукой, нечаянно задев раскупоренную колоду таро, выставленную на витрине в качестве образца. Карты будто только и ждали, когда на них обратят внимание. Под приглушенные звуки флейты, льющиеся из колонок, колода веером полетела со стеллажа и эффектно приземлилась на пол, усыпав плитку. Большая часть карт упала рубашкой вверх, но те немногие, что приземлились картинками к зрителям, заставили людей затаить дыхание. Мира не разбиралась в тонкостях таро, но понимала, что где-то закралась ошибка. Однако вряд ли бракованную колоду стали бы выставлять на витрину.

Шесть открывшихся карт имели одну и ту же картинку. С пола на Миру глядела рогатая морда демона, повторенная многократно в упавших картах. «Дьявол» — шесть раз гласила надпись. Насколько помнила Мира из поспешного рассказа хозяйки о таро, в колоде имелась только одна карта «Дьявол» — в обычной колоде. Судя по расширенным от удивления глазам Карины, карты на витрине были самыми обычными, вернее, должны были ими быть.

— Что за… — Карина не договорила и, быстро опустившись на пол, принялась перебирать карты. — Мира, что ты стоишь, быстрее позови маму, она должна на это посмотреть.

Но в Миру будто вселился тот самый бес, что смотрел на них с пола.

— За чашку заплачу потом, — бросила она Карине и, развернувшись, побежала к выходу. Вот и сбылось желание Егора — Мира покидала салон, только по собственной воле. В ней словно порвалась натянутая до предела струна. Как бы сильно не нужны были ей деньги, но лучше рекламные листовки на улице раздавать или официанткой устроиться, чем дальше участвовать в этом спектакле.

В дверях Мира оглянулась:

— Ты уж определись, Хрусталев, с ней хочешь гулять или со мной.

Но слова улетели в пустоту, хотя Мира была уверена, что Егор ее услышал. Ей даже показалось, что он сделал несколько шагов за ней, но тут же спохватился и повернулся спиной, став помогать Карине собирать карты.

— Ну и черт с тобой, — выдохнула Мира, вылетая под дождь на улицу. Прежде чем она успела сообразить, что до остановки далеко, а ливень хлещет с такой силой, что на ней успеет промокнуть вся одежда, вплоть до трусов, над головой девушки взметнулся огромный черный зонт, поддерживаемый крепкой рукой.

— Я подвезу, — не спросил, а, скорее, распорядился Влад, оказываясь у нее за спиной. Мира даже испугаться не успела, как ее схватили под локоть и твердо повели куда-то в сторону от остановки.

— У меня машина неподалеку, — пояснил Авелин, пресекая все ее попытки возмутиться. — В такое время поздно на автобусе разъезжать.

В его словах, конечно, была логика, но в ту минуту Мира предпочла бы соседство всех хулиганов Поморска в грязном ночном автобусе, чем пятиминутную поездку до дома в машине малознакомого Влада Авелина.

— Отпусти! — получился какой-то писк, на который, разумеется, не обратили внимания. Они как раз проходили мимо большого окна магического салона, свет из которого падал на их фигуры. Мира встретилась глазами с Егором, который стоял рядом с Кариной и задумчиво разглядывал улицу. Он отчетливо увидел и Влада, крепко державшего Миру за локоть, и ее затравленный взгляд, но его мысли явно были заняты чем-то другим. Или кем-то.

Поняв, что помощи от Егора не дождаться, Мира принялась озираться по улице, высматривая услышит ли ее кто-нибудь, если она закричит. И была удивлена, когда в окне стоявшей на обочине машины увидела знакомое лицо. Стекло как раз опустили, и Артур Никодимович, дедок, который смотрел за порядком во дворе дома Хрусталевых, пристально разглядывал ее с Владом. Так как шел дождь, старик привычно был закутан в пленку с ног до головы, хоть и сидел внутри машины. Каким бы странным он ни был, но все же должен был ее вспомнить, и Мира собралась закричать. Не успела.