Последний хранитель (СИ) - Петрук Вера. Страница 4

С тараканами в квартире Егора Хрусталева всегда была беда. Несмотря на соседство с депутатом по подъезду и вполне приличную обстановку в квартире, насекомые чувствовали себя у Галины Федоровны как дома. Взять кружку из кухонного шкафа и не вытряхнуть из нее пару рыжих усатых — да такого никогда не случалось. Поэтому Мира предпочитала в гостях у Егора ничего не есть и не пить. Сам же Хрусталев на замечания Миры о тараканах всегда начинал возмущаться и припоминать ей какие-нибудь промахи — например, зачем она списывала у него по биологии, или почему у нее в комнате окна грязные. Окно, рядом с которым стояла кровать Миры, всегда было идеально чистым даже в марте, но Егора было не переубедить. Поэтому с некоторых пор тему тараканов они не обсуждали, а в редкие визиты к Галине Федоровне Субукина предпочитала не прислоняться к стенам, не сидеть на диванах, не пользоваться туалетом и не пить из кружек. Но тараканы все равно умудрялись проникать в ее вещи, что однажды вызвало жуткую истерику Людмилы Аристарховны, когда тетка обнаружила огромного таракана, выползающего из мириной сумки. При этом в правду о том, что насекомое принадлежит Галине Федоровне, тетка, разумеется, не поверила.

— Девочка моя, — старушка прижала Миру к мягкому животу, обдав запахом корицы и незнакомых приправ. — Я спекла вегетарианские вафли без яиц, будешь?

— Галина Федоровна, — отстраниться сразу не удалось, но Мира была настойчивой. — Вообще-то, сейчас без четверти двенадцать. Почти полночь. Какие вафли? И что у вас за срочное дело? Тетка меня едва ли не метлой из дома к вам выгнала.

— Да ты заходи, не стой, — старушка захлопнула за ней дверь, словно Мира только что приветствовала ее самыми сердечными фразами. — Пойдем в гостиную, разговор есть.

— А до завтра он подождать не может? Я спать хочу.

— Привет, Мира, как добралась?

Голос Егора прозвучал настолько неожиданно, что Субукина прислонилась к стене, забыв об осторожности. Впрочем, почувствовав, как сзади по шее защекотали усы, она тут же отпрыгнула и уставилась на Хрусталева, который вышел из ванной. В небрежно подпоясанном белоснежном халате, с мокрыми волосами, босой, он выглядел бесподобно. И пах потрясающе. Мира, наверное, забыла бы обо всех злоключениях на вечеринке, если бы не его взгляд. В глазах Егора не было ни капли вины. Они смотрели немного озабоченно, любопытно и дружелюбно.

— Я, пожалуй, пройду, — услышала Мира свой голос и испугалась, осознав, что душа тянет устроить скандал прямо перед Галиной Федоровной.

«Только на диваны не садись», — предупредил внутренний голос.

Несмотря на обилие тараканов, интерьер в квартире Хрусталевых был богатым. Мира никогда дальше гостиной не проходила, но судя по этой комнате, Галина Федоровна не бедствовала, хотя дизайн интерьера с ее хипстерскими замашками никак не вязался. Солидный кожаный диван и пара уютных кресел с высокими мягкими спинками окружали низкий стеклянный столик рядом с камином. Декоративные торшеры в виде резных фигурок животных, а также вполне натуралистичные головы оленя и медведя украшали стену напротив. Изящный бар из черной полированной древесины рядом с окном наводил на мысль о том, что бабушка Егора любила побаловаться не только вегетарианскими вафлями. Впрочем, сам Хрусталев к спиртному относился крайне отрицательно. Главным украшением гостиной залы была гигантская трехъярусная люстра, похожая на светильник из замка Дракулы. Мире она очень нравилась, хотя включали произведение искусства редко, так как Галина Федоровна обожала свечи и зажигала их даже днем. Свечи, тараканы, кожаная мебель и сама Галина Федоровна с неизменным бумажным стаканчиком кофе в руках настолько въелись в память Миры, что порой она долго не могла заснуть, пытаясь избавиться от навязчивого образа.

— Сейчас принесу чай, — деловито сообщил Егор, прекрасно зная, что Мира у него в гостях ничего не пьет.

— Как поживаешь, дорогая? Давно тебя не видела, — начала Галина Федоровна, усевшись в свое любимое кресло у камина. — А мне кофе сделай, — крикнула она внуку, выкинув в камин пустой бумажный стаканчик.

Мире снова захотелось спросить, куда уходит дым из камина в квартире многоэтажного дома, но в прошлый раз ее подняли на смех за то, что она не знает таких элементарных вещей, поэтому Субукина решила не отвлекаться.

— Давайте к делу, — решительно заявила она. — А если начистоту, то у меня глаза слипаются. Я чай не буду, — крикнула она вдогонку Егору.

— Ах, моя дорогая, — Галина Федоровна обожала жеманничать, знала, что Миру это бесит, и делала это явно назло. — Я в свою молодость раньше трех не ложилась. Да и сейчас привычки те же остались. Егор собирался прибираться у себя в комнате, так что ты нас нисколько не побеспокоишь.

«Вот вредная старушенция», — подумала Мира, но на провокацию не поддалась.

— Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? — терпеливо спросила она и бросила уничижительный взгляд на Хрусталева, который поставил перед ней чашку чая.

— Бабушка путевку в лотерею выиграла, — хмыкнул Егор, отхлебывая из кружки.

— Какой негодяй, весь сюрприз испортил, — наигранно пожурила внука Галина Федоровна, а Мира почувствовала себя зрителем плохо поставленного спектакля. Что-то происходило в квартире Хрусталевых, и это что-то ей сильно не нравилось.

— Да, милая, это путевка, — и старушка извлекла из недр сарафана большой конверт. — В Таиланд на целый месяц! Не какая-то там Паттайя, а Пхукет, еще пока не сильно загаженный. Море, море и еще раз море. Не как у нас — холоднющее, с колючими камнями под ногами, а теплое, с белым песочком и пальмами. Приятные бонусы — гостиница на пять звездочек и авиабилет бизнес-класса. Я для таких приключений слишком стара, да и давление не позволит, а вот тебе хочу сделать подарок в честь скорого окончания школы. Одна беда — ехать нужно прямо завтра. Людмила Аристарховна тебя отпустит, я с ней уже поговорила. В школу задержишься на пять дней, тоже не страшно, у тебя успеваемость хорошая, классную руководительницу и завуча беру на себя.

Мира поспешно поставила чашку чая, которую пригубила по рассеянности, услышав новости о путевки, и перевела вопросительный взгляд на Егора. Тот очаровательно улыбался и молчал.

— Егор поехать не может, у него со здоровьем проблемы, — прокомментировала взгляд миры старушка. — Да и в дневнике одни двойки с тройками, его уж точно не отпустят. Кстати, путевка на двоих. Возьми с собой подружку, как ее, Вику из одиннадцатого «А», она отличница, золотая медаль, считай, в кармане, ее родители с удовольствием отпустят.

Молчание Миры посчитали согласием, так как Хрусталев радостно хлопнул в ладоши.

— Ну, Субукина, с тебя фото в бикини верхом на дельфине.

Галина Федоровна шутку внука оценила и зашлась неприятных скрипучим смехом.

— Не хочешь Вику брать, пригласи кого хочешь, хоть брата своего, Антона. Я же говорю, тебе сегодня не до сна будет. Надо скорее билеты выкупить. В путевку все включено, остались формальности.

— Как-то все это неожиданно, — промямлила Мира, подозрительно оглядывая Хрусталева с ног до головы. Уж больно он радостный был какой-то. Будучи человеком, смотрящим на жизнь через черный фильтр, Субукина могла бы объяснить происходящее тем, что Хрусталев, сговорившись с бабушкой, решил спровадить Миру из города, чтобы на каникулах решить свои амурные проблемы — с Кариной или с кем-то еще, но не ценой же путевки в Таиланд, да еще в пятизвездочном отеле? И вообще, чего ему Миры стесняться? Один поцелуй да дружба с первого класса вряд ли обязывает к каким-то отношениям. Или обязывает?

— Держи конверт, что смотришь на него, как на змея гадючего? — Галина Федоровна попыталась сунуть бумагу Мире в руки, но Субукина уже пришла в себя. Подскочив, она на всякий случай сделала пару шагов назад от старушки и вежливо заявила:

— Спасибо, но я не поеду. Другие планы на каникулы. Если это все, что вы хотели мне сказать, то я пойду. До свидания. Пока, Егор.

— Да постой же, дуреха, — Галина Федоровна попыталась побыстрее встать с кресла, но годы и полнота осуществить трюк не позволили. — Подумай, от чего отказываешься? Я второй раз предлагать не буду!