Каждое лето после (ЛП) - Форчун Карли. Страница 6

Когда я регистрируюсь, уже далеко за полдень. Я покупаю номер местной газеты у пожилого мужчины за стойкой регистрации в вестибюле и ставлю машину перед номером 106. Тут чисто и непримечательно. Обычный принт с изображением оленя в лесу, висящий над кроватью, и потертое стеганое одеяло из полиэстера, которое, вероятно, было бордовым в начале своей долгой жизни, — вот единственные дозы цвета.

Я вешаю черное облегающее платье, которое взяла с собой на похороны, и сажусь на край кровати, постукивая пальцами по бедрам и глядя в окно. Видна только северная часть озера, городской причал и общественный пляж. Я чувствую зуд. Кажется неправильным быть так близко к воде, но не ехать в коттедж. Я упаковала свой купальный костюм и полотенце, чтобы пойти на пляж, но всё, что я хочу сделать, это нырнуть с конца моего причала. Есть только одна проблема: это больше не мой причал.

4. ЛЕТО, СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД

У меня никогда не было мальчика в моей спальне до того первого вечера, когда Чарли высадил Сэма на пороге нашего коттеджа. Как только мы остались одни, у меня от нервов язык начал заплетаться. У Сэма, похоже, не было такой же проблемы.

— Так что же это за имя такое — Персефона? — спросил он, запихивая в рот третий Орео.

Мы сидели на полу, дверь была открыта по настоянию мамы. Учитывая, каким угрюмым он был, когда мы встретились, он оказался намного разговорчивее, чем я ожидала. Через несколько минут я узнала, что он всю жизнь жил по соседству, осенью он тоже пошел в восьмой класс и что ему достаточно нравился Weezer⁶, но на самом деле эта футболка досталась ему по наследству от его брата.

— Почти вся моя одежда такая, — как ни в чем не бывало объяснил он.

Мама не выглядела счастливой, когда я спросила, может ли Сэм остаться на вечер.

— Не знаю, лучшая ли это идея, Персефона, — медленно произнесла она прямо перед ним, затем повернулась к папе за его мнением.

Думаю, дело было не столько в том Сэм был мальчиком, а в том, что мама хотела держать меня подальше от других подростков по крайней мере два месяца, прежде чем мы вернемся в город.

— Ей нужен друг, Диана, — ответил он, чтобы довершить мое унижение. Позволив волосам упасть на лицо, я схватила Сэма за руку и потащила его к лестнице.

Маме потребовалось пять минут, чтобы проверить нас, держа в руках тарелку с Орео, как она делала, когда мне было шесть. Я была удивлена, что она не принесла стаканы с молоком. Мы жевали печенье, моя грудь и его были усыпаны темными крошками, когда Сэм спросил о моём имени.

— Это из греческой мифологии, — сказала я ему. — Мои родители — полные гики. Персефона — богиня подземного мира. Мне оно не очень идет.

Он изучил постер с Тварью из Черной лагуны и стопку книг ужасов в мягкой обложке на моем прикроватном столике, затем пристально посмотрел на меня, приподняв одну бровь.

— Даже не знаю. Богиня подземного мира? Похоже, тебе оно подходит. Звучит довольно круто, как по мне… — он замолчал, выражение его лица стало серьезным. — Персефона, Персефона… — он смаковал моё имя во рту, как будто пытался понять, какое оно на вкус. — Мне нравится.

— Какое полное имя от Сэма? — спросила я, мои руки и шея горели. — Сэмюэль?

— Неа, — он ухмыльнулся.

— Самсон? Сэмвайз?

Он дернул головой назад, как будто я застала его врасплох.

— Властелин колец, мило, — его голос сорвался на слове мило, и он одарил меня неестественной улыбкой, которая послала еще один трепет, пронзивший мою грудь. — Но, нет. Просто Сэм. Моя мама любит односложные имена для мальчиков — например, Сэм и Чарльз. Она говорит, что имена сильнее, когда они короткие. Но иногда, когда она действительно злится, она называет меня Сэмюэлем. Она говорит, что это дает ей больше возможностей разгуляться.

Я рассмеялась над этим, и его ухмылка превратилась в широкую улыбку, одна сторона которой была немного выше другой. У него был такой легкий характер, как будто он не пытался никому угодить. Мне это понравилось. Я хотела быть именно такой.

Я доедала печенье, когда Сэм снова заговорил: — Так что твой отец имел в виду внизу?

Я изобразила замешательство. Я надеялась, что он каким-то образом не услышал. Сэм прищурился и тихо добавил: — О том, что тебе нужен друг?

Я вздрогнула, затем сглотнула, не уверенная, что сказать или как много ему рассказать.

— У меня были некоторые, — я сделала пальцами кавычки в воздухе, — «проблемы» с несколькими девочками в школе в этом году. Я им больше не нравлюсь.

Я теребила браслет на запястье, пока Сэм размышлял над этим. Когда я взглянула на него снизу вверх, он смотрел прямо на меня, сдвинув брови, как будто решал математическую задачу.

— Две девочки из моего класса были отстранены от занятий за издевательства в прошлом году, — наконец сказал он. — Они заставляли мальчиков приглашать эту девочку на свидания в качестве шутки, а потом дразнили её за то, что она в это поверила.

Как бы сильно она ни презирала меня, не думаю, что Делайла зашла бы так далеко. Я задалась вопросом, был ли Сэм частью розыгрыша, и, как будто он мог видеть, что у меня в голове, он сказал: — Они хотели, чтобы я участвовал в этом, но я бы не стал. Это казалось подлым и немного ненормальным.

— Это точно ненормально, — сказала я с облегчением.

Не сводя с меня своих голубых глаз, он сменил тему.

— Расскажи мне об этом браслете, с которым ты продолжаешь играть, — он указал на моё запястье.

— Это мой браслет дружбы!

До того, как я стала социальным изгоем, в школе я была известна двумя вещами: моей любовью к ужасам и браслетами дружбы. Я плела их в сложные узоры, но это было вторично по сравнению с выбором правильных цветов. Я тщательно подбирала каждую палитру, чтобы отразить индивидуальность владельца. У Делайлы были розовые и темно-красные тона — женственные и сильные. Мой собственный был модным сочетанием неоново-оранжевого, неоново-розового, персикового, белого и серого цветов. Делайла всегда была самой красивой, самой популярной девочкой в нашем классе, и хотя я нравилась другим ребятам, я знала, что мой статус был обусловлен моей близостью к ней. Когда я получила просьбы о браслетах от каждой девочки в нашем классе и даже от нескольких восьмиклассниц, я почувствовала, что у меня наконец-то появилось что-то свое, помимо того, что я забавная подружка Делайлы. Я чувствовала себя творческой, крутой и интересной. Но однажды я обнаружила в своем столе браслеты, которые сделала для трех своих лучших подруг, разрезанные на мелкие кусочки.

— Кто тебе его дал? — спросил Сэм.

— О… Ну, никто. Я сама его сделала.

— Узор действительно классный.

— Спасибо! — я оживилась. — Я тренировалась весь год! Мне показалось, что неон и персик будут смотреться как-то прикольно вместе.

— Определенно, — сказал он, наклоняясь ближе. — Не могла бы ты сделать мне такой же? — спросил он, снова глядя на меня.

Он не шутил. Я вскочила и выкопала набор мулине для плетения с моего стола. Я поставила маленькую деревянную коробочку с вырезанными сверху моими инициалами на пол между нами.

— У меня есть куча разных цветов, но не уверена, что у меня есть что-то, что тебе понравится, — сказала я, вытаскивая радужные петли из ниток. Я никогда раньше не делала ничего подобного для мальчика. — Но скажи мне, что тебе нравится, и если у меня этого нет, я могу попросить маму отвезти меня в город, чтобы посмотреть, сможем ли мы что-то найти. Обычно я узнаю людей немного лучше, прежде чем создавать их. Это может прозвучать глупо, но я стараюсь подбирать цвета в соответствии с их индивидуальностью.

— Это не звучит глупо, — сказал он. — Так что эти цвета говорят о тебе?

Он протянул руку и дернул за одну из ниточек, свисавших с моего запястья. Его руки были похожи на ноги, слишком большие для его тела. Они напоминали мне огромные лапы щенка немецкой овчарки.

— Ну… эти на самом деле ничего не значат, — пробормотала я, запинаясь. — Я просто подумала, что это изысканная палитра, — я вернулась к раскладыванию нитей для плетения, выстраивая их в аккуратный ряд от светлого к темному на деревянном полу между нами. — Может быть, я могла бы сделать его в голубом цвете, чтобы он подходил к твоим глазам? — сказала я, размышляя вслух. — У меня не так много синего, так что мне просто нужно взять ещё несколько оттенков.