Гильдия Злодеев. Том 3 (СИ) - Ра Дмитрий. Страница 32
— Да чтоб тебя! — Я отпинываю жирную крысу в сточную воду.
Чем глубже в канализацию мы уходим, тем наглее становятся крысы. Ничего не боятся и чуть ли не на голову с потолка прыгают.
Так, ладно, надо потренироваться. Вызываю свою зелёную зубочистку. Резко делаю выпад, нанизывая крысу, зыркающую на меня справа, на уступе стены.
Останавливаюсь, задумчиво рассматриваю крысиные корчи. Вздувается, фыркает, падает на спину и дохнет... Странно. Это так не должно работать. Может, у крысы мозг маленький? Эмоции там другие или вообще их нет. А тут вдруг прочувствовалась, вспомнила, как недавно сожрала свой выводок, и с горя сдохла...
— Да примет твою душу Первозданный, несчастное существо... — Я осеняю трупик знаком, больше похожим на свастику, чем на что-то святое. Ну да ладно.
Хорошо, что я немного изучил вопрос религии. Хотя читать на серьёзных щах местные святые книги можно разве что пьяным. Излагается в них до чёртиков пафосно и смешно, а сути — кот наплакал. Как раз для тупеньких крестьян. Но кое-что я уловил.
Бог един для всех, хотя называют его по-разному. Для людей он Первозданный. И, что самое интересное, это реальная личность, а не выдуманная. Жил «бог» десять тысяч лет назад, в первую эпоху с начала летоисчисления. Сотворил пару чудес, после которых появилась магия и куча фанатиков. Потом он убил страшное тёмное божество, пожертвовав своей жизнью. Ну а куда же без самопожертвования во имя великого блага...
В общем, каждую тысячу лет в этот мир приходит Его посланник. Эдакий ягнёнок божий. Тьфу ты, Агнец. И вот как раз подошёл срок для следующего посланника. А Иона это знает: я недавно заметил, как она старательно прячет одну из святых книг. Вот я удивился! Зато стало понятно, почему она так часто пряталась по углам в одиночестве. И грех и смех, блин. Святая разбойница. Забавно, что читать она не умеет, но, похоже, знает книгу наизусть. Её, кстати, я и изучил, пока Иона дрыхла. Похрюкал тогда ещё от такого чтива. Средневековая религия тут такая же, как была и у нас...
Для себя я сделал парочку выводов. Жил какой-то мужик, очень крутой маг. Чуть ли не самый первый. А как говорится — кто очень странный или очень сильный, тот и бог. А если и сильный и странный одновременно, то вообще комбо. Архибог. А посланники... Ну... Любой сильный и странный может воспользоваться святым текстом и стать божественным посланником. Вот как я, например. Жаль, что я не такой сильный, как хотелось бы. Да и совсем не странный, хе-хе.
Иона провожает крысу в последний путь безразличным взглядом и вдруг говорит:
— Я не могу в это поверить... Если бы ты не знал того, что обычный человек знать не может...
Верно. Только боги гонят самогон и знают состав пудры.
— Логично. Никто не поверил бы. Поэтому не вини меня, что я скрывал это. Продолжай считать меня Римусом Галленом, потерявшим память. В этом не так уж и мало правды.
Твою ж, Ден, убери из голоса нотки «божественности»! Ты слишком вошёл во вкус.
— Слушай... я... сорвалась.
Ага, ага. Сорвалась. Вот поэтому я не люблю работать с «лучшей половиной» человечества. Нет, я не сексист. Имел дела с женщинами, которые заткнут за пояс любого мужика. Но это скорее исключение из правил. И Иона в эти исключения не попала.
— Бывает. Знаешь, я всегда даю второй шанс. Будем считать, что твой наступил сейчас. Забудем, что было в прошлом. В конце концов ты думала, что я причастен к убийству твоей семьи.
О да. Какой же я посланник Первозданного, если не даю людям возможность искупить свои грехи?
Иона тянет меня за рукав. Останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Чувствую её дыхание на своём затылке. Шёпотом говорит:
— Слушай, Римус... Даже если ты не... не всё мне говоришь... я больше не буду. Клянусь. Вот, возьми...
Суёт мне что-то в руку. Рассматриваю. Тусклый небольшой кристалл.
— Это... бракованный накопитель. Единственное средство против пространственных артефактов. Мне... Гримз сказал. Помнишь того эльфа? Которого ты не мог переместить в анклав, хоть на нём и были оковы против магии. Эти оковы действовали только на его личную магию, но не на магию такого накопителя. Поэтому ты и не мог...
Верчу кристалл. Он отличается от обычных накопителей. Те светятся голубым, а этот будто... мёртвый. А ещё я отчётливо чувствую в нём что-то... знакомое.
Морщусь:
— Он заряжен тёмным эфиром.
— Я... да... скорее всего. Тот эльф вшил себе в тело такой накопитель. Понимаешь, что это значит, Римус? Он готовился ко встрече с тобой... Очень готовился, раз пошёл на такое. Когда бы накопитель разрядился, ему пришлось бы его вытаскивать из себя.
Да уж... Я даже знаю, где он взял такую штуку. Он служил эйре Эльвине, а та красотка из некромантов.
Хмыкаю. Откуда у Гримза такие накопители? Они постоянно разряжаются, и кто-то должен их заряжать тёмной энергией. Звучит очень... дорогостояще и опасно. Это тебе не персики.
Разворачиваюсь, одну руку кладу на плечо Ионы, и она вздрагивает.
— А теперь ответь мне честно. Гримз как-то намекал тебе, что у него есть средства против пространственных артефактов?
— Что?.. Нет. Я просто пришла и... объяснила ему. Он долго ломался, говорил, что нет у него ничего такого и быть не может. Но... но... так получилось, что я рассказала ему, что я Иона Эйлз... Он вздохнул и продал мне эту штуку. Почти за бесценок, как я поняла... Многие знали моего отца и уважали его...
Ладно. Предположим, Гримз не играет со мной в игры. Но его ассортимент точно больше, чем я думал. Особенно для обычного деревенского барыги. В этом я его заподозрил ещё тогда, когда он продал мне редкую и дорогостоящую экипировку.
Кто же ты такой, лавочник Гримз?..
Со звуком «пу-ум» посреди канализации материализуется Торн в полной экипировке и с мечом наизготовку. Чуть не падает в сточную канаву, но быстро ориентируется:
— Докладывайте!
Иона подпрыгивает от неожиданности. Скажу честно, я сам с трудом сдержался. К такому нужно привыкнуть.
На моё удивление, Иона выпрямляется и начинает рассказывать. Пусть и в бандитской манере, но всё же видно влияние на неё вояки Торна. Вымуштровал. Слава чёртикам, Иона сообразила, что не стоит сообщать про моё «посланничество».
Торн молча выслушивает и закладывает меч за спину.
— Хм. Всё ясно. Иона. За то, что не разбудила меня, — тысяча приседаний.
— Хрена с два! Как я должна была тебя разбудить, дядька?! Я херак — и тут оказалась!
— Что мешало потом вернуться в анклав? — Торн осматривает канализацию. — Вижу, вы давно тут... А если на вас бы напали?
— Приседать не буду...
— Твоё право. Ты знаешь, что тебя ждёт за нарушение приказа, девочка.
Иона что-то бубнит под нос, ругается. Наконец отвечает:
— Может, пятьсот?
— Это не обсуждается.
— Тьфу ты, старый пер...
— Хм...
— Ладно, ладно. Тысячу.
— Прямо сейчас. Возвращайся в анклав.
— Ах ты!..
— Хм...
— Ладно, ладно. Римус, дай пощупать твою штуку.
Торн скрипит доспехами, а Иона почему-то краснеет.
— Ах ты ж... Римус! Верни меня в анклав! Быстрее! Дядька та ещё св... эм... Чёртова вонь, как же я хочу помыться!
По пути в бандитский район я всё рассказал Торну. Даже про своё божественное становление в глазах Ионы. И, что самое приятное, на это он ответил философским «хм-м-м». Ох, как же прекрасен Торн! За такое можно и простить ему парочку грешков своей божественной волей.
— Она поверила? — хмуро спрашивает Торн.
Пожимаю плечами:
— Ну, я был очень убедителен...
— Хм...
— Понимаю твой скептицизм. Но женщины доверчивые... Знал бы ты, во что они иногда верят...
— Я старше вас. И знаю, во что верят женщины. Осторожнее с таким, Римус. Если Иона начнёт болтать о вашей... хм... божественности...
— А вдруг именно этого я и хочу?
— Хм...