Лето нашей любви (СИ) - Чадова Анелия. Страница 41

— Им не стоит совать свои носы туда, куда не просят. Так что не чувствуй себя виноватой. Помирятся. Уже, наверное, это делают.

— И все же жаль. Так хорошо сидели.

Павел обнял ее за плечи, поцеловал в макушку. Она поудобнее устроилась в его объятиях, прикрыла веки. Так уютно вот так сидеть, наслаждаясь теплом его тела и слушая пение цикад…

— Давай убирать со стола. Похоже, никто больше не вернется, — полушепотом предложила Карина несколько минут спустя. И тут же почувствовала, как Павел убрал свои руки. По коже неприятно прошелся озноб. Будто на улице внезапно подул холодный ветер. Кажется, она все больше и больше начинает быть зависимой от Павла. Разве так может быть? Тем более, когда уже не раз обжигалась…

Или это потому, что это она, Карина, ветряная и влюбчивая?..

Павел встал, подал ей руку, притянул к себе и легонько поцеловал.

— Не хмурься, — как можно мягче промолвил он.

Она кивнула, благодарно улыбнувшись.

Да нет, это не она такая плохая. Это просто он такой замечательный. Идеальный для нее.

Старшие нашлись в кухне. Анна Евгеньевна уже не хмурилась и не обижалась, а заливисто смеялась над рассказом своего отца. Ее муж стоял у окна, опершись бедрами о подоконник, и тоже улыбался.

Карина вошла в кухню со стопкой грязной посуды в руках. Настороженно посмотрела на тетушку. Та ответила ей лучезарной улыбкой. Забрала посуду, поставила в раковину. Мужчины в это время по-тихому вышли, оставив их одних.

— Мир? — робко улыбнувшись, предложила Карина.

Анна Евгеньевна кивнула, еще шире улыбнувшись.

— Мы и не ссорились. Это моя вина, что не заметила вашей взаимной симпатии. Просто мне казалось, что наш сухарь тебе не подходит, — честно призналась тетушка, беря ее под руку.

— Мне тоже раньше так казалось, — ответила откровенностью на откровенность Карина.

— Главное, чтобы вы счастливы были. И если у вас это получится, будучи вместе — это же здорово!

— Да, — мечтательно протянула Карина.

***

Уже все спали, наверное. По крайней мере, было тихо, и только из открытых окон доносился лай собак и пение цикад.

В доме царил мрак, поэтому Павел поднимался по лестнице осторожно, держась одной рукой за перила. Ступал медленно, хмуря брови. Но не потому, что боялся оступиться, а через сомнения: правильно ли он поступает сейчас? А если она уже спит?

Хотя, чего это он колеблется? Вот и узнает, что она делает, тихонечко заглянув. Будить точно не будет, если все же она спит. Проверит, и пойдет к себе, предварительно еще раз приняв холодный душ. Исключительно из-за духоты, да…

У него получилось бесшумно открыть нужную дверь. Заглянул внутрь комнаты, да так и застыл. Улыбка украсила его лицо. А в глазах отразился восторг вперемешку с удивлением. Он незаметной тенью проскользнул в комнату и закрыл за собой дверь. Встал, прислонившись спиной о стену. Руки спрятал в кармане спортивных брюк. Склонил голову к плечу. Постоял так некоторое время, но так и остался незамеченным. Улыбнулся. Что же, он никуда не спешит. Постоит еще. Полюбуется ею при тусклом свете.

Невольно снова обвел комнату заинтересованным взглядом.

Мрак спальни разбавлял свет от фонарика, включенного на телефоне. Сам гаджет лежал на столе. А еще тихо играла какая-то лирическая музыка.

Карина сидела на подоконнике, обняв колени, и смотрела в окно. Что-то интересное увидела там? Или просто думает о чем-то?

Мелодия изменилась на более романтическую, чувственную. Карина чуть повернула лицо, и Павел смог разглядеть мечтательную улыбку на ее устах. Она прикрыла веки, плавно повернулась и опустила ноги вниз. Ее руки упирались в выступ подоконника, а голову она немного запрокинула назад. Вильнула бедрами. Затем повторила это движение, но при этом немного согнув ноги в колени. Получилось эротично. Безумно эротично. Как будто она заметила его и теперь решила соблазнить.

Его соблазнять не надо. Уже давно он сдался. И пришел в столь поздний час только ради одного — быть с ней.

Проглотил ком в пересохшем горле. Наверное, ему следовало бы дать ей знать о себе. А он стоит и бесстыдно подглядывает за ней. Но не хотелось ее отвлекать, потому что ее импровизированный танец был настолько увлекательным, что хотелось любоваться им дальше.

Карина оторвалась от своей опоры, снова вильнула бедрами и, лаская себя руками, подняла их вверх. Собрала волосы на макушке, открывая вид на лебединую шею. Сделала круг вокруг своей оси и опустила одну руку. Скользнула ней под шелковую майку, задрала ее. А потом и еще выше, но остановилась под самой грудью. Опять сделала «восьмерку» бедрами и резко опустила обе руки вниз…

Павел снова громко сглотнул. Его дыхание сбилось. Глаза лихорадочно блестели. Ему хотелось стремительно сорваться с места и наброситься на нее подобно разъяренному хищнику. Хотелось овладеть ею в эту же секунду… И только благодаря самоконтролю, который он тренировал долгие годы, он продолжал стоять на месте.

Да, мазохист. Зато счастливый мазохист. Ведь никогда в жизни для него никто не танцевал. А его смелая Карина балует его этим потрясающим зрелищем уже второй раз.

Он знал, что тогда в клубе она танцевала для него. Ему это было приятно. Но в тот момент Павел думал, что это просто очередная ее прихоть. Теперь он знает наверняка, что ошибался. Жаль, что осознание пришло так поздно. Секс на ночном пляже был бы фееричным…

Павел словно нехотя оторвался от стены, вытащил руки из кармана и сделал первый шаг. Карина все так же не открывая глаз продолжала эротично танцевать. Мечтательная улыбка украшала ее лицо. А шаловливые руки все норовили задрать свободную майку повыше. Павел мысленно умолял ее вообще снять эту ненужную сейчас вещь. К сожалению, его мольбы осталась не услышанными.

Он хотел подойти к ней тихо и не заметно. Обнять. Прижать к себе. И обрушить на нее всю страсть, накопившуюся в нем за время их совместного отпуска…

Кто бы мог подумать, что все обернется именно так. По крайней мере, Сверчков точно не ожидал такого развития событий, когда послушал совета деда и устроил себе недельный отпуск. Неделя уже прошла. Пора возвращаться, а его словно прибили к этому месту гвоздями. Вернее, не к месту, его приклеили к волшебной и соблазнительной Карине Шведовой. К его бизнес-партнеру. Шутка судьбы, не иначе…

Их разделяло расстояние всего в несколько шагов, когда Карина остановилась и открыла глаза. Увидела его. Пару раз моргнула глазами, будто не верила, что он действительно стоит перед ней. На ее лице отразилось искреннее удивление.

Он тоже остановился. Улыбнулся, правда, получилось кривовато. А потом снова сделал шаг к ней. Карина машинально отступила, во все глаза глядя на него. Значит, не ожидала его увидеть у себя в спальне сегодня ночью. Значит, действительно не заметила его прихода. Но танцевала она все равно для него, пусть и не знала, что он любуется ею.

Она врезалась бедрами в подоконник. Прикусила губу, глядя, как он подходит. Ее грудь под красным шелком соблазнительно поднималась в такт ее ускоренному дыханию. В глазах отразилось предвкушение.

Он встал вплотную, неотрывно глядя ей в глаза. Положил руку ей на поясницу, крепко прижимая к себе, и наклонился к ее лицу.

— Ты очень красивая и сексуальная, — сказал он хриплым басом. Хотел сказать это как можно тише и мягче, но голос, как всегда, подвел его.

Она благодарно улыбнулась. Поднялась на носочки, чтобы уж наверняка дотянуться до его губ. Он понял ее желание. Самодовольно улыбнулся и первым накрыл ее губы поцелуем. В этом поцелуе не было ничего нежного. Мужчину, которого она знала всегда сдержанным и деликатным, словно подменил кто-то голодный и отчаянный. Его руки сжимали ее крепко, в то время как губы завоевывали ее рот.

Карина тихонько и протяжно застонала. Обняла его за шею, заставляя наклониться еще ниже.

Павел подчинился. Рука, удерживающая ее за поясницу, в ласковом жесте спустилась вниз. С силой сжала ягодицу, затем погладила ее, будто попросила прощения за свою агрессию, и скользнула дальше. Он немного присел, беря под бедра, поднял ее. И Карина сразу же обняла его ногами за талию. Ее правая рука переместилась на его затылок. Жаль, что он так коротко остриг волосы, а то бы она с превеликим удовольствием сжала их в своем кулаке.