В унисон - Михевич Тэсс "Finnis_Lannis". Страница 52

Провожая ее к дому, Генджи помедлил, прежде чем попрощаться. Лили не переставала улыбаться.

– Я решила, – сказала она бойко, – наведаться к нашим дурацким оккультистам, чтобы выведать у них как можно больше информации! Может, мне удастся поговорить с Кодомо!

– Тебе не обязательно так напрягаться, – спокойно сказал Генджи. – Могу сходить и я. Вновь надавлю на Араи Рио, или встречусь с его братцем, кто-нибудь из них да расколется.

– Но лучше, если это сделаю я, – парировала Лили, заведя выскользнувший локон обратно за ухо. – Меня они в своем клубе хотя бы ожидают.

– Ладно, я тогда займусь тем, что у меня получается лучше всего – буду сталкером.

– Вот видишь, и тебе нашлось применение! – воскликнула Лили, снова засмеявшись. – Мы отличная команда. Хотя, наверное, у нас просто еще дело до научной работы не дошло.

Генджи смотрел на ее лицо и никак не мог понять, что же его так в ней привлекает. Еще несколько дней назад он и видеть ее не хотел, считая слабой, глупой девчонкой, способной только на истерики и предательства. Теперь, когда она объединилась с ним ради одной цели (удивительно, как это вообще случилось), Лили открылась ему по-новому – теперь он видел скрывающийся внутри нее крепкий стержень, благодаря которому она сможет преодолеть любые трудности.

– Какое-то странное и неправильное у нас свидание получилось, – пробормотал Генджи, не отрывая от Лили теплого взгляда.

– Что?

Она не успела опомниться, как Генджи, нежно обхватив ее лицо ладонями, приблизился к губам и поцеловал ее. Лили застыла как истукан, напряглась всем телом, как будто до последнего ожидала от Генджи какой-нибудь подставы или подвоха. Но в следующую секунду, когда его рука скользнула по ее шее, очерчивая контур горячей кожи, Лили расслабилась, обмякла в его ладонях, покорно позволяя трогать ее губы и придерживать голову.

Генджи, чувствуя головокружение от нехватки воздуха, ненадолго отстранился, всматриваясь в закрытые веки Лили. Она медленно открыла глаза и посмотрела на Генджи.

– Зачем ты?.. – начала было она, но Генджи прервал ее, вновь приникнув к губам.

Целуя ее, он почувствовал, как Лили беспомощно цепляется за его ветровку, сминая и натягивая пальцами ткань.

У него в голове была абсолютная пустота – редкое явление для постоянно работающего мозга, в котором то и дело циркулируют по кругу мысли. Это была приятная, успокаивающая пустота, к которой хотелось периодически возвращаться.

Отстранившись вновь, Генджи выдохнул Лили в губы:

– Не мог удержаться – хотел вернуть должок за тот поцелуй.

– Теперь я тебе должна?

– Получается, что да.

Она хотела приблизиться, обхватывая Генджи за шею, но тот ловко выскользнул из ее рук, и, пожелав ей спокойной ночи, ушел домой, идти было недалеко.

Хидео: вопросами на вопросы

Сумерки сгущались неторопливо, точно боясь нарушить спокойный ход времени, такой привычный для всех жителей. Людей становилось все меньше, и среди уличного пространства Хидео чувствовал себя как никогда одиноким – бредущие мимо прохожие не обращали никакого внимания друг на друга, передвигались безмолвно, точно выдуманные фантомы, которых замечаешь только боковым зрением.

Хидео слегка шатало от движения воздуха, развевающего волосы на лбу. Голова опустела, все мысли, так долго спрятанные в клетке его воспаленного разума, вылетели, оставив после себя лишь болезненные ямки, которые он так тщетно пытался залатать.

В «Мизуми» Хидео зашел боязливо, с приятным предвкушением ожидая, как Мичи, сидящая где-нибудь возле дальней стены в углу, помашет ему рукой, подзывая к себе. Он предвидел, что она вновь нацепит на себя маску равнодушия и будет притворяться, что ничто ее не волнует и ничего не тревожит – она всегда так делает. Если она так поступит и сегодня, подумал он, то он уж точно заставит признать, что все случившееся вчера – катастрофа. Точнее, начало конца.

Но в кафе ее не было. Опаздывает. Значит, право выбора места предоставляется Хидео. Быстро оглядевшись, он выбрал неприметное местечко у левой стены, рядом с большим панорамным окном, выходящим на улочку, по которой он только что шел. Так он сможет увидеть Мичи еще издалека.

В кафе расположилось несколько компаний, где все были знакомы между собой, заняты обсуждением насущных проблем. Частенько Хидео видел, как люди собираются в кафе для того, чтобы обсудить свои проблемы, обменяться советами и просто весело провести время. Он с завистью наблюдал за людьми исподтишка, представляя, как они, поссорившись друг с другом, остаются в кафе в одиночестве. Сложно представить сплоченную команду поодиночке – как будто какая-то неведомая сила мешает им разделиться, даже один из них – лишь часть целого.

Переведя взгляд к окну, он не сразу осознал, что вывеска кафе, горящая красным неоном на улице, отбрасывает свет еще и внутрь, прямо на его лицо. Этот ядовито-красный цвет, напоминающий кровь во сне, возвращал Хидео в то болезненное состояние, когда его мутило и лихорадило от одних только воспоминаний, целиком затапливающих его мысли. Он раскрыл нервно сжатые ладони, с тяжелым сердцем отмечая, что яркий свет падает и на них тоже. Это страшное открытие едва не заставило его вылететь пулей из кафе.

На входной двери звякнул колокольчик – Хидео дернулся, инстинктивно пряча руки под стол. Он ожидал, что сейчас со стороны спины к нему подойдет опоздавшая Мичи, но вместо нее, к своему сильнейшему удивлению, он увидел женщину, которая еще позавчера представилась ему Тамакой. Она заметно изменилась – теперь ее каштановые волосы стали короче, локоны больше не вились, их длины едва хватало, чтобы полностью прикрыть уши с внушительными золотыми сережками в виде горизонтальной восьмерки.

Он хотел вскочить, да только больно ударился коленом о стол и на мгновение застыл, переживая горячую волну острой боли.

– Не пугайся, – спокойным, тягучим голосом сказала Тамака, садясь напротив. – Я пришла поговорить с тобой.

– Ч-что вы со мной сделали? – выдавил Хидео, бледнея от нахлынувшего страха.

– О, ничего серьезного, – Тамака усмехнулась, – просто стерла тебе память.

– Стерли? П-почему?

– Ты увидел то, к чему не был готов. Теперь, я думаю, пришла пора нам вновь познакомиться.

Слова она произносила мягко, но, несмотря на это, они все равно звучали как самая настоящая угроза. Хидео втянул голову в плечи, ожидая удара или нападения.

– Ты знаешь легенду о семи душах, которые нужны для пришествия Инари? – спросила Тамака, внимательно разглядывая парня.

Хидео осторожно кивнул.

– Так вот, – продолжала она, – суть этой легенды обычно сводится к тому, что души, которых кицунэ должны найти, имеют свои архетипы – воин, правитель, виновный, монах, матерь, мятежник и полукровка. И каждый из этих архетипов, прежде чем отдать свою душу в услужение Инари, должен осознать себя. В этом ему поможет атрибут, который дает сама Инари – это такая крошечная вещица, которая может случайно оказаться в твоем поле зрения в нужный момент.

– Никогда не слышал ничего об атрибутах, – сказал Хидео.

– Хорошо, я поясню. Сейчас я назову предметы: меч, корона, нож, крест, кукла, петля, чаша. Ничего на ум не приходит?

Хидео попытался воспроизвести в памяти каждый из этих предметов, но ни один из них так и не возник перед ним.

– Нет, ничего, – сказал он.

– Проклятье, – в сердцах воскликнула Тамака, откидываясь на спинку. – А я надеялась, что ты нашел и просто хорошенько спрятал!

– Спрятал что именно? Атрибут? Вы что, смеетесь?

– Некогда мне смеяться! – раздраженно крикнула Тамака и вдруг резко приблизилась к Хидео, обдав его тяжелым ароматом мускуса и орхидей. – Я знаю, что у тебя есть этот атрибут! Найди его, иначе очередная попытка хэнкан спасти этот чертов мир обернется провалом!

Она встала.

– Стой! – воскликнул Хидео, порываясь вскочить следом. – Ты поэтому мою комнату вверх дном перевернула? А зачем тогда открыла окно?