Сердце Изнанки (СИ) - Еленец Ксения. Страница 30

Расслабившийся и потерявший бдительность, Влад погрузился в раздумья, так глубоко, что не заметил опасности. Группа студентов замерла посреди двора, прожигая Влада недобрыми взглядами. Перебросившись парой коротких фраз, одарённые двинулись к намеченной жертве, окружая её плотным полукольцом.

Влад вынырнул из собственных мыслей лишь после грубого тычка в грудь, и сразу понял, что бежать уже поздно. Спиной он прижимался к забору, а другие пути отхода перекрывали недобро скалящиеся одарённые.

— Что здесь делает бездарь? — заводила обращался к товарищам, будто Влад был бессловесной бешеной собакой, забредшей на детскую площадку. Глаза вожака косили на пустые запястья Влада, красноречиво торчащие из-под задравшихся рукавов.

— Шпионит для Чистой крови? — вякнул женский голос из-за спин парней.

— Или поджидает наших дам? — предположил другой голос. Толпа заволновалась, выдвигая всё новые версии, накручиваясь и заводясь друг от друга.

— Конечно, посмотри на него. Чисто маньяк!

— А на поясе нож! Стопудово пришёл вылавливать малышню.

— Все они, бездари, только и думают, как переловить нас по одному и перебить.

Выкрики с каждым мигом становились злее и увереннее. Толпа разрасталась. Овечки, сбившиеся в огромную стаю планировали затоптать случайно попавшего в их загон волка. И плевать они хотели, что волк уже кем-то подран и вообще не выражает никаких признаков агрессии.

У Влада в голове лихорадочно заметались мысли. Говорить и отпираться было бесполезно, его попросту не услышат. Кидаться в бой самоубийственно — слишком велик численный перевес противника. Одарённые, встретив отпор впадут в раж и не остановятся, пока враг не окажется размазан по асфальту. В прямом смысле слова.

Оставалось только защищаться, не предпринимая никаких попыток ответить силой. Это обычные ребята, едва перешагнувшие грань совершеннолетия. Не толпа маньяков, которым нужна чужая жизнь. Не группа солдат, спиной прикрывающих свои семьи. Простые ребята, которых точно так же, толпой, колотили в детстве. Не встретив отпора они растеряют весь боевой запал.

Поток мыслей прервала острая боль. Первый барашек осмелел достаточно, чтобы ринуться в атаку. Чужой кулак, прилетевший в челюсть, сделал голову гулкой и пустой, выкинув оттуда всё разумное и взвешенное.

Да, они простые ребята, но и Влад тоже нифига не сложный. И привык отвечать, даже если перевес далеко не на его стороне.

Тряхнув головой, словно выкидывая из неё пустые размышления, поисковик без предупреждения бросился вперёд.

Одарённые такого быстрого и яростного отпора не ожидали. За спинами парней оглушительно завизжали девчонки, но у Влада и без того звенело в ушах. В созданной им мешанине ему было проще, чем противникам. Не нужно отличать врагов и союзников. Тычешь наугад кулаком, находишь чужую морду, закрепляешь результат ещё одним ударом. И по новой. В завертевшейся кутерьме промазать было сложно. Куда не плюнь — гарантированно найдется мишень. Кажется, Влад впёрся в самую гущу толпы, потому что девчачьи причитания стали словно бы ближе.

Противники тоже это заметили и поднажали. Задохнувшись от ощутимого тычка под ребра, Влад наугад махнул ногой. Попал. Противник с матами отлетел назад, в руки заполошно кудахтающих барышень. Кулак саданул по чужой скуле. Костяшки заныли. Перед глазами возникла чья-то перекошенная рожа и Влад не думая боднул её лбом, буквально слыша хруст сломанной переносицы.

Глаза заливала кровь, непонятно, своя или чужая, грудь ходила ходуном, надсадно ноя при каждом вдохе. Волна адреналина откатилась, оставляя после себя слабость в ногах и болезненные ощущения от свежих синяков и ссадин.

Воздух трещал от едва ощутимых, словно статическое электричество, разрядов. Влада лупили не только кулаками, магией тоже, но, видимо, опасались использовать силу на полную катушку, чтобы не задеть своих.

— Разошлись! — голос был знакомым, но сбоящие от прилетевшего в голову удара мозги отказывались опознавать его владельца. Влад лишь отметил краем сознания, что раззадорившиеся студенты на слова неизвестного доброхота чхать хотели, и сгруппировался, защищая живот и лицо.

Сила вокруг загудела, как провода под напряжением, прокатилась по спине щекотной волной, пересчитала позвонки, подняла волосы на загривке. А потом под прикрытыми веками полыхнуло так сильно, что на миг совершенно дезориентировало. Проморгавшись, Влад увидел, что одарённых разметало в стороны, как щепки во время урагана. Студенты лежали вповалочку, тихо постанывали и бросали укоризненные взгляды на Егора. Тот молодняк игнорировал. Сцепив руки за спиной, он задумчиво разглядывал порядочно помятого Влада.

— Чего пялишься? — лишённым малейшего намёка на благодарность голосом поинтересовался поисковик, с трудом выпрямляясь. Адреналин схлынул окончательно и теперь всё тело нещадно ломило.

— Егор Артёмович, — жалобно проблеяла одна из студенток, растерянно хлопая глазами, — это ведь бездарь.

— И? — Егор перевёл тяжёлый взгляд на девушку и слегка наклонил голову набок, предлагая продолжить.

— Он находился на нашей территории, — студентка стушевались окончательно и забегала глазами, ища поддержки у товарищей. Но те, почуяв, что серьёзно перегнули палку, старательно прятали взгляды и, постанывая, поднимались на ноги.

— Это не запрещено, — Егор приподнял бровь, а у студентки явственно затряслись губы, — в отличие от магического нападения на неодарённого гражданина.

— Такое больше не повторится, — заводила студентов пришёл на помощь окончательно расклеившейся сокурснице — задвинул всхлипывающую девушку за спину и улыбнулся, широко и намекающе.

— Разумеется, — кивнул Егор и, прежде чем улыбка вожака стала триумфальной, продолжил, — потому что вы больше не учитесь в этом заведении. Я буду ходатайствовать об исключении всех, кого здесь застал.

Лёгкий ропот к концу фразы перерос в настоящую какофонию. Одарённые кричали, пытались качать права, взывали к жалости, угрожали. У Влада заломило виски и вклинившийся в гомон толпы голос сестры мигрень только усугубил. Янка всегда умела появляться в самые неподходящие для этого моменты. Заявись она десятью минутами раньше, Владу пришлось бы объяснять только дыры на куртке и собственное продолжительное отсутствие. Теперь к списку грехов добавится потасовка с половиной Академии и заступничество хмурого, как туча, Егора.

— Советую всем присутствующим незамедлительно покинуть территорию, — звучала Яна так непривычно-холодно, что Влад и сам дёрнулся незамедлительно покидать территорию. Остановила его лишь резко нахлынувшая волна слабости. — В противном случае я буду вынуждена вызвать охрану магического правопорядка. Всех присутствующих жду в понедельник перед первой парой в приёмной ректора.

Студенты разом растеряли боевой настрой. Переглядываясь и переминаясь с ноги на ногу, они неуверенно потянулись к выходу, поминутно оглядываясь. Словно надеялись, что преподаватели передумают и отменят нависшую над головами угрозу выволочки. А может, чем Морена не шутит, сами допинают недобитого бездаря. Проводив последнюю мелькнувшую в воротах спину, Яна повернулась к Егору и обманчиво-спокойно поинтересовалась:

— Смольный, что всё это значит?

По спине Влада пополз холодок. В ушах зазвенело совсем уж оглушительно, перекрывая ответ Егора, реплики сестры, гул тянущихся к воротам Академии студентов.

Мир накренился, грозя завалиться набок и треснуть. Потому что Влад знал фамилию Егора. Вернее, его отца. Артём Смольный — глава местного отдела охраны общественного правопорядка. Важная шишка в городе, старый друг Ульяны и частый гость её деревни.

В голове словно перевернули коробку с пазлами и те начали послушно, с тихими щелчками вставать на уготованные им места.

Ульяна. Конечно же, она заметила ошейник Морены на шее бывшего воспитанника и решила, что он погряз в дерьме достаточно глубоко, чтобы она могла начинать его вытаскивать. Ликвидаторы у разлома точно были её подарочком. Очень походил почерк — если уж Ульяна влезает, то делает это максимально осторожно и ненавязчиво. Ставит пугало, чтобы отогнать беспутную молодёжь от опасного места. Всякие некрасивые грязные ходы вроде ареста под надуманным предлогом в её арсенале тоже имеются, но их Ульяна будет использовать в самом крайнем случае.