Курсанты – 2 - Анишкина Зоя. Страница 5
Обернулась к Вике:
– Когда в клуб пойдем?
Та неопределенно пожала плечами. Ах, ну да, мы теперь без сестры планы не строим. Небось, опять у них перемирие нарисовалось. Целый курс за ними наблюдаю и удивляюсь, как вообще в одной семье могло появиться два таких разных ребенка.
– Не знаю, надо в учебу влиться. Три дня по три лекции мой мозг воспринял критически. Вечером вчера в девять вырубило аж. Перегрев по всем программам.
– Ну, хоть информатики теперь нет.
– И логики!
Тут даже Фальцева встрепенулась. Было у нас такое испытание на первом курсе. Логика. Даже не так… ЛОГИКА. Препод классный. Эдакий пофигист, который всем все поставил, всем все дал списать на экзамене, но то какие это мучения были…
И вот вроде, когда он говорил, все понятно. Чего тут непонятного? Логический квадрат, умозаключения эти самые, но как только голубые глаза впивались в курсантов в поисках ответа…
У меня иногда складывалось впечатление, что он считает нас всех крайне тупыми и прекрасно понимает, что мы, в отличие от него, не понимаем ни черта. Наверно, он внутренне ржал над нашими тщетными попытками хоть как-то объяснить, что происходит.
– Зато профильные предметы пошли! Как вам уголовка?
Про уголовку в нашем институте ходили легенды. Из-за одного преподавателя. Того обожали все. Рассказывали, что на его пары народ ходит даже при смерти, ибо он шикарен, но…
Нам достался не он. Нам досталась странная довольно старая преподавательница со сморщенной кожей и вечно кислым лицом. Она какая-то тут гражданская заслуженная суперпрофессорша. Но я чуть не уснула на ее лекции. Уныло ответила:
– Ничего скучнее в своей жизни не видела. Почему у нас не Синичкин?
– Наверное, потому, что он не может разорваться на сто групп. Он ведет у курсов постарше.
Олег Макаров меня раздражал. Вечно спокойный, такой, блин, в каждой бочке затычка. С Макаром вон сдружился, но, судя по всему, никак не мог найти общий язык с Андрюхой.
То-то и оно, что нефиг было лезть к ним. Я Изворотова понимала как никого. Только совсем туповатые станут лезть разбивать устоявшуюся парочку и компанию. А ему там были не рады, тем более что он явно воспользовался тем, что Андрей тогда напился.
– А я не тебя спрашивала!
Огрызнулась, насупилась, сама себя разозлила. Ну невозможно просто! Бред какой-то. Все совсем с ума посходили.
Пока я раздражалась, в аудиторию зашла задумчивая Копылова. Вот кто вообще хорошо устроился. Сразу видно, что к хорошему она привыкла быстро. Надеюсь, Литвин ее не кинет, эти страдания выдерживать будет сложно.
– Давайте лучше к семинару готовиться. По уголовке она столько задала, что у меня мозг пухнет.
Вика застонала и положила голову на парту. Здесь я была с ней согласна. Но не успела поддержать тему, как из коридора раздались звуки баяна. Аудитория на мгновение зависла, пока Макар не выдал:
– Твою мать, обещал же Симон ему на самоподготовке баян не выдавать!
И нашего командира можно было понять. Как бы хорошо Сема ни играл, он играл слишком часто. Вот и сейчас уже приевшаяся мелодия снова ударила аккордами по нервам. Ну правда, издевательство же!
Василек приложил к губам палец и прокрался на вход. Мы навострили уши и тихо-тихо замерли. Только со стороны раздалось негромкое Андрюхино: «Баян не разбей!». Все застыли в ожидании.
И вот звуки музыки приближались, пока не показался край баяна, а за ним Семен собственной персоной. Но не успел он и шагу сделать, как наткнулся на стул, поставленный Васильком в последний момент.
Баян дернулся вперед, утягивая за собой Сему. Василек поймал его, а баянист повис в воздухе как рыбка, пойманная. Но… Видно, баян был старый. Раздался треск, и вот одна из лямок рвется, а Семен Семеныч с громкими матами летит вниз. Немая сцена, порванный баян и дикий ржач.
Сама смеялась до слез. Давно так не было весело, особенно учитывая, что баянист у нас и так всеинститутская звезда. Эх! Надеюсь, второй курс нам приготовит еще немало таких моментов, а Иванов не станет играть у меня над ухом свои хиты.
Глава 6. Настя Маркевченко
– Пошли, дамы. Покажу вам вашу новую аудиторию.
Груша был просто прекрасен в своей интриганской манере. Он собрал меня, Копылову, Иванову, Белозерову и Фальцеву. Хорошо хоть, додумался Волобуеву не включать в эту бригаду. Из парней нам тоже достались едва ли не самые сливки: Василек, дагестанец, Олег Макаров да Егор с баянистом.
Остальная часть группы отправилась с Николяшей, что своим позитивом вводил их в ступор. Про новую территорию уже вторую неделю говорили, а пока мы продолжали убирать аудитории. Ждали, пока нас сменит первый курс.
Признаюсь, мы были в печали. Потому лекционные залы, что нам достались, вообще кайфово приводить в порядок. Мы по две девчонки делились, а на ПХД все вместе приходили. Одна подметает, вторая моет, и на этом все.
– Лишь бы не туалеты!
Диана повторяла это как мантру, пока мы выходили из корпуса. Первое сентября давно прошло, поэтому на нас красовалась все та же полевка и берцы. Я была согласна на туалет, лишь бы сменить эту адскую обувь.
– Лишь бы не взлетка первого этажа основного корпуса!
Олег был более прагматичен, и я, пожалуй, с ним бы согласилась. Все-таки убирать там, где каждый день ходит руководство, – та еще задачка. Не думаю, что есть более нежеланная территория. Кроме внешки. Но там сезонность тоже не айс.
– Да мне пофиг, лишь бы не на улице метлами махать. Все теплее. А то, блин, как в песне: что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной…
Василек тоже был настроен оптимистично. Хотя он обычно нытик, каких поискать. Знал бы он, что мне мамка говорила… Она, кстати, все никак не унималась. Материнский инстинкт не пропьешь все же.
Кудахтала надо мной, как курица-наседка. Я думала, второй курс немного притупит ее чувства, но нет. Пока так не прокатило. Но я искренне верила, что так оно и будет.
Дальше шли молча. Спустились с третьего этажа, прошли вдоль пятого корпуса, где располагался наш курс с кубриками парней, далее через большой плац, где пара групп слонят с напряженными лицами вышагивали строевую, а потом прошли во второй корпус.
Поднялись на второй этаж, где располагалась бухгалтерия, юристы и учебный отдел. Я пару раз сюда приходила журнал брать. Мы уже повернулись было по коридору направо, как услыхали радостное:
– А мы пришли. Прошу любить и жаловать: взлетка второго этажа второго корпуса. Два туалета в наличии: мужской и женский. Васильев и Макаров за мной, получим на складе боеприпасы, так сказать. А вы пока под руководством Фальцевой изучите объект.
Груша был так весел, а вот мы не особо. Про эти туалеты ходили легенды. Тут царство тетенек из бухгалтерии, и это нечто. Запах, игнорирование просьб не кидать бумагу в туалет и прочие прелести жизни. Я передернула плечами.
За этот год я ко многому научилась относиться проще, но… Но это было жестоко.
– Надеюсь, он пошутил.
Диана стояла ни жива, ни мертва. По ее бледному лицу стало понятно, что она не то что оценивать, она даже заходить сюда не хочет. Как бы все были в курсе, что, если ей приспичит, она в служебный к отцу ходит. А там, как известно, чистота на уровне стерильности.
– Ну, территория как территория. Взлетка первого корпуса на входе действительно была бы хуже. Там Михалыч через раз лично принимает, и сдается мне, еще неизвестно, кто хуже. Он или Куропаткина.
Фальцева, как всегда, спокойно разложила все по полочкам. Ахундов стоял хмурый, но спокойный. Он вообще никак не показал, что волнуется или собирается возмущаться.
Егор молчал. Он вообще часто молчал, словно серый кардинал. Только не решал ничего. Семен был в наряде, но я уже предвкушала его реакцию. Мне почему-то казалось, что там примерно то же самое будет, что с Дианой.
Так мы и стояли, боясь сдвинуться. Чувствовалось напряжение. Я искренне жалела Белозерову, но смысл был спорить? Все же не такое это хорошее занятие, да и руководство не оценит. Как тут принято, и мы зазубрили как «Отче наш» за год: сказано – исполнено!