Хочу Вас... профессор! (СИ) - Берг Аруся. Страница 38
Между нами возникает небольшая пауза.
После чего, я первый прокашливаюсь, и начинаю говорить:
– Инна… – хмурюсь нарочито. – Как жаль…
Она уже вышла на улицу, но сделала шаг вперёд…
– Да?
И сколько надежды в её глазах.
Я ухмыльнулся, хотя в душе разгоралось пламя.
Жгучее, сметающее всё на своём пути.
– Как жаль… – немного помедлив, добавил, – что мне похрен. Прощай. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.
– Что-о-о? – она искривила своё лицо. Видимо не той она ожидала реакции. – Ты подумал, что я соврала? Или… или что?!
Я развернулся и захлопнул дверь.
Хватит с меня.
– Аверин! – до меня донёсся её приглушенный голос. – Ну неужели мои чувства для тебя ничего не значат?! Неужели я для тебя больше ничего не значу?! Неужели ты стал таким жестоким?! Витя!
Тяжело вздыхаю.
– Я прошу тебя…! Ты не можешь так со мной поступить, зная всей правды… Не можешь… После всего того, что между нами было…
И уже через минуту:
– Ты… Последняя сволочь… Я тебя ненавижу… Ты ещё пожалеешь об этом! Ты и твоя шл…
Бред.
Быстро поднимаюсь по лестнице в свою комнату.
Начинаю открывать все ящики подряд, вытаскивая оттуда всё содержимое… пока не нахожу рамку…
Беру её в руки. В глазах расплывается. Картинка едет кругом.
Но мне и не надо видеть.
Я прекрасно знаю, кто там.
Сильно тяну за джемпер, словно он мешает мне дышать.
Хватаюсь за шею. Сглатываю…
На этой фотографии мать с отцом. Они оба здесь счастливые до слёз на глазах. Отец стоит на коленях и целует её живот, а она, запрокинув голову назад щурится от солнца и гладит одной рукой его волосы.
Я никогда её не видел, но каждый раз, глядя на эту фотографию, чувствую вину. Она токсично заполняет весь организм и разливается по венам, съедая остатки самообладания.
Потому, что фото сделано в день моего рождения… И в день её смерти.
Она умерла при родах.
Крепко сжимаю рамку в руках и бросаю её об стену.
И наконец, не выдерживаю. Не могу. Кричу громко, срывая связки:
– А-а-а-а-а! Сука… Какого хрена?!
Стекло разлетается по гардеробной, а багет летит в другую. В прошлый раз не доломал.
Поднял с пола. Собрал. Спрятал. В этот раз выброшу.
Быстрым шагом иду в спальню, хватаюсь за стул и швыряю его в сторону.
Всё что видел сметал на пути… Торшер, тумбочка, книжный шкаф, пока грёбаные воспоминания паутиной проникали в сознание…
Мне тогда лет десять было… Мальчишка совсем, но вот слова его в памяти на всю жизнь отпечатались…
– Пап… пап, а хочешь кое-что тебе покажу? Ты не поверишь, что я нашёл!
Забегаю, не стучась в кабинет отца. Он как всегда работает. Полностью сосредоточенный, мрачный, хмурый. Подписывает какие-то важные документы, заодно даёт указания своему помощнику…
А я смотрю на это всё как завороженный. Всегда хотел быть на него похожим. Не знаю, может быть это глупая мечта любого ребёнка… Стать достойным своего родителя, но он мой идеал.
Богатый. Успешный. Непоколебимый.
Никогда не покажет своих слабостей. Глыба. Стена. Ни один мускул на лице не вздрогнет.
– Говори, Виктор. У тебя минута, – не отрываясь от своих дел, сказал он.
От счастья, хлопаю в ладоши и нетерпеливо тараторю:
– Представляешь, я читал… читал книжку и тут хоп и на одной странице вывалилась фотография… Сначала я не понял, кто эти люди… А когда перевернул её, до меня дошло… Ну… то есть, сейчас подожди…
Достаю с кармана фотографию и протягиваю ему:
– Вот, держи.
Он переводит взгляд с бумаги на мою руку, держащую фото и замирает.
На обратной стороне, которой написано:
«Витя… мы с твоим папой, тебя очень ждём и ооочень сильно любим!
Твоя мама.
18.11.1975 г.»
– Это ты с мамой… правда здорово, что я нашёл? Ты мне никогда не показывал её… я так ра…
А у отца глаза как неживые… стеклянные.
– Где ты её нашёл?! – он вдруг громко крикнул, вырвав фото из моих рук. – Где. Ты. Её. Нашёл?! Я тебя спрашиваю. Отвечай!
– Я… – губа предательски задрожала. Не могу устоять перед его взглядом. Вот чёрт! – Я же сказал, что в книге… Она сама вывалилась, и я подумал, что было бы здорово, если бы ты мне о ней хоть что-нибудь рассказал… Пожалуйста… Я ведь многого не прошу… Какая она была… Вы такие счастливые на этой фотографии…
– Щенок… – процедил сквозь зубы. – Сколько раз мне тебе повторять, не суй свой нос, куда тебя не просят…
– Пап…
– Не трогать чужие вещи… Никогда не упоминать свою мать… Говорил? А?! А ты? Что делаешь?! Снова лезешь и портишь всё вокруг!
Он вдруг сжал в руках фотографию и швырнул её на пол.
– Но ведь это мама… Моя мама… Я всего лишь хотел…
– Мне плевать, что ты там хотел. Пошёл вон, – он вновь опустил взгляд на свои документы и взял ручку. – И чтобы я тебя до завтрашнего утра не видел. В свою комнату. Живо!
Я вздрогнул и попятился назад.
На глазах образовались слёзы.
– Я не понимаю, – всхлипываю, крутя головой из стороны в сторону, –почему… почему ты… так ко мне относишься? Я ведь ничего такого плохого не сделал… Почему? Ну… почему? Скажи мне… прошу, пап… папа!
Он молчит. Не отвечает. Ему всё равно. Он закончил разговор.
Разворачиваюсь и бегу, по дороге хватая мятую фотографию, но у двери тихо слышу его голос:
– Потому, что ты её убил… Из-за тебя моей Алисы больше нет. Это ты виноват… Только ты.
Разнеся свою спальню, оседаю по стенке на пол, одной рукой сжимаю волосы, а другой хлопаю по карманам.
Вытряхиваю из пачки сигарету и зажигаю, делая глубокую затяжку. Никотин заполнил лёгкие, и гнев понемногу начал утихать.
Выныриваю из тягостных воспоминаний.
Нужно позвонить Анюте… Ей сейчас наверняка тяжело… Плачет, терзает себя в сомнениях, накручивает…
Набираю её, но отвечает автоответчик.
Выключила… или выбросила?
Хрен знает.
Недолго думая, набираю повторно… Раз десять, пока пальцы сами по себе не находят другой контакт:
– Арт, привет, – выдыхаю в потолок дым сигарет, когда на том конце провода доносится голос друга. – Нам нужно поговорить… По поводу Анюты. Да. Встретимся на нашем месте.
Сначала разберусь с другом, а затем... поеду искать Анюту.
Нужно брать всё в свои руки.
Глава 21. Аня
В который раз смотрю на экран сотового, ожидая звонка от Вити, но его нет! Конечно, наверняка сейчас ему не до меня…
Какая же я дура! Просто набитая дура!
Расслабилась и вновь поверила в сказку!
Размечталась…
Глупая. Глупая. Глупая…
– Девушка, – кашлянул таксист и я подняла голову, тут же встречаясь с его глазами в зеркале заднего вида. – С вами всё хорошо?
– Да... – вздохнув, ответила я, нагло обманывая. – Хорошо… Просто прекрасно!
– Вы… – замялся он, подбирая слова.
– Плачу? Выгляжу ужасно? – взялась за грудь и зажмурилась. – Не обращайте на меня внимание… Видимо это моя участь… вечно страдать.
Самой уже тошно.
Слёзы катятся градом, не останавливаясь.
И ведь не хочу плакать, но… не могу!
Вытираю тыльной стороной ладони лицо…
Господи, ну как так-то?
Всё же было хорошо…
Упираюсь лбом об стекло, прокручивая в голове вновь наш разговор с бывшей Вити:
– Девочка, – ухмыляется Инна. – Ты ещё не ушла? Или Витюша тебе денег должен за услуги?
Откинув назад свои шикарные волосы, она достала из своей сумочки кошелёк, явно намереваясь дать мне денег.
– Нет, – я замотала головой. – Вы не поняли, я здесь…
– Я как раз-таки понимаю для чего ты здесь, милая, – она перебила меня и сунула в руки несколько купюр. – Но вот… Витюшу…