Уроки любви и ненависти (СИ) - Крааш Кира. Страница 34

– Некроманты? – удивилась я, невольно вспоминая неживого мишку.

– Вот ведь паршивцы!! – повторил Маркус, рассматривая что-то в провале двора.

Схватив мантикорят в охапку, я медленно и не очень смело подошла к парню. Грунт просел от времени, обнажая подземные коммуникации: коридоры, комнаты, переходы. Общая площадь была небольшая, но расчищенная и представляла собой лабиринт. В котором сейчас пятерка нежити пыталась достать одну мантикору, что отбивалась отважно, но на последнем издыхании.

– Можно я их спалю? – мрачно поинтересовалась я. – Или ты их в качестве вещдоков хочешь прихватить?

– Пали, – сухо ответил Маркус.

Я щелкнула, и от облезлых умертвий не осталось и горстки пепла. Мантикора, героически оборонявшаяся уже не первый час, устало рухнула на пол и прикрыла глаза.

– Самочка мантикоры, одна штука. Как заказывали, – мрачно прокомментировал Норон.

– Думаешь, разумно ее брать с собой? – с сомнением спросила я. – Ее тут мучили какие-то недоучки некроманты, а мы ее привезем в академию, полную студентов.

– Предлагаешь оставить ее здесь? – удивился парень.

– Нет конечно! – воскликнула я. – Выпустить и отпустить…

– Не выживет, – покачал головой Маркус. – Видишь, мы, по идее, представляем опасность, а она даже стоять не в силах.

– И как быть? – растерялась я окончательно.

– Ну… у нас же целый факультет бестиологии. С одной-то мантикорой справятся, – пожал плечами он.

И, не дожидаясь моего ответа, щелкнул пальцами. От нас к печально лежащей мантикоре спустилась широкая ледяная лестница. Мантикора приоткрыла один глаз, посмотрела на путь к свободе, вяло повела ушами и прикрыла глаз обратно.

Я посмотрела на Маркуса. Маркус посмотрел на меня. И такой у него был говорящий взгляд, что я даже не стала дожидаться, пока он озвучит свои мысли:

– Я туда не полезу.

– Представь, что это лежит диплом!

– Ни-за-что!

И шаг назад сделала. Подальше от лестницы, а то вдруг еще решит придать мне ускорение.

– Ты боишься умертвий! – внезапно воскликнул Норон.

– Тише ты! – шикнула я на него и оглянулась.

Мало ли хозяева местечка заявились во внеурочное время.

– Трусишка, – чуть улыбнулся парень, а я насупилась:

– Ничего я не боюсь. Я вводный курс по некромантии с отличием сдала, если хочешь знать. Просто они мерзкие…

– Помню я это «отличие», – хмыкнул Норон. – Отличительно визжала и поливала огнем весь полигон.

– Но сдала же, – оскалилась я.

– Аргумент, – вздохнул парень.

Мы снова посмотрели на мантикору.

– Может быть, обмотать ее какими-нибудь ледяными цепями? – задумчиво произнесла я. – Перекинуть через что-то и поднять, как строительный блок?

На лице парня отразилось сомнение, но критиковать идею он не спешил.

Так мы и стояли в задумчивом молчании, рассматривая «диплом». И пока мы изобретали систему его транспортировки, три маленьких пушистых безобразия, осторожно перебирая лапками, подошли к краю обрыва. Одно только их передвижение по земле заслуживало умилительных оваций: эти пушистые жопки, видимо, чувствуя потенциальную опасность от провала, при каждом шаге высоко задирали передние лапки, а потом со всего размаха аккуратно опускали их на землю, чтобы потом очень осторожно перенести свой великий вес с лап на лапы.

Я прям засмотрелась на этот хвостиковый парад, когда, наконец, все трое достигли края и очень осторожно заглянули вниз. Заглянули и запищали-замяукали.

Лежащая внизу мантикора аж подпрыгнула, услышав эти звуки. Заметалась, ища глазами источник мяуканья, а потом в два очень бодрых крылатых прыжка преодолела всю нороновскую лестницу.

Мы с Маркусом такой прыти от еще минуту назад почти умершей от бессилия животинки не ожидали, а потому я просто отшатнулась, а парень плавным движением шагнул в сторону, встав между мной и хищником.

При этом мои мантикорята продолжали наперебой мяукать и пищать, активно жестикулируя всеми конечностями. Не до конца уверенная в смысле происходящей коммуникации, я тихонечко задвинула троицу за себя. Задвинулась она ненадолго и почти в ту же секунду меня оббежали с обеих сторон, чтобы продолжить пушистый диалог.

Мантикора, которая, кстати, по размерам была с нормальную такую лошадь, с видом глубокой задумчивости на морде рассматривала меня и Норона. Хвост с ядовитым шипом то и дело принимал знак вопроса, слушая малявочек.

И вот, спустя почти четверть часа мявчания, мурчания и фырканья с обеих сторон, спасенная нами особь лошадиных размеров благосклонно кивнула и, зевнув во всю пасть, демонстрируя ряды клыков, подошла к Норону, чтобы уткнуться носом ему в ладонь.

Парень немного растерянно чесал огромную кошку за ухом, и я хихикнула:

– Сдается мне, теперь ты у нас мамочка-мантикора.

– Ну что, я за задние лапы, ты – за передние, и потащили? – предложил Маркус, когда знакомство с новым членом нашего отряда завершилось.

Вопрос был непраздный. Как транспортировать трех мантикорят и одну взрослую мантикору? Ладно, с мелочью понятно – их можно рассовать по карманам. Но взрослая мантикора, во-первых, была полноразмерная, во-вторых полновесная, а в-третьих, еле живая.

Как огромный котенок, она свернулась калачиком у ног Маркуса и устало вздохнула. Малявки так рвались к ней, что мне пришлось подойти поближе, и теперь по бедной уставшей мантикоре скакало три пушистых бандита. Мантикора периодически приоткрывала то один, то другой глаз, пересчитывала хвостики и снова устало вздыхала.

– Для начала, думаю, Мантише надо поесть, – сказала я.

– Мантише? – приподнял брови парень.

– Ну а как ты собираешься с ней общаться?

– Ни-кхм… – Маркус подавился словом «никак», потому что Мантиша навострила уши.

– Ну, раз ты тут единственный мужчина, иди, добывай нам мамонта, – сказала я, указав на ворота.

Рядом раздался возмущенный писк: рыжий и черный мантикорята были категорически не согласны, что единственный мужчина тут Норон, но Мантиша аккуратно отодвинула их хвостом, чтоб не начали напрашиваться на охоту.

– Я не уверен, что оставаться здесь хорошая идея, – покачал головой парень.

– Думаешь, еще какая нежить тут шастает? – спросила я, невольно поежившись и придвинувшись к Маркусу.