На свои круги (СИ) - Турлякова Александра Николаевна. Страница 29

- Ты просто сбежал?

- Нет, я попросил у нового графа отпустить меня в город на заработки, и он меня отпустил...

- Нового графа?- переспросил Эрвин.

- Да, им стал дядя пропавшего графа...

Эрвин вздохнул и улыбнулся.

- Да, занятная история, будешь рассказывать её своим детям и внукам.- Парень усмехнулся в ответ.- Я не граф, мы просто похожи...

- Я понял.- Виновато пожал плечами.- Простите.

- Да ладно, чего в жизни не бывает.

Эрвин поднялся, собрал свои покупки и пошёл. Странная история с этим графом. Удивительное дело. Как такое могло случиться, чтобы похоронили другого человека? Верно, этот парень что-то напутал, не может быть такого. Как можно не узнать тело родного человека? Ведь этот дядя, что стал новым графом, должен был узнать племянника, ведь так? Зачем ему хоронить другого? Что за глупости? Этот Виран что-то напутал, что-то понял не так...

- Стоп!- Эрвин замер, как вкопанный, снег громко хрустнул под сапогами. Он не говорил своего имени! Виран? Почему я подумал, что его так зовут? Он не называл мне, как его зовут, это я говорил ему, что я – Эрвин, а он нет... Виран. Виран...

В памяти неожиданно возник момент из прошлого, всплыл сам собой, как старый сон, забытый, но вдруг вспомнившийся внезапно. Клубы влажного пара поднимаются от горячей воды, блаженное тепло растекается по всему телу, вода мягко ударяет в грудь, делает невесомым тело. Была зимняя охота, все зверски замёрзли на ветру, и сейчас эта вода возвращала к жизни, наполняла живительным теплом. И среди всего этого улыбающееся лицо молодого слуги с вопросом:

- Милорд, добавить горячей воды вам?

Виран. Это был Виран. Парень с постоялого двора. Это он! Он!

Я вспомнил его имя. Я вспомнил его в прошлом. Я вспомнил себя в прошлом.

Охота. Зимняя охота с гостями. Понаехали бароны на Рождество, все хотели выезда в лес, но день был выбран неудачно. На сильном ветру все замёрзли и отогревались после в горячих ваннах. Потом был пир, и день вспоминался со смехом.

Да! Да! Да! Это было, было...

А это значит, значит, что я и есть граф Эрвин Гавардский? И имя моё не случайно совпало с именем пропавшего графа. Я – граф! Граф Гаварда!

Но ведь его похоронили!

Эрвин нахмурился и потоптался в рыхлом снегу на улице. Снег выпал только утром, и к обеду его ещё не утоптали снующие горожане, он хрустел под ногами.

Графа Гавард похоронили в родовом склепе, это известно любому, так говорил и Виран, но... Он сомневался, что похороненный человек есть граф Гавард, мало того, он утверждал, что похоронен другой человек, у него есть уродство – нет пальца на ноге, а у графа, у меня, увечий не было! И нет!

Зачем похоронили другого человека? Кому это было нужно? Я – граф Гавард! Я – граф!

Вспомнилось лицо Ллоис, её грустные глаза и улыбка, её сомнение: «Ты – какой-нибудь милорд...» Она думала, я рыцарь или кто-то из окружения какого-нибудь барона, сквайр-оруженосец. Но нет, милая моя Ллоис, я не рыцарь и не оруженосец, и даже не барон, я – граф! Самый настоящий граф...

Память вернула обрывки прошлого из той, прежней жизни. Весёлые пиры, охоты, знатные гости, бароны со своими жёнами, сыновьями и дочерьми. Его знакомили с молодыми девушками, богатыми представительницами знатных семей, разодетыми в меха и в бархат, улыбчивыми и скромными, насмешливыми и болтливыми. Но он не торопился жениться, опекуна у него не было и отца уже тоже, он был сам вправе выбирать себе невесту и время для свадьбы.

И Ллоис... Как опрометчиво он предложил ей стать его женой... Никто не поймёт его. Он отверг выгодные партии и женился на крестьянской девушке, дочери деревенской ведьмы?

Он потоптался на снегу, растерянно вглядываясь в лица прохожих. На ум пришли её слова: «Ты всё вспомнишь, и тот мир заберёт тебя от меня...» Как она была права! Как прозорлива! Теперь он граф, и он не может жениться на девушке-крестьянке. Да, она спасла ему жизнь, она полюбила его, она перешагнула через себя, через своё прошлое, чтобы быть с ним, но он не может перешагнуть через своё прошлое.

В глазах уже стояли турниры, замки, охоты, богатые гости, король... Нет, через такое прошлое нельзя перешагивать. «Прости меня, Ллоис, я люблю тебя, но ты не для меня... Мне надо было уйти раньше, не доводить всё до такого, не давать глупых обещаний... Что я наделал? Как я мог? Куда торопился? Но ведь тогда я не знал, что я граф, а теперь знаю. Она должна понять меня, она же меня любит. Она поймёт...»

Кто-то толкнул его в спину, и Эрвин упал в снег, ударившись головой о каменную кладку стены.

- Дорогу! Пошёл прочь! Дорогу графу!

Эрвин завозился в снегу, потирая ушиб на голове. Чёрт! Как больно! Снег таял на лице, на руках, стекал по щеке прохладными каплями. Прохожие рядом расступались, и Эрвин только успел отдёрнуть ладонь из-под ноги грузного горожанина в тяжёлом плаще. Поднялся, всё ещё потирая ушиб, глядел в сторону процессии. Яркие флаги и вымпела с гербами, всадники охраны, свита, красивые лошади с попонами и изящной сбруей. Молодой оруженосец вёл под уздцы гнедого жеребца, а в седле сидел граф. Граф Гавардский.

Эрвин узнал его тут же, как только глянул в лицо. Дядя Вольф, бывший барон, а теперь граф Гавард. И всё промелькнуло в голове в долю секунды. Завещание. Охота. Лес. Выстрел из арбалета. Боль...

Он перевёл взгляд на лицо советника, барона Лурра, ехавшего следом. «Это этот человек во всём виноват, это он, скорее всего, «надоумил» дядю Вольфа, сам бы он никогда на подобное не решился. Убить собственного племянника! И король что, всё-таки дал ему и титул, и земли, как я, дурак, просил по завещанию?» Эрвин аж застонал от бессильной ярости. «Подонки! Как вы могли?! Через меня! Через мою жизнь! Какой грех, какое предательство! А я... Я-то думаю и гадаю, кто же я такой? Бегинки с прихода с ног сбились, ищут какого-то пропавшего Эрвина в округе. А вы... вы... Вы уже похоронили какого-то бедолагу вместо меня, дали ему моё имя, убили, изуродовали его, чтобы никто по лицу не узнал подмены. И никто не знает. Кроме Вирана-слуги, он догадался, и правильно, что никому не рассказал о своих страхах, иначе вы и его убили бы, подстроили какую-нибудь гадость. Сволочи!»

Он не мог просто молчать, не мог просто пропустить процессию мимо, расталкивая людей впереди себя, пробился поближе и выкрикнул, когда граф поравнялся с ним:

- И что, совесть не мучает вас?! Вы ещё можете крепко спать по ночам?!

Граф резко глянул вбок на выкрик, остановив коня, все заозирались на Эрвина. Он же смотрел своему родственнику прямо в глаза долго, мучительно долго, а может, ему только казалось, что это было долго. Конечно же, они узнали друг друга. Несмотря на худобу, одежду простолюдина, щетину на щеках, граф Вольф Гавард узнал своего племянника.

Можно было ожидать всё, что угодно, граф мог поступить по-разному: обрадоваться встрече с пропавшим родственником, не обратить внимания, но он уже привык быть графом и лишь махнул рукой своей личной охране, отдавая приказ:

- Арестуйте его, он угрожает графу!

И в миг толпа, окружающая Эрвина, откатила в стороны, оставляя его одного посреди пустого пространства заснеженной улицы. А он уже видел спешащих к нему людей с копьями.

Нет! Этого не будет! Он не позволит ему убить себя второй раз!

Эрвин сорвался с места и, поднырнув под мордами лошадей из процессии, переметнулся на другую сторону улицы. Толпа не приняла его, все глазели ошарашено, но ни один не уступил ему места, и тогда Эрвин припустил вдоль улицы по освобождённому для графа коридору. Бежал во весь дух, слыша за спиной скрип снега под сапогами десятков ног. Вместе с охраной графа его ловили и зеваки, желающие подзаработать на поимке преступника.

Такого расклада Эрвин, конечно, не ожидал. Надо было искать место, где можно было бы спрятаться на время. Город незнакомый, рядом постоялый двор, где работает Виран, он-то, наверное, укрыл бы своего господина, но не хотелось подставлять парня, он мог ещё пригодиться в будущем. Он был ценным свидетелем для своего милорда, если вдруг придётся доказывать правду в суде.