Седьмая модель - Колупаев Виктор Дмитриевич. Страница 10

Оказывается, моего возвращения уже ждали. К ангару сбежался почти весь институт, по крайней мере все необходимые мне сейчас люди.

Вычислительный центр проанализировал странности в поведении Крестьянчикова и Вольнова. И хотя рекомендаций никаких не выдал, весь институт уже ждал чего-то необычного.

Первое, что попытались сделать программисты, это найти ошибку в модели нашей собственной «подопечной». Ошибки или сбоя не было. Тут же начали готовить спасательную экспедицию, в состав которой включили двух врачей. Мне предложили отдохнуть, но я чувствовал себя проводником, первопроходцем и поэтому отказался. У них, конечно, не хватило духу отстранить меня от дальнейших работ.

В модель меня перебросили первым. Я вышел из вездехода, и он автоматически вернулся в институт. Через минуту он появился с врачом. Затем возникло сразу три машины. Ясно. Это впервые начали работать спасатели. Машины снимали даже с модели самого Маркелова.

Через час экспедиция прибыла к тому месту, где стояла машина Строкина. Несколько человек остались возле нее, остальные пошли по колее, которая и вывела нас в какой-то другой мир.

Строкина мы нашли сидящим во втором кресле. Он сидел совершенно неподвижно. И я вначале подумал, что и он тоже находится в глубоком обмороке. Но испытатель вдруг шевельнулся и открыл глаза. Лицо его было очень усталым. Поднялся он с большим трудом.

— Можете не торопиться, — сказал он. — Контакт надежен. Этот человек моделирует не только окружающий его мир, но и самого себя. Он не знал, что для нас столь важно казаться живым, двигающимся. Скоро он встанет и пожмет нам руки. А желающие поговорить с ним должны сесть вот в это кресло. Разговор будет идти на чистейшем русском, потому что передача информации идет непосредственно из мозга в мозг. Кто желает?

Желали все, но предпочтение отдали мне. Все-таки, как-никак, а именно я нашел странное сооружение. Я сел в кресло и расслабился.

— Повторяю еще раз, — сказал человек. — Спасибо тебе за спасение!

— Но я не спасал тебя! — удивился я. — Я даже не знал, что нужно делать, если ты и нуждался в помощи!

— Контакт установлен, и это главное. Мой корабль действительно потерпел аварию. Координаты его не имеют для тебя значения. По космическим меркам это наверняка в какой-нибудь другой галактике. На случай подобных происшествий у нас имеются устройства для моделирования планет, совершив посадку на которые мы могли бы произвести ремонт, а если планеты обитаемы, то и вступить с их обитателями в контакт.

— Но ведь все это фикция! — вскричал я. — Модели на самом деле не существуют. Они только в нашем воображении!

— Конечно, — согласился человек. — И наш контакт существует только в нашем воображении, а вернее, в нашем сознании, хотя без воображения здесь, конечно, не обойтись. Мой корабль потерпел аварию. Я начал моделировать разные миры, но все они были мало пригодны для меня. Дело еще в том, что пострадала и моя вычислительная машина. Но почти все цивилизации при моделировании миров проходят через этап вот таких песчаных планет, Тут какая-то закономерность. Или люди думают, что проще песка уже нет ничего на свете? Поскольку модели существуют не в обычном пространстве и времени, вероятность встретить на одной из них разумных существ очень велика. Вот я и встретил вас.

— Но чем мы можем помочь тебе?

— Мыслями, идеями, участием.

— Подожди, между нашими моделями связь можно установить только в одной-единственной точке, которую я нашел случайно.

— Ты же сам не веришь в эту случайность. В принципе, если вам так хочется, наши модели можно совместить полностью.

— Это было бы интересно. Вот ты говорил, что корабль и вычислительная машина частично вышли из строя. А если бы машина вышла из строя полностью?

— Осталось бы мое сознание и воображение. Модель все равно можно построить.

— А если и сознание и воображение...

— Что ж, мы не бессмертны.

— Сколько вас на этом корабле?

— Я один.

— А кто же тогда проделал колею вездеходом с одной гусеницей?

— Я об этом ничего не знаю.

Я встал с кресла. Похоже, что мы разговаривали вслух. Но это не беда. Каждый наш разговор с ним будет что-то прибавлять к нашему знанию о нем. И мы ему чем-нибудь поможем. Я в этом уверен.