Танос (ЛП) - Франк Элла. Страница 21

— Нет.

— Хорошо. Потому что у нас нет такой роскоши, как время, и мне нужно, чтобы ты подумал о других, более срочных делах. Например, куда мог пойти Итон?

Танос понятия не имел. Его отношения с Итоном сложно было назвать прочными последние несколько месяцев. Чёрт! Вообще-то, даже лет. Он с трудом припоминал времена, когда было иначе.

— Думай! — велел Василиос, решив сменить тактику насилия на ту, что заставляла думать. — Куда бы он пошёл, если бы ему было больно? Ты видел его в худшем состоянии. Давай, agori, вижу, что ты начал соображать. Наверняка он говорил что-то от случая к случаю.

Танос мысленно вернулся к первой встрече, когда Итон был действительно в худшем состоянии. Он посмотрел на Василиоса, и тот положил ладонь ему на грудь, позволяя их воспоминаниям смешаться, а потом мысленно произнёс: «Вспомни, что ты чувствовал в ту ночь, когда я привёл тебя к нему впервые. Это чувство было сильным, ещё до того, как ты вошёл внутрь. Данная им жизнь взывала к тебе, Танос. Он призывал тебя, даже когда ты этого не хотел. Вспомни это, и ты вспомнишь больше…»

Танос закрыл глаза, надеясь, что Василиос окажется прав, погрузился внутрь себя и нашёл воспоминания о первой встрече с Итоном — своим старейшиной.

ГЛАВА 15

Где-то в Древнем Пирее. 20 год до н. э.

— Я хочу войти один.

Танос точно не знал, почему потребовал именно этого, подойдя с Василиосом к стальной двери, закрытой металлической цепью. Но он чувствовал, что должен встретиться с тем, кто внутри, — мужчиной, которого нужно было приручить, — один на один.

И вообще, если Танос согласится на предложение, то будет проводить довольно много времени с этим… существом.

— Прекрасно, — проговорил Василиос, открывая замок и распутывая цепь. Должно быть, та весила тонну, но Василиос держал её без усилий. Ещё одно добавление к списку странностей. — Он прикован к дальней стене серебряными ручными кандалами. Он не сможет ни освободиться, ни добраться до тебя. Как бы ни угрожал.

Танос облизнул пересохшие губы и, коротко кивнув, сделал шаг вперёд.

— Будь осторожен, мистер Агапиу. И помни: внешность может быть очень обманчивой.

Танос прищурился и, пройдя мимо Василиоса, шагнул в темноту. Дверь за спиной закрылась со звуком, который в его воображении означал закрывающуюся дверь склепа. Конец.

Увидев закреплённый на стене горящий факел, Танос направился в ту сторону и спустился на три ступени. Когда его нога, обутая в сандалию, коснулась пола, с противоположного конца комнаты послышался голос, заставивший Таноса замереть на месте.

— Назовись, прежде чем подходить.

Голос был глубокий и хриплый и плыл через пространство. Танос с удивлением обнаружил, что подчиняется ему.

— Моё имя Танос Агапиу. — Танос шагнул ближе, желая увидеть владельца голоса. Но разглядел только закутанную в плащ фигуру с руками, прикованными к стене, возле скрытой капюшоном головы.

— Танос… — произнесла фигура, мягко перекатывая его имя на языке. Было ощущение, что эти звуки зачаровывали. Ноги сами собой двинулись, и Танос не успел опомниться, как уже пересёк камеру. — Мне нравится. Тебе подходит. Ты выше последнего. Я так и думал, что ты будешь выше.

«Последнего? Что с ним случилось?»

— Я убил его.

От услышанного ноги Таноса приросли к полу. Но прежде чем Танос смог выскользнуть из смертельной западни, фигура, отскочив от стены, прыгнула ему навстречу. Длинная цепь кандалов зазвенела, проскальзывая сквозь стальные кольца, и дала пленнику возможность легко передвигаться.

Василиос солгал.

Это существо, мужчина или кто ещё, не было приковано. Оно могло двигаться достаточно свободно, чтобы схватить Таноса. Тот не успел понять, что произошло, как вокруг его шеи затянулась цепь, а возле уха оказался чужой рот.

— Последний был слабым и медлительным. Он стал неплохим обедом, когда всё было сказано и сделано. Я очень надеялся, что ты будешь другим.

Когда дыхание коснулось кожи и давление на гортань усилилось, Танос почувствовал, что его член реагирует на опасность и, как всегда, удивился.

Что такого было в пытках и разрушении, что завораживало его и заставляло трахаться до изнеможения? Каким же извращённым было то, что при неминуемой угрозе собственной жизни его член становился твёрдым как камень?

— О, вот это уже что-то новенькое. — Удерживающий его рассмеялся, поднимая в Таносе волну гнева не только на себя и обманувшего его Василиоса, но и на того, кто сейчас наслаждался его замешательством. — А-а-а… в кои-то веки я оказался прав, а Василиос — нет. Представляю, как он взбесится.

Едва натяжение цепи ослабло, Танос повернулся к тому, кто только что ему угрожал, и осмелился сделать шаг в его сторону. Таносу было наплевать на чувства Василиоса. И сам Василиос, если честно, его тоже не волновал. Всё внимание Таноса в тот момент было направлено на пленника, который снова отодвинулся к дальней стене, до сих пор скрытый плащом. Танос хотел увидеть лицо того, кто так сильно наслаждался его страхом. Он хотел знать того, кто реагировал на нездоровые удовольствия так же, как он.

— Покажись! — потребовал Танос. В его голосе вновь зазвучало высокомерие, когда-то практикуемое при обращении к клиентам в борделе Дедалуса. Танос не сводил глаз с фигуры, и когда он сделал один угрожающий шаг вперёд, бледные пальцы коснулись капюшона и сбросили его с головы владельца.

Танос не знал, чего, собственно, ожидал, но никак не божественно прекрасное создание, которое, по словам Василиоса, расчленяло pornes по ночам возле пристани.

У мужчины, ростом значительно ниже Таноса, были светлые волосы, большие голубые глаза и прекрасно очерченный рот. Ещё у него были высокие круглые скулы, придававшие лицу ангельский вид.

— Я точно не ангел, — проговорил мужчина, явно прочитав мысли, но Танос не обратил внимание. Увиденное его очаровало. Даже привело в полный восторг. Он скользнул языком по нижней губе и, вглядываясь в стоящий перед ним парадокс, прошептал:

— Возможно, ты не ангел. Но ты прекрасен.

— Я испорчен, — произнёс мужчина настолько тихо, что Танос едва расслышал. Когда он подошёл на расстоянии вытянутой руки, и пленник, подняв голову, пристально на него посмотрел, Танос почувствовал, что видит родственную душу.

Всю свою жизнь он ощущал себя изгоем. Бесчисленное множество людей отмечало, насколько он красив, вот только под оболочкой скрывалось то, что совершенно не сочеталось с данной при рождении внешностью.

Зловещая часть его натуры всегда — как и сейчас — стремилась вырваться на свободу, и когда Танос дерзко взял за подбородок очаровательного, но несущего смерть мужчину, опасность лишиться жизни только подхлестнула желание подобраться ближе к такому же испорченному, как и он.

— Как тебя зовут? — властным тоном спросил он.

Голубые глаза сверкнули, и член Таноса запульсировал.

— Василиос тебе уже сказал…

— А теперь я хочу услышать от тебя, — проговорил Танос.

Ноздри мужчины затрепетали, будто тот принюхивался, и Танос усилил захват, не думая о причиняемой боли. Это существо было бессмертным, если верить словам Василиоса. Так что Танос, вполне вероятно, не причинял ему никакого вреда… хотя и очень хотел бы этого.