Принцип неопределенности (СИ) - Рыжая Екатерина. Страница 36

Как я и предполагала, дом, в котором жил Антон, был изрядно потрепанным. Во дворике, прямо в песочницу справлял нужду пьяный мужичок бомжеватого вида. Он так загляделся на мою машину, что обоссал своего собутыльника. Завязалась драка, которая прекратилась сразу же, стоило мне выйти из машины.

Мужское внимание давно воспринималось мною как должное, но такого восхищения я не встречала давно. Понятное дело, что это отребье понятия не имело, что существую такие девушки. Их потолок — бомжеватые спившиеся бабы, которые понятия не имеют, что за собой надо ухаживать.

Подъезд изрядно провонял запахом чего-то тухлого. Брезгливо прижав платочек к носу, я осторожно поднималась по лестнице, стараясь даже случайно не коснуться облупившихся стен. Нужная дверь была на третьем этаже. На ней не было номера, но не сложно было ее вычислить. Из-за ярко-красной надписи “Антон, гнида, верни долг”. А все складывается даже проще, чем я думала.

Звонок не работал, пачкать руки о грязное дерево не хотелось, так что пришлось пару раз пнуть пару раз обшарпанную дверь. Мне долго не открывали, но тихому шороху, я поняла, что в квартире кто-то есть. Надеюсь Ховрин, если это он, додумается поглядеть в глазок и поймет, что коллекторы не ходят в нарядах от Диор.

Меня приятно удивило, что спустя три минуты дверь наконец приоткрылась. Видно, мозги у преподавателя еще остались. Антон напряженно смотрел на меня. Несмотря на окружающую обстановку, выглядел он достаточно неплохо. Дешевая, но опрятная одежда, прилична стрижка. Вполне возможно, что он пытается охмурить еще одну богатенькую дамочку, чтобы она обеспечивала ему жизнь. Но это не мое дело.

— Ховрин Антон?

— А кто его спрашивает? — Он недоверчиво наклонил голову, готовясь захлопнуть дверь перед моим носом. Но на этот случай у меня есть свой козырь.

— Я — Регина Бертц. — Элегантным движением снимаю солнечные очки на пол лица. С удовольствием наблюдаю, как в его глазах загорается удивление. Узнал, значит все упрощается еще больше. Антон растерянно отступает назад, позволяя мне зайти в квартиру. — У меня к тебе дело.

— Какое может быть дело ко мне у самой гламурной светской львицы страны? — Это не сарказм и не агрессия. Он признает, что знает кто я. Теперь Антон смотрит на меня изучающе, как мужчина на женщину.

— Нашлись же у нас общие знакомые. — Медленно облизываю губы, наслаждаясь тем, как темнеют от возбуждения его глаза. Даже практически в нищете, он не перестает за собой следить, и заметно, что его тело в отличной форме.

— Интересно, кто же это?

— Ульяна Родионова. Помнишь такую?

Его лицо становится непроницаемо-холодным. Подозреваю, что он не выкинул меня из квартиры только потому, что не совсем понимает, как я могла пересечься с его бывшей студенткой. Но и откровенничать со мной теперь Ховрин не в настроении.

— Вижу, что помнишь. Я в курсе, как она сломала тебе жизнь. Ульяна сама согласилась быть твоей любовницей, может еще и сама тебя преследовала. А когда вы разошлись начала сочинять безумные истории, обвинять тебя в насилии, приплетать тебе новые отношения.

На самом деле, мы оба знаем, что все было не так. Но какая разница, если Антон продолжает меня слушать и не пытается выгнать. Даже наоборот, он приглашает меня присесть, давая мне высказаться.

— С тобой обошлись ужасно, когда поверили словам этой лживой потаскушки, а не тебе, уважаемому преподавателю. А теперь она влезла в мою семью и хочет увести моего мужа. Конечно, как не купиться на грустную историю и несчастную мордашку. С виду то она ангелочек, и только мы знаем ее истинную суть.

— И что ты хочешь от меня? — Лицо Антона все еще ничего не выражает, но то, как нервно он крутит в руке карандаш, выдает его состояние. — Думаешь, что твой ненаглядный поверит моим словам, что Родионова меркантильная и расчетливая дрянь?

— Я хочу, чтобы она убрала свои грязные лапы от моей семьи. И думаю, что ваша история в прессе освещалась несколько односторонне, не учитывая мнение другой стороны. К сожалению, люди легко ведутся на невинные глазки и впускают в сердце тех, кого надо обходить за километр.

— Не надо повторяться. Я понял твои цели, но ты не говоришь какую роль ты отводишь мне в своем спектакле. Так что еще раз — чего ты хочешь от меня?

— Избавь меня от нее. Любым способом. Я не шучу, мне абсолютно все равно, что ты с ней сделаешь. Женись на ней, убей, продай в турецкий бордель — не важно! Лишь бы она навсегда исчезла из нашей жизни.

Ховрин молча смотрит на меня. Теперь его взгляд оценивающе-похотливый, словный в своих мыслях он продал в бордель меня и представляет, что со мной сделают грязные турки. Детектив предупреждал меня, что Антон достаточно жестокий и может по праву считаться настоящим садистом. На мгновение мне стало не по себе, и я поспешила выложить свой главный козырь.

— Не бесплатно, разумеется. Я заплачу один миллионов долларов, если Родионова перестанет вмешиваться в нашу семью и муж забудет про нее.

Он неторопливо подходит ко мне и сжимает мое горло левой рукой. Я не вижу его другую руку, но слышу, как бряцает пряжка ремня. Почему-то это вполне однозначный звук зверски меня возбуждает, между ног разливается щекочущее тепло.

— Пять миллионов. А еще ты послушно опустишься на колени, откроешь свой пухлый ротик и порадуешь мой член качественным отсосом. Давно у меня не было такой ухоженной сучки.

Его голос гипнотизирует, иначе не могу объяснить то, что спустя пару минут под моими коленями грязный старый ковер. Член Антона больше, чем у Никиты, но он даже не дает мне привыкнуть к своим размерам и резко вгоняет его в мой рот по самые яйца. Тишину в комнате прерывают пошлые чмокающие звуки. Сама не замечаю, как запускаю руку себе в трусики и начинаю активно теребить клитор.

Последняя мысль, прежде чем меня накроет оргазм, о том, что нашу встречу с Ховриным неплохо было бы повторить.

Глава 27. Ульяна

Прошло совсем немного времени, а я уже не представляла своей жизни без Никиты. Утро начиналось с его сообщений, а перед сном он регулярно мне звонил. Пару раз мы даже ночевали вместе, и тогда, разомлевшая от нескольких оргазмов, я лежала в его объятьях и вслушивалась в размеренное мужское дыхание.

Снова чужой муж в моей постели, только в этот раз никакого чувства вины. Думаю, что несмотря на мои чувства только слов Никиты о том, что их брак фикция и обман, мне было бы недостаточно. Слишком глубокую рану оставила в моей душе ложь Антона. Так что если бы не наш персональный темноволосый купидон по имени Ани, то мы бы еще очень долго страдали друг без друга.

Это не отменяет того факта, что ревность сжигала меня каждый раз, когда он возвращался домой, к законной жене. Пусть Никита и не испытывал чувств к Регине, но по какой-то причине она отчаянно цеплялась за него, забыв про гордость. Каждый раз, когда за ним закрывалась дверь, я представляла, как он заходит в темную квартиру, а там его ждет обнаженная жена, готовая ради него на все.

Если кто-то говорит, что любовницам живется лучше, чем женам — не слушайте. Это полный бред. Спокойно и хорошо живет тот, кто не испытывает никаких чувств, а просто трахается за деньги и подарки. Им просто все равно, что будет делать дальше их партнер. А если ты любишь, то каждый вечер, который вы проводите не вместе, твое сердце разбивается на куски.

Я очень стараюсь держаться, не закатываю истерики и не требую немедленно уйти от жены. С учетом того, что он женат на дочери продюсера и брак был заключен с помощью подлога, неудивительно, что быстрого развода ждать бессмысленно. Мне понятна сложность ситуации. Просто иногда накатывает тоска и ревность, когда я вижу, как он уходит. В такие минуты мне хочется обнять его, крепко прижаться и никуда не отпускать. Никита видит это отчаяние в моих глазах и целует меня особенно нежно, а потом он долго шепчет мне на ухо как сильно любит меня.

Если честно, то нашу тайну знают только Тимур и Ани. Я не нашла в себе сил признаться Милане, что опять смело прыгнула на те же грабли. Мне не страшно ее осуждение, но при одной только мысли, что она во мне разочаруется, становится трудно дышать. Не такого счастья она для меня хотела, но вышло именно так.