Интеллект в подарок (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович. Страница 21
— Здравствуйте, Василий Васильевич, — начала с порога говорить посетительница. Мне бы нужно одеяло заменить, совсем худое стало.
Она развернула свёрток и показала мне прохудившиеся места на тонком байковом одеяле.
— Ваша фамилия и номер комнаты, — спросил я.
— Людмила Ковалёва я, комната номер 22.
Я посмотрел журнал учёта. Одеяло было выдано 4 года назад, но оно уже тогда было б/у. Одеяла на складе были, поэтому этой я тоже выдал новое, полушерстяное.
— Спасибо вам, Василий Васильевич, — радостно поблагодарила меня Ковалёва, — можно я вас поцелую?
И не успел я опомниться, как меня поцеловали прямо в губы. Сладко так, мне понравилось. Людмила вышла с новым одеялом и покачивая бедрами. Дойдя до двери, она остановилась и, многообещающе глядя на меня, сказала:
— Буду рада видеть вас у себя в гостях, Василий Васильевич.
Я ещё не успел отойти от её выходки, как обнаружил, что напротив меня сидит молодая женщина лет 30–35 и буравит меня глазами, гипнотизирует. Сама чернявая и глаза темно-коричневые.
— Ян, она, что ментально атакует меня?
— Да, слабая попытка ментального воздействия.
— С какой целью?
— Это ты у неё спроси.
— Ваша фамилия, гражданка?
Женщина молчала и держала взгляд. Я "надавил":
— Фамилия?
— Салисова.
— Номер комнаты?
— Я не здесь живу.
— Цель посещения?
— Что-нибудь украсть.
— Сейчас выходишь на улицу, идёшь, не оглядываясь, и дорогу сюда забываешь и разговор этот тоже забываешь. Если вернёшься, сильно будет болеть голова, очень сильно. А сейчас встала и пошла.
Женщина ушла. Я подошёл к окну и посмотрел на выход из нашего подъезда и проследил за её уходом.
— Отличный результат, — констатировал я, — моих познаний ментального мага 1-го ранга вполне хватило для нужного внушения. Да, прав поэт, сам себя не похвалишь, хрен кто похвалит.
В дверь постучали. Я крикнул:
— Входите, — и обернулся к двери. В комендантскую комнату вошли Полина и Зинаида. У Зинаиды был очень виноватый вид.
— Василий Васильевич, — сказала Зинаида, — я пришла извиняться. Этот Степан, никакой он мне не жених. Просто мы родом из одной деревни и в школе вместе учились. Он вообще-то неплохой парень и я вчера была сильно удивлена его поведением. Он и раньше иногда выпивал, но такого поведения себе не позволял.
— Послушай, Зина, мы кажется вчера на "ты" перешли. Это, во-первых. Во-вторых, я на тебя не сержусь, но и влезать в твои разборки с парнями тоже не хочу. Это, пожалуйста, без меня. Вот, если он на моей территории будет чинить безобразия, тогда я вмешаюсь. Но моё вмешательство дальше порога нашего общежития не пойдёт. Дальше без меня. Ты меня поняла?
— Да, Василь Василич.
— Вот и хорошо. И последнее, если тебе нетрудно, зови меня просто Василием.
— Спасибо, вам, то есть тебе.
— Ещё что-нибудь?
Зинаида обернулась к Полине и подтолкнула её:
— Говори, ты же хотела рассказать.
Поля стояла и мялась.
— Ну, говори уже, Поля. Что у тебя стряслось?
— Право, неудобно.
— Хорошо. Значит, со своими проблемами ты справишься сама, — обрадовался я. — Тогда до вечера?
Девчонки кивнули и пошли на выход. У самой двери вдруг Полина остановилась и сказала:
— У нас на кухне кто-то ворует керосин из примусов.
Повернулась и вышла вслед за Зинаидой.
Ну, что же. Сигнал мною получен, нужно сразу принимать меры. Я ведь уже обдумывал, как устроить всеохватывающую следящую систему по всему общежитию. Вот и этот момент нужно тоже как-то учитывать, чтобы пресечь любое воровство в этом доме. В любом случае нужно начать с того, что на каждого жителя моего общежития нужно поставить метку. Приняв такое решение, начал прямо со следующей посетительницы.
— Здравствуйте, Меня зовут Лизавета Макеева, я из комнаты номер 9. Наша комната приглашает вас Василий Васильевич сегодня к восьми вечера на праздничный ужин в честь моей помолвки. Мой жених, мастер из нашего депо, Матвей Артемьев.
— Спасибо за приглашение, приду. А где ваш жених проживает, не в нашем общежитии?
— Вы угадали.
— А где жить собираетесь?
— Строится общежитие для семейных пар. К новому году обещали открыть. Нам там уже выделили комнату. А потом мы свой дом будем строить, с кредитом и стройматериалами обещали помочь.
— Счастья вам.
— И вам спасибо, Василий Васильевич. Ждём вас.
— Одну минуточку. Ответьте мне, пожалуйста, честно на один вопрос. Я у вас второй день, а меня все по имени отчеству кличут. У вас так принято или как?
— Тут две причины, — ответила Лизавета, — во-первых, так мы выражаем уважение нашему коменданту. Он ведь здесь самый главный, он за все отвечает и несёт ответственность. Случись что — отвечать коменданту, по всей строгости закона. А мы, жильцы — квартиранты. Во-вторых, все уже знают, как вы вчера ухажёру Зинаиды Саблиной укорот дали. Его все боятся, потому что он с уголовным элементом связан. А вы не испугались. Люди это оценили. Так я пойду? — спросила меня Лизавета.
Я кивнул, отпуская её.
Значит, все уверены, что Степан является ухажёром Зинаиды и связан с уголовным элементом. Не нужно быть дельфийским оракулом, чтобы предсказать, что в ближайшем будущем последует. Однозначно следует ждать от Степана какой-нибудь подставы, а то и прямого наезда, — пришёл я к невесёлому выводу.
Раздался стук в дверь, и зашла очередная жилица. Я вспомнил ее. Светлана Деева из 33 комнаты, 16 лет, работает в бухгалтерии управления.
— Здравствуйте Василий Васильевич, у меня жалоба на соседа. В 32-й двушке живёт семейная пара, Устинья и Фёдор Прохоровы. Оба работают машинистами. Он машинист, она его помощник. Так вот, я не знаю по какой причине, но он ей изменяет. Я думаю, что они друг другу на работе надоедают и дома опять вместе. Вот он у неё и ходит налево. Да, ладно, ходил бы куда-нибудь подальше, так нет, ходит в 33-ю двушку к моей соседке, Татьяне Елисеевой. Она моложе его на 17 лет и на 14 лет моложе Устиньи. Ну, а меня, понятное дело из комнаты выгоняют. А мне, между прочим, всего 16 лет. Я могла бы сразу в милицию обратиться, но Устинью жалко. Поэтому говорю вам. И ещё, за мной он в туалете подглядывает. Во всех кабинках дырок насверлил. Как я иду в туалет, так он сразу в соседнюю кабинку и подглядывает, и даже не скрывается. Причём за всеми подглядывает, сволочь этакая. А меня это возбуждает, и я потом по полночи не сплю, все о вас, о мужиках думаю. А когда засыпаю, то и во сне только мужиков и вижу. Примите меры, Василий Васильевич, а то, как бы до греха не дошло. Так я его ненавижу, что своими руками задушить готова.
— Спасибо за доверие, Светлана. Я поговорю с Фёдором и с его женой тоже поговорю. А хочешь, я тебя в другую комнату переселю?
— А куда?
— На твоём 4-м этаже одно место есть в сороковой комнате.
— Там три старухи живут, я к ним не хочу.
— На третьем этаже в 28-й на четверых одно место есть. Там три девушки живут, они одногодки все с 1912 года, проводницами работают.
— Интересно, а ещё что-нибудь есть?
— Есть свободная двушка, комната номер 1. Сама знаешь, что это дежурная комната, гостевая. Туда часто командировочных селят или из наших работников кто попросит кого-нибудь на ночку другую приютить. Если там поселишься, жизнь твоя спокойной не будет. Думай сама.
— Я подумаю, Василий Васильевич.
Светлана пошла на выход, покачивая попой. Затем обернулась и говорит:
— Мне вообще-то последний вариант понравился. Это же комната прямо напротив вашей, вон она, — она взмахнула рукой в сторону 1-й двушки. — Но я ещё подумаю.
Она стрельнула в мою сторону глазками и закрыла дверь.
— Вот ведь коза, — подумал я про себя.
Время было 5 пополудни. Я уже давно не нуждался в часах, поскольку внутри меня работали свои часы, и я всегда знал точное время, причём в любой точке планеты.