Свет для падшего (СИ) - Рэд Агата. Страница 39

— Что же ты натворила…

— Я спасла нас всех, — безучастно сказала я.

— Ладно, поговорим об этом позже. Нужно в первую очередь помочь Еве, а потом найти настоящего бога. Думаю, его скрывают где-то здесь, возможно внизу, в темнице.

— Прости меня… — промолвила я, пропустив его слова мимо ушей.

— За что? — удивленно спросил Азарий, округляя глаза.

— Я забрала у тебя возможность отомстить… Ты.…Это должен был сделать ты… — не скрывая слез, сказала я.

— Самое главное, что он мертв. К тому же… все оказалось не так, как я думал. А значит, я тоже был не прав, не разобрался в ситуации до конца.…Не заподозрил подмену…

— Ева. Что с Евой? — дернулась я, осознавая, что все это время она не подает признаков жизни.

— С ней все будет хорошо, если мы сейчас же отнесем ее к ангелу, который сможет ее исцелить, — крикнул мне в след Азарий.

— Я знаю такого ангела, он очень хороший лекарь. Ты поможешь мне ее поднять? — спросила я, повернувшись к нему.

— С ума сошла? Отойди, я сам ее понесу. Еще не хватало, чтобы ты ее тащила. Ты себя видела? Сама еле на ногах стоишь, — возмутился падший и сам поднял девушку на руки.

Мы отнесли ее к лекарю, который сказал, что волноваться не о чем. Рана хоть и серьезная, но восстановлению поддается хорошо. Мы оставили ее у ангела и отправились на поиски настоящего Повелителя, по пути встречая обеспокоенных ангелов и несколько незнакомых мне душ. Новости по Светлому миру разнеслись быстро, уже каждый ангел знал, что несколько столетий ими управлял самозванец.

Глава 33

Мы без промедления ринулись на поиски Бога. Быстрым шагом, почти бегом мы шли по длинному коридору, ведущему на самый нижний ярус, где располагались темницы для заключенных ангелов и душ. В основном они там не задерживались, ожидая решения Божьего суда, после чего уже получали прощение, либо отправлялись в Промежуточный мир.

Пока мы были в пути, я подумала о Германе, где он сейчас и почему не встретил нас. Возможно, он снова отправился в перерождение, но слабо верилось, что он бы сделал это без меня.

— Ты необычайно молчалива. Может, поделишься, что тебя беспокоит? — спросил падший, не замедляя шаг.

— Все нормально. Просто… — замолчала я, вспоминая травмирующие события.

— Просто что? — нахмурил брови он.

— Я никогда раньше не убивала. И кажется, во мне что-то переменилось. Это оставило на мне очень тяжелый след. Я хочу отмыть свои руки, — произнесла я, не замечая, как растираю их и чуть ли не срываю кожу с кистей ногтями.

— Эй,… Спокойнее, — перехватил мою руку падший. — Мы отмыли их у лекаря,…Ты не помнишь? — его лицо было сильно озадачено.

— Я помню…

— Может тебе стоит вернуться к лекарю? Мне не нравится твое состояние. Ты не в себе.

— Со мной все в порядке. Просто стресс… Скоро пройдет, я уверена…

— Но твои слова и действия не вызывают доверия у меня. Что же делать с тобой, Агата?

Я вымученно посмотрела на него. Мне было неизвестно, как выглядело мое лицо в ту секунду, но я чувствовала, что была не в лучшей форме. Тем не менее, я попыталась сделать сосредоточенный и уверенный вид, чтобы падший мне поверил.

— Прошу, пойдем дальше. Мы теряем время на лишние разговоры, а где-то там Повелитель и его нужно скорее освободить, — твердо произнесла я.

— И то верно. Хорошо, идем. Но учти, я с тебя глаз не спущу.

— Если ты так хочешь… — пожала плечами я.

— Неважно, чего я сейчас хочу, — он с вожделением посмотрел на мои губы. — Важно то, что нужно сделать. И твое состояние для меня важно. Как только вернемся назад, отведу тебя к лекарю.

— Но…

— Это не обсуждается. Тебе нужна помощь.

Я неуверенно посмотрела на поцарапанные руки. Они были чисты, и из свежих царапин небольшими вкраплениями виднелись несколько крохотных капель крови. Азарий достал из кафтана свежий платок, и аккуратно протер мои руки.

— Ты не должна была трогать кинжал. И сейчас мы, скорее всего, имеем дело с его последствиями, — убирая платок обратно, сказал он.

— Ты о том, что он был заколдован?

— Ты все слышала? — проницательно посмотрел Азарий.

— Да, на слух не жалуюсь.

— Это моя вина. Я должен был убить Самаэля. И я все исправлю, но ты должна быть сильной. Последствия могут быть очень тяжелыми, и так как ты еще жива,… тут что-то другое.

Он трепетно коснулся моей щеки. Во взгляде мелькнуло сочувствие и … жалость?

— Идем, — резко убрал руку он и двинулся вперед.

Мы спустились на самый нижний этаж, где по обеим сторонам вдоль прохода находились камеры с заключенными. Из охраны было только два ангела, которые сразу узнав Азария, пропустили нас дальше, в самую глубь, где находились изолированные узники. Такие камеры полностью замуровывались, после того как туда заводили заключенного. Его запрещалось навещать, разговаривать с ним через каменные стены, и вообще, в эту часть тюрьмы охрана захаживала крайне редко, только когда приводили и уводили провинившихся. Сами камеры больше походили на вертикальный саркофаг из цельного серого камня. Ангел или душа находились в нем только в положении стоя, без возможности повернуться или сесть. О таких камерах знали лишь приближенные Бога, и они все их безумно боялись. Не было в Светлом мире наказания страшнее, чем оказаться замурованным заживо. Конечно, после решения суда их изгоняют из Светлого мира, но даже час, проведенный в этих стенах, мог свести с ума.

Открыть такие камеры можно было при помощи специального ключа, который был только у Повелителя. Азарий знал об этом, так как сам когда-то был заточен в такую камеру. Поэтому перед тем как тело Самаэля унесли, падший обшарил его карманы, забрав заветный ключ.

В темном помещении было двенадцать камер. Три из них были замурованы, а значит, в одной из них мог быть истинный Бог.

Азарий подошел к первой камере и прикоснулся ладонью к каменной поверхности, обжигающей кожу своим холодом. Он прислушался, но отчетливо слышал лишь зловещую тишину. Тогда он достал ключ, и задумчиво покрутил его в руках.

— А если там кто-то очень опасный? — спросила я и отошла на пару шагов назад.

— Не забывай, что у меня есть кинжал. К тому же такие камеры вымотают кого угодно, отсюда выходят в полуживом состоянии. Но, на всякий случай держись подальше, — заметил падший, слегка улыбнувшись.

Он снова посмотрел на ключ в своих руках и неспешно поднес его к камню, буквально впечатывая его в текстуру. Камень ослепительно засветился, а после исчез, оставляя после себя глубокие клубы пыли и мелкие частички породы.

Из-за пыли мы не сразу разглядели, кто там находился. Незнакомец обессиленно упал на колени.

— Это душа, — крикнул мне падший.

Я осторожно подошла к ним. На душе отчего-то было так неспокойно, а сердце неприятно ныло в груди. Мужчина медленно поднял голову, посмотрев на меня знакомым, но изнеможённым взглядом. Пыль рассеялась, и я отчетливо увидела его лицо.

— Герман? — вскрикнула я, бросившись к нему.

Азарий чуть было не кинулся за мной, не понимая, что происходит.

— Ты его знаешь? — спросил падший.

— Да, я тебе про него рассказывала.… Это мой друг, моя родственная душа, — ответила я, обнимая его и помогая встать.

— Ему лучше пока не подниматься. Видимо он долго простоял, пускай пока посидит, — отметил падший, внимательно за нами наблюдая.

— Как ты сюда попал? — спросила я, поглаживая Германа по голове.

— Когда Илиодор понял…, что ты переместилась в Промежуточный мир к его брату, он донес на меня Богу.… И он распорядился… запереть меня здесь, — с трудом ответил он.

— Прости… Это все из-за меня… — эмоции начали захлестывать меня, из глаз хлынули слезы.

— Я переживал не за себя,…а за тебя. Илиодор был настроен очень агрессивно.… Говорил, что когда найдет тебя, ты очень пожалеешь.

— Если б я знала, что они сделают с тобой, я бы никуда не пошла! Ради всего святого, прости меня!