Вор - Коляда Николай Владимирович. Страница 3

МАТВЕЙ молчит. Улыбается.

Смешно?

МАТВЕЙ. Пацан ты совсем.

ЮРИЙ (ест). Ага. Пацан. Мальчонка. Мальчишечка сопливый. Сопливенький. Мальчуганчик совсем. Только писька до колена. (Хохочет, балуется). Дяинька, а, дяинька?

МАТВЕЙ. Что?

ЮРИЙ. Скажите, дяинька, как вас звать-величать?

МАТВЕЙ. Меня? Матвеем. Матвей. Матвеем зовут. А тебя ?

ЮРИЙ. У-у! Матвей! Ишь ты, Матвей! Красивое имя – Матвей! Матвей – держи бодрей! (Хохочет). Дяинька Матвей,а слабо вам дать мне трюльник взаймы?

МАТВЕЙ. Что дать?

ЮРИЙ. Трюльничек, дяинька? Такую зелененькую сопливенькую гумажечку? Богатые люди могут нищему троячок, гу-ма-жеч-ку, подсунуть, подкинуть? Правда? Вы ведь богатенький Буратинка? (Смеется). Да я вам отдам. После. Когда-нибудь. Может быть. А?

МАТВЕЙ (полез в карман брюк, достал мятые деньги, положил на стол). Бери, сколько тебе надо.

Пауза. ЮРИЙ смотрит на деньги.

ЮРИЙ. Вы чего это, серьезно, что ли? Прямо вот так вот можно взять – сколько захочу? Что ли?

МАТВЕЙ. Конечно, бери. Бери, сколько хочешь.

ЮРИЙ. А если я вдруг две сиреневых бумажки захочу взять? А? Ой, широко шагаю, штаны порву! Можно? Я взаймы? Отдам потом? С получки?

МАТВЕЙ. Бери. Бери.

ЮРИЙ осторожно взял деньги, спрятал в карман. Молчит.

ЮРИЙ. Отгадайте загадку.

МАТВЕЙ. Что?

ЮРИЙ. Могут ли клопы совершить революцию? Отвечаю сразу, потому что вы все равно не знаете. Могут. Потому что в их жилах течет рабоче-крестьянская кровь. (Хохочет). Вот так. Ага? (Щелкнул Гоголя по носу). Ух, какой глазастый! Смотрит на меня, смотрит… Третий лишний, ага? Гогель-могель…

Молчание.

Да я отдам. Честное слово, отдам. Ну?

МАТВЕЙ. Нет, нет.

ЮРИЙ. Да отдам, сказал. Ну?

МАТВЕЙ. Да бери, бери, бери. Тебе надо. Бери.

ЮРИЙ. А кому не надо?

МАТВЕЙ. Мне не надо.

ЮРИЙ (молчит). Дяинька, а, дяинька? А можно я у вас спрошу вопрос, а вы мне ответите ответ? Можно?

МАТВЕЙ. Можно.

ЮРИЙ (придвинул табуретку близко-близко). Дяинька, а вы нормальный, нет?

МАТВЕЙ. Не знаю. Нет.

ЮРИЙ. Ах, не знаете… Ага. Не знаете, значит.

Пауза.

Господи, я же совсем забыл, что у вас жена официантка, что вы коопараторов нанимаете на ремонт! Забыл ! Пардон! Извиняюсь! Да я отдам, отдам потом, правда. Потом. Отдам. Отдам. Будь спок.

Пауза. ЮРИЙ пьет чай.

Чаю мне налейте еще. Только без «марусек»….

МАТВЕЙ. Что?

ЮРИЙ. Ну, без чаинок, то есть…

МАТВЕЙ. Почему ты их «маруськами» называешь??

ЮРИЙ. Не знаю. Все так говорят. А что ?

МАТВЕЙ налил Юрию в чашку чаю. Молчат. ЮРИЙ пьет чай. Выдохнул.

Ну, что? Попили, поели, домой полетели? Пора мне уже и ноги делать, а?

МАТВЕЙ молчит.

Да что вы так смотрите, не пойму, ну?!

МАТВЕЙ. Что ты сказал?

ЮРИЙ. Да ничего не сказал! Я говорю, третий час ночи, а жены вашей нету дома. Что же это такое? Ну, днем она клиентов колола, понятное дело, а сейчас чего? Ночь на улице… Не боитесь, что она с кем-то там сейчас вдруг… А?

МАТВЕЙ. Меня это не волнует…

ЮРИЙ. Заявочки, надо сказать. А кого это волнует? Гоголя?

Пауза.

Слушайте, дядя, а вы не милиционер, случаем, нет?

МАТВЕЙ. С чего ты взял?

ЮРИЙ. Ну, выпытываете чего-то все, вынюхиваете, выспрашиваете, а? Смотрите на меня так, что аж страхота находит… Вы не мент, нет? Да я отдам, отдам, в натуре, отдам вам эти бабки… Хоть сейчас могу отдать, ну? Это я так, про запас взял вообще-то. У меня не горит, так что заберите их взад, как говорится…

МАТВЕЙ. Оставь. Давай, выпьем.

Молчание. Выпили. Тихо.

Послушай меня, пожалуйста… (Очень трудно даются МАТВЕЮ эти слова). Только внимательно и… Как бы это сказать… Вот что. Ты только не подумай, что у меня вольты загуляли или еще что-то там такое… Ты, пожалуйста, посиди две минутки, посиди, помолчи, послушай… У тебя шило в одном месте, я гляжу, но я прошу тебя – не дергайся, посиди, послушай, что я скажу. Внимательно послушай. Не перебивай меня, пожалуйста, не перебивай, послушай…

ЮРИЙ. Да, да, пожалуйста! Пожалуйста! (Ухмыляясь, закинул ноги на ногу). Что ни говори, а приятно с интеллигентным человеком разговаривать. А? Из интеллигентных людей мата – хуем не выдолбишь, ага? (Хохочет).

МАТВЕЙ. Пожалуйста, послушай. Я тебе хочу сказать что-то очень важное. Очень, очень… Одну важную штуку хочу тебе рассказать. Для меня важную. Спросить хочу тебя я… Вернее, не спросить, а просто поделиться… Так сказать… И ты не смейся только, пожалуйста, не смейся, не надо! Очень прошу. (Трет руки о колени). Мне очень нужно это кому-нибудь рассказать… Вернее, нет. Не так. Кому попало я бы не стал этого говорить, рассказывать, нет! А тебе – именно тебе – расскажу… Понимаешь?

ЮРИЙ. Я – весь внимание. Готов, как пионер, к труду и обороне!

МАТВЕЙ. Погоди, послушай. Ты не сказал мне, как тебя зовут. Ты не хочешь сказать.

Пауза.

Впрочем, это и не важно, да, да. Не важно! Иначе, если будет совпадение, я совсем сойду с ума… То есть, ты посиди, послушай, не перебивай… черт, черт, черт побери! Итак, что я хотел тебе сказать? Забыл. Забыл. Вот! Вот. Вот. Сегодня у нас двадцать третье марта….

ЮРИЙ. Да, да. Мы уже говорили об этом, обсуждали сие происшествие…. Нда-а…. Время бежит и бежит, годы идут и идут… (Смеется).

МАТВЕЙ. Погоди, пожалуйста, погоди. Погоди. Значит, так: прошло двадцать лет. Ровно.

ЮРИЙ. Ужас какой! Двадцать лет прошло! А как будто вчера еще все было! А уже – двадцать лет! Подкралось незаметно!

МАТВЕЙ. Подожди…

Пауза.

Ему… тоже было двадцать два года. Ровно столько же, сколько и тебе, сейчас. Я говорю тебе об одном моем знакомом. Это – один мой знакомый… Вот. Я здесь на кухне буду белить потолок.

Молчание.

ЮРИЙ. А в коридоре будете?

МАТВЕЙ. Да. Да. Да, да. Обязательно. Обязательно. Да. Да.

Встал, подошел к окну, посмотрел на улицу, резко захлопнул форточку, словно ему вдруг стало зябко. Снова сел, пристально смотрит на ЮРИЯ, держа руки, сомкнутые замком, на столе.

Мы с ним были очень дружны. Ты, наверное, и представить себе этого не можешь, но… Но мы были с ним очень дружны. Вот так вот. Так дружны, что с тех пор друзей у меня не было. Ни одного…

Молчание.

Вот. Вот и все. Да, все. Я тебе, кажется, и все рассказал…

Молчание.

ЮРИЙ. Все?

МАТВЕЙ. Да, все. Все. (С запинкой, поспешно). Нет, нет, нет, это не все! Погоди, погоди! Нет, я не сказал тебе самого главного… Голова что-то кружится. Не надо пить. Больше пить не надо.

ЮРИЙ. Да я все понял. Я догадливый мальчик.

МАТВЕЙ. Что ты понял?

ЮРИЙ. Да все понял.

МАТВЕЙ. Как все понял?

ЮРИЙ. Ну, очень просто! Вы были с ним друзьями, так? А сейчас предлагаете мне свою дружбу? Верно?

МАТВЕЙ. Да, кажется так…

ЮРИЙ. Ну, чего же проще-то? Я друг ваш навеки! С такими денежками, да без друзей – тяжело, понятное дело! Вашу руку, фрау мадам, я урок вам первый дам! (Смеется. Протянул ладонь через стол, улыбаясь, смотрит на МАТВЕЯ).

МАТВЕЙ неуверенно взял руку, крепко сжал ее, не выпуская продолжает говорить тихо, глядя ЮРИЮ в глаза:

МАТВЕЙ. Итак. Слушай. Я жил здесь, в этой квартире… Я много лет живу здесь. Вернее, я жил здесь всегда. Вместе с матерью. Ее давно нет уже, моей мамы. Давно нет. Она очень не любила Юрия… Его звали – Юра. Мы были с ним знакомы один год. Всего лишь год. А познакомились двадцать третьего марта, двадцать один год назад. И ровно через год нашего знакомства, день в день… Бывают же совпадения… Послушай. Через год после нашего знакомства я уехал в Москву, в командировку. Он проводил меня в аэропорт, помахал рукой и все смеялся. Он всегда смеялся, ему всегда было весело и радостно жить. Палец покажи – смеяться будет. Нет, нет. Я не идеализирую его. Ты не думай. Он был простым, земным человеком, со всеми слабостями, которые могут быть у человека и прочее… Ну вот. Через два дня он должен был тоже появиться в Москве. Он учился в институте. В том же, где и я. Только я работал и учился заочно, а он – на дневном. Через два дня я стоял на углу Бронной и ждал его. Мы договорились, что встретимся там и пойдем на спектакль. Я достал два билета. В то время Эфрос гремел по Москве…