Инвестиго, из медика в маги. Том 5 (СИ) - Рэд Илья. Страница 44

— Хорошо, — улыбнулась она.

— Как-то ты слишком быстро согласилась, — с подозрением и немного с тревогой сказал Праст.

— Нет, всё нормально, — её вторая улыбка совсем сбила его с толку, но Ли взял себя в руки и поручил ей первое задание: узнать месторасположение всех инвестиго.

Какого же было его удивление, когда через пару дней она уже выложила этот сочный кусок информации без каких-либо усилий.

Йохим такая лапочка: сводил её на экскурсию, всё рассказал и даже то, что не следовало знать простой девушке, увлекающейся лечением бедняков.

— Ну, хорошо, — однорукий что-то соображал, прикидывая в голове, какое ещё задание придумать, чтобы отделаться от красотки и такое, чтобы она не вляпалась в историю, но затем его глаза полезли на лоб.

— Вот расположение всех частей, — она достала из сумки папочку с бумагами. — Вот список всех офицеров, там по столбикам ранги. Здесь расположение их складов, тут прикидки по запасам кристаллов, а это список блюд, что предпочитает высший офицерский состав и лично генерал Зелле, — она качнулась на носках вперёд и будто вспомнив, вытащила ещё одну бумажку. — Ах да — контакты поваров и места их закупок, — а когда челюсть Праста только начала закрываться, она добила всё это «десертом», — восстановленный по памяти документ со стола секретаря генерала — недельный план встреч, — она обняла свою сумочку двумя руками и победоносно подняла бровь.

— Ты его точно там не в подвале держишь?

— Нет, просто папочке очень понравился выбор сына, — она показала ему язык и впервые за всё время расплылась в улыбке.

— Я… Я думаю, ты хорошо поработала, — смахнул невидимую пылинку Праст.

— И? — она угрожающе над ним нависла.

— И? — аристократ прикинулся куском стола.

— И? — интонация Найши поползла вверх.

Они смотрели друг другу в глаза, пока Ли не опустил взгляд на бумаги, безнадёжно зажмурился и вдруг ударил ладонью по столу.

— Ладно, — он встал и подошёл к ней, протянув левую руку. — Пусть Гург убьёт меня, на хер всё. Ты принята.

Она пожала его ладонь тоже левой и с тех пор вошла в организацию. Через пару месяцев Найша получила общий доступ и возможность связываться с остальными участниками. Точнее, заслужила своими стараниями — ничего просто так ей не далось.

Она докладывала обо всех движениях в штабе, о готовящейся операции на востоке, даже об изменениях причёски секретаря генерала. Каждые выходные она заставляла Йохима проводить в обществе отца, упирая на укрепление родственных связей. Тот, конечно, был против, но куда он денется? Тем более, уже сам Зелле старший спрашивал сына, придёт ли сегодня Найша в гости.

Её развитая фотографическая память позволяла запоминать документы, лежащие на столе «великого» стратега и героя Атавирской войны. Так уж получилось, что она развила её в постоянных занятиях с книгами. Помимо этого, она ускоренно приобрела навык читать перевёрнутый текст, чтобы лишний раз не подставляться.

Найша все уши прощебетала генералу как ей нравится обстановка армии, и в целом этот дух мужского братства. Романтика военного похода превозносилась в каждой беседе, и сердце каменного истукана было покорено.

За это время она успела понять какой же всё-таки генерал дурак. И дело даже не в том, что старший Зелле поддался слабости — это простительно для мужчин. Просто он сам по себе не блистал интеллектом. Корона поощрила его новым званием за предыдущие заслуги. Зелле старший был твёрдым исполнителем.

В этом плане его сын пошёл куда дальше — удивительно, как тот вообще сохранил самостоятельность мышления при таком жёстком отце. Может быть, за это она и уважала его — в хлипком теле оказался крепкий характер. Именно это больше всего привлекает в мужчинах.

В их отношениях она была скорее той, кто разрешает себя любить. Найша пока не знала, как к нему относится и, к сожалению, чувство жалости перевешивало тут всё. Она невольно сравнивала его с Гургом, но Йохим был лишь блеклой копией. То же самое, что попробовать дорогущее столетнее вино и потом перейти на двухлетнюю настойку абы как сделанную, пусть и с чувством.

После того как выяснилась та история с Мартой, она сильно на него обиделась и, похоже, он догадался обо всём. Ей было стыдно ловить его взгляды и понимать, что он всё понимает. В таких случаях она чувствовала себя дрянью. Йохим не заслужил подобного. Поэтому она старалась меньше пересекаться с братом.

Умом она осознавала, что он свободный человек, и может встречаться с кем хочет, но все эти его похождения и скабрезные слухи нервировали, и у неё часто портилось настроение после таких историй. Но и не слушать их она не могла. Будто сама себе забивала гвозди в руку и просила добавки.

Ещё за две недели до отхода основных войск на восток, силы повстанцев были предупреждены и успели внедрить своих людей. Найша всё ещё не знала главных организаторов революционного движения, но ей сказали, что это уважаемые в обществе влиятельные люди. Светить их сейчас означало бы загробить десятилетние усилия по подготовке.

Оказывается, даже среди высших кругов не всё так гладко. Многолетний порядок набил оскомину, и люди жаждали перемен настолько, что готовы были жить двойной жизнью и подвергать риску себя и своих родных. А если на это готовы те у кого деньги и власть, то и она, Найша, не ударит лицом в грязь.

Идея мира, при котором у всех будут равные или близкие к тому возможности, потрясает воображение.

Помимо её основной деятельности, она начала задавать себе вопросы: «А как ещё можно усилить их позиции? Что для этого нужно сделать?» И принялась анализировать ситуацию.

Оказалось, что они не учли одного очень важного игрока — голюдей. В силу развитой ксенофобии никто не воспринимал этот народ за самостоятельную боевую единицу.

Для простого жителя Рилганского королевства голюдь — это отброс, преступник, паразит на теле здорового общества, с которым приходится мириться. Однако долгая работа в мессалле показала ей, что это далеко не так. Большинство из них просто бедные и в силу этого необразованны, но процент адекватных среди них даже превышал обычных людей.

Устройство их общины тому доказательство. В условиях жесточайшего давления они смогли распределить свои ресурсы и выжить. А когда туда добавилось финансирование, то некоторые кварталы заиграли совсем другими красками. Сразу же нашлись те, кто готовы были обучать грамоте детей и следить за чистотой и порядком. Они охотней людей помогали друг другу.

Появление такого лидера, как Бруно, было лишь вопросом времени. Это не он пришёл и вдруг навёл порядок железной рукой. Совсем не так. Он лишь сконцентрировал эту силу и дал всем понять, что другой путь возможен. Дал надежду.

Найша предложила Прасту заключить союз повстанцев с голюдями на взаимовыгодных условиях. Он сначала покатывался с хохота, но когда услышал цифры маны у бойцов, то немного задумался. Низший маг имел от пятисот эмок, голюдь из армии Бруно 300+. Однако тут были существенные отличия. Низшие маги менее эффективны в условиях городского боя и не каждый был способен передвигаться как Гург — это достигалось годами тренировок.

Таким образом, зелёное воинство занимало промежуточное положение между боевыми магами и насуко — они с лёгкостью могли дать фору первым в городских стычках и, подобно вторым, использовали разнообразное оружие: как ближнего, так и дальнего боя. Большинство из них сызмальства тренировались метать ножи — обязательный в мессалле навык.

Когда она это всё выложила Прасту, надменности и спеси значительно поубавилось, а сочувственный взгляд «Девочка, тебе совсем нечем заняться?» сразу же куда-то исчез. Она знала, что Ли достаточно умён, чтобы с ходу не закрывать от себя такую возможность. Нужно было лишь доказать ему на языке мужчин какую пользу это принесёт общему делу. Для неё-то давно всё было понятно.

Они долго препирались, и каждый новый её довод рождал контраргумент не в пользу зеленокожих, но раз за разом они отработали все возражения и несостыковки в долгой, изнурительной беседе, длившейся больше семи часов со штудированием карт и перерывами на чай.