Подаренная черному дракону - Лунёва Мария. Страница 5

– И ещё, – продолжил воин, – у них охотничьи драги.

– Шутишь? – Вегарт обернулся.

– Нет, генерал, целый зверинец. Около дюжины крепких животных.

– Значит, с драконами воюют, но драгов используют в охоте. Двулично как-то, – озвучил я свои выводы.

– Ну а что, мы ведь тоже подкармливаем уличных псов, – Вегарт почесал затылок, – а про проклятие разнюхаю. Не может баба сама решать, кого ей там рожать.

– Мне нужен сын и плевал я на проклятия, – не сдержавшись, рявкнул я. – Родит и никуда не денется. Даже если придётся учить её этому.

– Это будет забавно, – улыбнулся брат.

– Это будет жестоко, – подправил я его слова. – Но бастарды даже в лице дочерей мне не нужны.

– Запрёшь её?

– Если того потребует ситуация.

Прежде чем Вегарт успел ответить, я услышал характерный звон превратных цепей. Заскрипели шестерни, и врата, наконец, медленно отворились. Похоже, нас всё-таки решили впустить. Невиданное гостеприимство.

– Превосходно, – меня разбирал смех. – Наши лютые и бесстрашные псы всё же решили склонить морды перед новым хозяином. Поспешим же, чтобы они там не заскучали.

– Ну, если быть справедливыми, то там больше медвежьих морд, а те гордые. Вряд ли раскланяются.

– Знаешь, Вегарт, по иронии судьбы именно медведи пользуются у меня хоть каким-то уважением.

– Ну, что запугаем их видом своих боевых коней и мечей?

– Можно, что другое показать, – вклинился в наш разговор Брек, – у драконов всё оружие подлиннее будет.

– Это тебе кто сказал? – поинтересовался Белый.

– Так дама вчера оценила, – похвалился наш бравый одноглазый боевой товарищ.

По отряду прокатился дружный хохот.

– Нет, – я быстро взял себя в руки и оборвал смех, – пугать пока будем только длиною мечей. Всё остальное по мере необходимости. И прошу, со служанками поделикатнее. Нам здесь жить, а гадить у себя во дворе негоже. Да и попортите девчонку, а завтра за её душу зацепится взгляд вашего друга и соратника.

Мужчины стали серьёзнее. Драконы любили редко, но коли уж разглядели душу женщины, то уже не выпустят её из лап никогда.

Наш отряд дружно двинулся к мосту. Уверенности, что там, за этими стенами, нас не ждут вооружённые перевертыши, ни у кого не было.

Глава 5

Розанна

– Бесстрашный воин, – шепнула я, наблюдая за мужчинами, замершими на дороге. Они не приближались, но и не выказывали трусости. – Увы, даже ради тебя, гордый дракон, проклятье не спадёт. Кем бы ты ни был, но власть и вседозволенность сделают своё дело. Ты, впрочем, как и всё, что приходили в этот замок до тебя, неспособен на истинную любовь. Ваши сердца мертвы и сухи как бесплодные земли. Не взрастёт там нежных чувств.

Странная грусть поселилась в моей измученной душе. Вопреки всем словам служанки, этот грозный воин был по-своему красив.

Черноволосый, смуглый, рослый.

Мне хорошо было видно его. Особое внимание привлекли руки. Мой жених был без перчаток. Сильные ладони: узкие, длинные пальцы. Да и сам он широкоплеч. Бедро в обхвате, наверное, шире моей головы.

Воин!

Тяжело вздохнув, смиренно опустила взгляд на подоконник.

– Не суждено нам с тобой познать счастье. И всё, что я смогу получить от тебя, – это дочь. Но я буду любить её.

Я вспомнила свою мать и её гнусное предательство. Я до сих пор считала, что она поступила подло. Жестоко.

– Нет, со своей малышкой я сделать подобное не смогу.

Дверь позади меня скрипнула, и в комнату без дозволения смело вошла Харда со стопкой простыней. За ней тенью следовала малышка Ули. Родная дочь того, кто считался моим отцом. Забитая девушка. К сожалению, она не обладала красотой своей матери и брата Густава. Узкие глаза, слишком полные губы портили облик этой лисицы.

– Он всё ещё там? – Харда, бросив бельё, поспешила к окну.

– Да, – я нехотя кивнула, – ведь врата крепко заперты. Только непонятно почему.

Снизу до нас долетел смех.

– Им смешно?! – Ули редко подавала голос. Но сейчас ей было ничуть не менее любопытно, чем нам. – О чём они говорят?

– Это же мужчины, – Харда сделала умное лицо, – у них всегда одно на уме. Наверняка обсуждают местных женщин и хвастают друг перед другом, сколько из них они уже успели пропустить через себя.

– Прошу тебя поменьше таких откровений в присутствии Ули, – я разозлилась. Моя некровная сестра была ещё слишком молода, чтобы слушать подобные речи. К тому же я питала надежду пристроить её к какому-нибудь знатному воину. Пусть не аристократу, но чтобы жила в достатке и желательно в любви. Но пока серьёзно на неё никто не заглядывался.

– Вы наивны, госпожа ведьма, – служанка бросила на мою сестрицу брезгливый взгляд, значение которого я не поняла. Но это насторожило.

Неужели я чего-то не знаю.

Шум за стенами замка снова привлёк наше внимание.

– И всё-таки он страшен – шепнула старшая лисица. – Я бы со страху померла, если мне суждено было лечь под такого и служить ему утробой.

– Довольно, – уязвлено процедила я. Мне не по нраву пришлось её сравнение. «Утробой» меня ещё никто не называл. Подобные речи унизительны. – Ты сегодня чрезмерно болтлива и забывчива, Харда.

– Но он и правда жуткий, – шепнула Ули, убрав с глаз длинную чёлку. Её волосы, как и всегда, были немыты. Это раздражало. Наряжаясь в красивые платья, она забывала или попросту не желала мыть своё тело. Если бы я не знала, что она шатенка, то и не поняла бы, какого цвета её волосы.

– Ты опять пропустила бани? – шепнула я.

– Я не любитель плескаться в воде, – мне показалось, что я слышу в её голосе высокомерие. – Мы лисы предпочитаем естественность.

– Грязь, это источник заразы, – нахмурившись, я внимательно окинула её взглядом: шея чёрная, под ногтями земля. – Ты, что порося. Чтобы сегодня же всё оттёрла. Ты не свинопас, Ули, пусть и незаконнорождённая, но всё же дочь альфы.

– Я не ведьма, – пробурчала она в ответ. – Мне важен собственный запах.

Я только тяжело вздохнула. У неё был тот возраст, когда хочется мнить себя взрослой и самостоятельной.

– Грязь, она и на лисьей шерсти – грязь, – резко выдала Харда. – Просто кое-кто занимал своё тело иными делами.

– О чём ты? – я насторожилась.

– Эта служанка придумывает небылицы обо мне и очерняет на каждом углу, пороча моё имя, – затараторила Ули.

– Что? – я развернулась к старшей лисице. – Что это значит? Ули – невеста на выданье. Если я узнаю, что ты распустила хоть один слух о ней, – заставлю тебя умолкнуть навеки.

– Госпожа ведьма, – служанка скривилась, – вы наивны и вами легко управлять.

– Я тебе всё сказала.

Повернувшись к окну, заметила, что взгляд дракона обращён на нас. Вряд ли он видел наши силуэты, но инстинктивно знал, что за ним наблюдают. Сидя на жеребце в окружении своих воинов, он словно подчёркивал насколько выше и мускулистее остальных. Разве что второй всадник, блондин, мог с ним сравниться.

А дракон продолжал смотреть. Я не могла различить, но отчего-то подумалось, что глаза его черны как ночь.

«Дьярви Чёрный» – надеюсь, это прозвище он получил за своё второе лицо, а не за душу.

– Вы только посмотрите, как он высок, – Харда осенила себя защитной руной. – Это не мужчина, а монстр.

– Уймись! Глядя на тебя, думается, что тебе ему наследников дарить. К тому же лишний рост – это не уродство.

Признаться, комплекция мужчины настораживала. Если он похож на моего отца, то долго я не проживу. Первым же ударом зашибёт.

– Разве он не пугает тебя? – тихо выдохнула Ули. – Чёрен, взгляд тяжёлый. Драконы жестки сердцем. Они любят лишь ту, чью душу услышат. А в договорных браках такого не случается. Он найдёт вою ящерицу, а ты сгинешь.

– Ты сегодня добра, как никогда, сестра.

– Но это правда. И ты должна это понимать. Я беспокоюсь о твоём будущем. Есть ведь Густов, он с детства поглядывает на тебя. Только намекни и он укроет.

– И будет война…