Крепость (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич. Страница 18

— Уважаемый господин Кауфман, — обратился я к датскому послу. — Если вам потребуется какая-то помощь или поддержка… гуманитарная, — уточнил я, — мы обязательно вам поможем. Если вам потребуется оружие, мы подумаем, чем сможем вам помочь. Однако вмешиваться и вводить свои войска на территорию Германии или Европы мы не планируем. Что касаемо того, что мы останемся не у дел, поверьте, мы от этого не обеднеем. У нас и своих земель хватает. И есть мнение, что, если Россия вторгнется на территорию Европы, начнётся очередная мировая война. Думаю, это не нужно никому. Поэтому с большим уважением к вашему королю, мы, к сожалению, намерены дать отказ. Но в любом случае, готовы помогать всем, чем только сможем. И желаем вам удачи в попытке урвать свой кусочек.

Глава 8

Союзники

Ольга Николаевна, которая в последнее время всё чаще поражала меня своими разносторонними навыками, а также многозадачностью, решила в очередной раз посетить меня в Царском Селе. В ожидании великой княгини, я расположился в гостиной, с кофейником, полным свежесваренного кофе и чашкой, в которой уже дымил напиток. Рядом в вазочке находились конфеты и сушки. Кофе я в последнее время пристрастился пить без сахара, хотя в своём времени без сахара вообще пить ничего не мог, видимо какие-то особенности доставшегося мне организма.

Ольга Николаевна по своему обыкновению без долгих прелюдий сразу перешла к делу.

— Александр, я тут обнаружила, вы совершенно не обращаете внимания в сторону Дальнего Востока.

Ольга Николаевна в последнее время всё больше занималась внешнеполитическими делами и порой давала удивительно ценные советы. При этом она была тактична, не особо настойчива и не допускала себе менторского тона. Лишь иногда комментировала мои недоработки, подсказывала, что можно было бы улучшить и какие решения усилить. И за это я был очень благодарен. Боюсь, мне сложно было бы принять острую критику даже от неё.

— А что нам туда смотреть? — спросил я. — Там сейчас, как я знаю, идёт революция. Китайцы не могут поделить между собой Китай. Коммунисты воюют с националистами, — ответил я.

— Всё верно, — кивнула великая княгиня. — Там была революция, и она уже прошла. К сожалению, коммунисты победили, свергнув монарха. Так вот, коммунисты во главе с Мао Цзэдуном объединились с националистскими образованиями, которых возглавляет Чан Кайши. Эти две силы объединились под предводительством генерала Джан Сюэляна. Он каким-то образом заставил примириться две сильнейшие группировки объединиться перед лицом внешней опасности.

Хм, совсем как наш Ленин, про себя ухмыльнулся я.

— И что там у них за внешняя опасность? — спросил я.

Японцы, воспользовавшись ситуацией, сейчас довольно уверенно продвигают свои войска по территории Китая.

— Японцы? — удивился я, припоминая, было ли нечто подобное в моём мире.

Точно, было. Коммунисты и националисты объединились именно для борьбы с японцами.

Что этим азиатам всё не неймётся? Хотя ясно что, своих земель у них не хватает. Я карту смотрел, мы вроде бы им Курилы-то всё-таки выделили — один из моих предшественников уступил, и до сих пор не отняли, а им всё мало — надо ещё на Китай рот разинуть. Хотя сытый голодному не товарищ. Если сравнивать территории России и Японии, они, конечно, совсем куцо выглядят.

— И что, мы помогаем Китаю? — спросил я, а потом сам же себя едва не обругал за глупость.

— С чего это мы будем поддерживать Китай? Они же коммунисты. Мы поддерживаем Японию! — ответила матушка. — Император Хирохито, монарх и он ближе нам, нежели коммунисты, предавшие своего правителя. А что уж говорить про националистов, что пользуются поддержкой Европы и не скрывают этого. А европейцы только рады пичкать их оружием для того, чтобы устраивать беспорядок в Китае.

Да уж, глупо было полагать, что в конфликте двух стран, из которых лишь одна является монархией, мы поддержим не монарха. Всё-таки солидарность никто не отменял и императору правильнее поддерживать императора, нежели тех, кто монархию не в грош не ставит и поспособствовал её разрушению. Однако отчего-то китайцам я симпатизировал больше. Как минимум, Мао Цзэдун, как личность, мне очень нравился.

Да, я слышал об их «культурной» революции, о репрессиях, которые ещё предстоят Китаю. Наши в моём мире проводили параллель с тёмной стороной личности Сталина, и вешали на него ярлык тирана. Но во время Мао Цзэдуна между Россией и Китаем была крепкая дружба. Старые поколения, которые в бытность свою бывали в Китае, помогали там строить заводы, говорили о китайском народе только хорошее.

Опять же, не стоит опускать тот момент, что китайцы никогда ничего не забывают. Они от мала до велика помнят свою историю на тысячелетия, причём помнят как хорошее, так и плохое. И стоит отдать им должное, обязательно при случае поспешат отплатить как друзьям, так и недругам.

А если уж смотреть совсем далеко в будущее, в моём мире Китай стал великой державой. И если понимать хоть немного менталитет китайцев, это не мудрено. Китаю можно помешать, можно вставить палки в колёса, можно устроить там революцию, но рано или поздно этот народ всегда добивался вершин, как бы не выбивали почву у них из-под ног. Более того, когда России потребовалась помощь, Китай не раз подставлял плечо, поддерживая соседей в трудную минуту. Хотя были совершенно не обязаны. Однако помнили оказанное когда-то добро и отвечали на него добром.

Всё же выгодно дружить со странами которые чтят свою историю, и не забывают об услугах по истечении пары десятков лет. И пускай это звучит меркантильно, но я лучше буду дружить с благодарными соседями, чем с теми, кто в ответ на добро спешит вонзить нож в спину.

В то время как японцы на протяжении всей истории наших взаимоотношений только и думают о расширении своих территорий и поглядывают то на Курилы, то на Сахалин, то на Маньчжурию с Кореей. И наш Сахалин им покоя не даёт. А если вспомнить, что они творили во время русско-японской войны и оккупации Дальнего Востока, то кроме ненависти, у меня что-то к ним эмоций никаких больше и нет. И пусть у них хоть сто раз монархия. Одни японские подушки чего только стоят! Даже думать об этом не хочу.

Однако новость, которую рассказала мне Ольга Николаевна, которая, собственно, новостью-то и не была, навеяла мне интересные мысли и идеи. С одной стороны, нам выгоден конфликт на Востоке. Как минимум, можно быть уверенным, что, если на нас сейчас нападут европейцы, китайцы с японцами будут заниматься друг другом в ближайшее время, а не попробуют напасть на нас. И в этом были свои плюсы.

Однако, надеяться на русское авось я не собирался. К тому же, вспоминая историю, России всегда не хватало союзников в самые тяжёлые моменты.

Да, мы стояли особняком, стояли достойно, героически, но можно ведь и без героизма побеждать. Да, история нашего народа побуждает мальчишек равняться на отцов и тоже становиться героями. Но если бы мне задали вопрос, я бы ответил, что пускай лучше они будут живы, чем награждены посмертно. В общем, надо бы как-то попробовать получить выгоду из этого конфликта, причём не только материальную, но и политическую.

Во-первых, Япония сейчас довольно серьёзный соперник Соединенным Штатам. Да, в этой реальности Америка пока не набрала такую мощь, как в моём мире, но рост всё равно прослеживается, пускай и не такой стремительный и скачкообразный. И если сейчас Япония сделает козью морду штатам в Тихом океане, то пускай делает. Надо им только возможность для этого побольше дать.

Зерно Японии как поставляли, так и будем поставлять, даже несмотря на то, что амбиции японского императора я не поддерживаю. Нужно понять, чем мы можем помочь Китаю, при этом не вызвав ярого недовольства японцев и обвинения в том, что мы действуем против них в их войне. Вообще неплохо бы встретиться с Мао. Надеюсь, при случае удастся и такое.

Я поднялся с кресла и прошёлся из стороны в сторону, потирая лоб. Мне вдруг пришла интересная мысль: а что, если попробовать склонить Японию и Китай к миру и выступить посредником в их переговорах? Да, просто хотя бы помочь им договориться сначала о хоть каких-то переговорах, а потом, быть может, о чём-то большем. Помочь этим двум странам преодолеть их конфликты и Россию выставить перед ними в хорошем свете.