Пелена чувств (СИ) - Франц Хельга. Страница 17

— Полина здесь?

— Прекрати. Вы с отцом её уже задёргали. У неё из-за вас нервный срыв скоро будет. Ты же знаешь, я сама принимаю решения о дополнительных приёмах.

— Мы договаривались, что я не мешаю тебе работать на третьем триместре, но ты при этом переходишь в щадящий режим.

— Я так и делаю. Я уже перестала оперировать. Остались только консультации и бумажная работа.

— Которую ты выполняешь до обеда. А после сразу домой отдыхать.

— Это срочный случай. Я не могла отказать. Только сегодня, не сердись.

— На прошлой неделе ты говорила то же самое.

— Там было другое совсем. — Возмущаюсь, потому что не понимаю, как можно под одну гребёнку всех. Там же совсем другая ситуация была, и да, тоже неотложная.

— Ну конечно, — вздыхает Даня, и держа за руку выводит из клиники.

Когда садимся в машину, Даня заводит двигатель, трогается с места и привычно кладет мою руку на своё бедро.

— Ты злишься?

— Нет. Я уже давно смирился. И прекрасно понимал, с кем связываюсь. Женившись на ведущем детском кардиохирурге, я знал, что мне придется делить тебя с работой. И мне нравится, что ты состоявшаяся в профессии личность. У меня у самого куча проектов. Но кнопку в твоём животе, я в обиду не дам. И сейчас тебе надо поберечься. Ради нашей малышки.

Утыкаюсь лицом ему в предплечье. Поднимаю жалобный взгляд, прося понять и простить.

— Ой, всё! После обеда я сам тебя отвезу на консультацию, а потом домой. Но постарайся до родов так больше не делать. Иначе придётся насильно выгнать тебя в декрет. Не доводи до крайних мер. Потому что тут я на уступки не пойду. Речь идёт о моей дочери.

— Я уже начинаю ревновать тебя к ней, — я довольно улыбаюсь.

Даня успокаивающе поглаживает мою руку у себя на бедре.

— Я вас обеих люблю. Вы для меня самое дорогое. Однако, ты одна умудряешься еженедельно сжигать тысячи моих нервных клеток, а что вы будете вытворять вдвоем, мне даже страшно представить.

— О! Нам с тобой повезло с бабушками и дедушками. Они уже сейчас планируют на годы вперёд, кто и когда забирет внучку к себе погостить. Так что я найду время для твоей реабилитации, не сомневайся. — Говорю я томно, сдвигая свою ладонь ближе к паху любимого.

— Если продолжишь в том же духе, консультацию придётся отменить, — смеется Даня.

— Всё, всё. Вези меня обедать. Больше не отвлекаю.

Я так счастлива рядом с ним. Мне повезло встретить сильного мужчину, который не пытается конкурировать с моей работой, не ставит ультиматумов. Он гордится мной. Уважает как профессионала. Любит такой, какая я есть. И не смотря на то, что мы оба упрямы, всё же находит компромисс и идёт на уступки.

Эпилог 2

Два с половиной года спустя

Я сижу в беседке во дворе загородного дома. У нас с женой выдалась неделя отдыха. Маришку забрали родители Катюши до следующих выходных. А жена, как и обещала, взяла неделю отпуска и устроила мне реабилитационный период.

Между нами всё также искрит. Я всё также злюсь, когда Катюша упрямится и поступает против моего слова. А она это делает с завидным постоянством.

Время от времени Миха с жалостливым видом подкидывает мне на стол заявление о расторжении брака. А я упёрто его рву на мелкие кусочки и демонстративно выбрасываю в корзину с мусором. Он лыбится и называет меня влюблённым самодуром.

Уже через два месяца после родов Катя снова начала оперировать. Пока ещё изредка. И с документами работает из дома. Но чувствую, её практика с каждым месяцем набирает обороты. Несколько раз родители пациентов вылавливали её даже рядом с нашим загородным домом. И по-прежнему она не может никому отказать.

Я порой выхожу из себя. Грожу, что запру её дома. А она в ответ достает фото детей, у которых назначены операции, и предлагает мне самому выбрать, кому отказать в помощи. И тут я сдаюсь. Потому что также беззащитен перед детской болью. Беру на себя заботы о нашей дочке и отпускаю жену на работу. И каждый раз, встречая её после, горжусь её победами сильнее, чем своими успехами.

И когда она теряет пациента, я продолжаю быть рядом, бросив все дела на замов. Но на этот раз не сижу поблизости, а крепко обнимаю и сжимаю до боли челюсть, давая выплакаться на своём плече. А как только она засыпает, иду в бассейн, плавая до полного изнеможения. Такие дни бывают редко, но если они случаются, Маришку прошу забрать своих или её родителей. Не нужен ей этот негатив от нас.

У меня звонит телефон, охрана у ворот сообщает о прибывшем незваном госте. Я удивлён, но отдаю распоряжение пропустить и проводить в беседку. Наблюдаю как из-за дома в сопровождении охраны ко мне идёт Самойлов, мой главный конкурент.

Это он всё время ищет в моей команде человека, который бы сливал ему важную информацию. Ничем не гнушается. И однажды у него всё же получилось выиграть у меня тендер, но тогда Катюша только-только родила, и я позволил себе месяц отдыха, забросив все дела и посвятив себя семье.

Самойлов садится напротив меня, перед собой кладёт какую-то папку. Я молча жду, когда он сам объяснит, зачем пожаловал. Он старше меня лет на 15, но всё ещё не потерял хватку. Старый лис. Хотя некоторые методы мне кажутся нечестными и незаконными. Но в бизнесе каждый сам за себя и выживает по-своему.

— Я сейчас не как твой конкурент пришел. А как обычный человек, у которого есть семья. У моей внучки порок сердца. Хочу попросить тебя, поговорить со своей женой, чтобы она прооперировала Миланку.

— Она в декрете.

— Я знаю, что она время от времени оперирует. Ты же нормальный мужик, Вяземский. Помоги.

Но тут нас неожиданно прерывает Катюша. У неё просто волчья чуйка на своих пациентов. Всегда оказывается рядом и уши греет. Вот ничего от неё не скроешь.

— Давайте документы на девочку. Я позвоню, когда изучу их.

Самойлов передаёт папку. Катя забирает её и уходит в дом. А я, не меняя расслабленной позы, провожаю жену взглядом.

— Я в долгу не останусь, Данил.

— Интересный расклад получается.

Проводив Самойлова. Захожу в дом. Катю нахожу на кухне за столом. Она вся в документах, что-то помечает себе в блокнот. Сажусь напротив, молча наблюдаю.

Наконец выдаёт вердикт:

— Операбельный случай. Я могу помочь.

— Ты в декрете.

— Мне не важно, что вы с этим мужчиной враги. Речь идет и здоровье ребёнка. Маришку на пару дней ты возьмешь на себя, она достаточно взрослая.

— Со мной можно договориться, не спорю.

— Ну, конечно. — Усмехается Катюша. — Как же без взаимовыгодного сотрудничества. И что же ты хочешь взамен?

— Ещё одного ребёнка.

— Сейчас?

— Да.

— Вяземский, я только начала потихоньку возвращаться в рабочий процесс… — Закипает моя змеючка.

Развожу руки в стороны. Нет, ну а кому сейчас легко?

Тесть мне после рождения Марины Даниловны вообще признался, что зная свою дочь, на других внуков даже не рассчитывает, рады с тёщей хотя бы одной внучке. Но тут они зря, конечно. Меня-то они плохо знают. Я так-то четверых хочу.

А Катюша мне ещё должна за то, что я позволил ей оставить девичью фамилию. А что? Надо же как-то выкручиваться, когда у тебя жена хирург, и к ней очередь длиной с Лефортовский тоннель. Кто как может, так и договаривается. У каждого свои таланты.

— Ты серьезно?

— Более чем. Если забеременеешь в ближайшие месяцы, к тому времени, как родишь, Маришке будет три года. Самое то.

— Это нечестно.

— Ты хочешь помочь внучке Самойлова, моему конкуренту, на минуточку, а я хочу ещё одного ребёнка. Всё честно.

— Немыслимо просто. За кого я вышла замуж. Неудивительно, что в бизнесе у тебя всё всегда на мази. — Катя собирает документы и встаёт из-за стола. — Я позвоню Полине, и позже сообщу дату консультации и операции.

Злится. Люблю, когда она злится. Встаю и иду за ней. Потому что секс со злой змеючкой, это моё отдельное персональное удовольствие. В эти моменты, она любит пожестче. А какой мужик так не любит?

И ей не обязательно знать, что ещё и от Самойлова я получаю долю в проекте, который он выиграл только благодаря тому, что я в это время выхаживал жену и новорожденную дочку. Потому что добрая в нашей семье Катюша, а я тот самый злой и страшный, который глотки рвёт, чтоб повадно никому не было.