Сон и явь. Перепутье (СИ) - Лин Брук. Страница 76

— Зачем это? — спрашиваю я.

— Я должен запечатлеть тебя такой. Ты невероятная.

— Я в твоей футболке, мокрая и не накрашенная. Ты сошёл с ума? — шокировано смотрю на него.

— Ты настоящая и безумно красивая.

Он, не церемонясь, наводит на меня камеру и делает первый кадр. Меня это злит и веселит одновременно, и я начинаю прятать лицо от него, но его это не останавливает.

Минут двадцать мы дурачимся, вырывая фотоаппарат из рук другого и фотографируя друг друга. Мир будто перестаёт существовать вокруг. Есть только я, он, пляж и море. Всё плохое остаётся где-то за пределами наших душ, и мы просто наслаждаемая моментом и друг другом.

— В ближайшее время будет организована съёмка, где ты будешь в образе русалки, — говорит он, стоя надо мной и продолжая меня фотографировать, пока я лежу и смеюсь, вспоминая, как нелепо упала и попала в его сети.

— Ты слышишь меня? — отодвинув камеру, смотрит на меня.

— Слышу-слышу. Но я не помню, когда давала согласие на эту съёмку.

— Я тебя буду насильно фотографировать, — он опускается ко мне, убирает в сторону фотоаппарат и нависает надо мной. — Даже в этом случае, ты получишься великолепно.

И не дав мне и слова вымолвить, он целует меня в губы, вновь затуманив мой разум.

Глава 19

— Две недели спустя —

Я сижу на высоком стуле у берега моря, визажисты и стилисты работают над моим образом русалки, а чайки летают над нашими головами, погружая нас в необходимую атмосферу. Была вызвана целая команда для создания декораций и образа, и я не могу до сих пор поверить, что играю здесь главную роль.

Итан решил, что мы начнём съёмки на пляже у высоких камней, а продолжим на яхте в открытом море. Я с предвкушением ожидаю данную фотосессию и с ещё большим нетерпением жду, когда приедет Итан. Через пару дней после нашей утренней встречи на пляже, он улетел заграницу по работе и находился там по сей день. Только сейчас его самолёт приземлился в нашем городе, и он едет на съёмки.

За это время я успела соскучится. Так привыкла к его присутствию в своей жизни, что даже несколько дней без него и его голоса казались мне вечностью. Он звонил, когда находил свободную минуту, но обычно нас обязательно прерывали голоса на конце его провода. Лишь по ночам, если я ещё не спала, мы могли поговорить больше пяти минут. Но обычно, слыша мужской уставший голос, я отправляла его скорее спать.

— Всё слишком резко изменилось, тебе так не кажется? — спросила как-то Лиана, когда я, наконец, решилась рассказать ей обо всём.

— Кажется, — ответила ей честно.

— Я не верю, что он в тебя влюблён. Прости за мою откровенность.

— Я и не питаю таких иллюзий. Но раз он сделал шаг на сближение, я решила рискнуть и ускорить то, что по идеи должно случится спустя пару лет.

Лиана приняла моё решение с уважением и даже начала воодушевлённо предлагать способы по завоеванию сердца Итана Майера. Но я лишь отшучивалась, не воспринимая ни одну из идей всерьёз. Как бы я не хотела вновь увидеть влюблённые в меня глаза Итана, остаться собой я хочу сильнее. Хочу, чтобы если он и влюбился в меня, то только в ту Марианну, которая существует на самом деле. Ведь иначе, чем я лучше Лукаса?

Посмотрев на время, я начинаю с замиранием сердца оглядываться по сторонам, понимая, что с минуты на минуту он будет на месте. Я слежу за тем, как все члены команды Итана работают. Кто-то занят декорациями, кто-то мной, кто-то решает проблемы, возникшие с яхтой. И вот среди них появляется Майер. От одного его вида всё внутри вздрагивает встаёт, как по струнке. Он подходит к помощнику, держа у уха телефон и с кем-то разговаривая, а взглядом оценивает весь рабочий процесс. Такой важный, статный и чертовски красивый.

Договорив, он откладывает мобильный в карман и внимательно слушает помощника, который вводит его в курс дела. Итан сразу включается в работу, делает замечания декораторам и помогает им устранить проблему. Я с удовольствием наблюдаю за ним. За каждым его движением и словом. И только когда он заканчивает обсуждения с помощниками, он переводит взгляд туда, где перевоплощают меня. Улыбнувшись краем губ, он направляется в нашу сторону, и чем ближе он подходит, тем сильнее учащается моё сердцебиение.

— Доброе утро, — приветствует он нас.

Мы с девочками приветствуем его в ответ, и он приступает к оценке моего внешнего вида.

— Хочу, чтобы у волос был мокрый эффект, и они были убраны назад. Придумай что-нибудь интересное, — обращается он к стилисту, работающему с моими волосами.

Девушка спокойно принимает его предложения, хотя уже и планировала совсем другую прическу.

— Что это? — указывает он на вышитый бисером топ, смотря на ту, что стилизовала образ.

— Тебе не нравится, Итан? — спрашивает она.

— Нет. Снимайте. Я хочу видеть голое расписанное тело.

— Что? — шокировано спрашиваю я. — Ты хочешь раздеть меня?

— Оставьте нас наедине, — обращается он к девушкам.

Они уходят, а я, скрестив руки на груди, смотрю на него, желая испепелить взглядом. Меня злит тот факт, что он заранее не поделился со мной своими взглядами на мой образ.

— И? Ты ответишь мне на мой вопрос? — переспрашиваю я нетерпеливо.

— Хочу ли я раздеть тебя? — вскидывает брови с ухмылкой на губах. — Какой неоднозначный вопрос.

Его слова вгоняют в краску. Только сейчас до меня доходит смысл собственных слов.

— Я имею ввиду фотосессию, — смутившись, уточняю я.

— Не переживай, — он достаёт телефон и что-то ищет в нём, а после протягивает его мне. — На груди будут телесные накладки, всё будет прикрыто.

Посмотрев на экран его телефона, я вижу девушку с расписанной зоной декольте. Выглядит это красиво, но будоражит даже мой рассудок. Что уж тогда говорить о мужчинах?

— Сейчас видно, что на мне есть одежда, а в накладках будет складываться впечатление голого тела. Я всё правильно понимаю?

— Ты всё правильно понимаешь, — отвечает он спокойно.

— Это будет выглядеть вульгарно. Я останусь в топе!

— Это будет выглядеть красиво и сексуально. Ничего общего с вульгарностью, — он подходит ближе ко мне, аккуратно касается моей руки. — Неужели ты думаешь, что я позволил бы себе испортить тебя? — тепло смотрит мне в глаза.

Забрав свой телефон обратно, он показывает мне примеры других работ, чтобы я понимала общую картину происходящего. Всё выглядит необычно и загадочно, особенно с хвостом русалки. Он убеждает меня согласиться на это безрассудство. И я соглашаюсь, но при условии, что, если образ получится откровенным, я надену топ.

Он подзывает девочек обратно, ещё раз объясняет им, что хочет получить в конечном итоге, и они принимаются за работу. А Итан достаёт свой фотоаппарат и начинает настройку камеры. Я наблюдаю за ним и расслабляюсь — его светлая энергия обволакивает моё сознание.

— Итан, тебя ищут, — подходит к нам его помощник.

— Кто? — мужчина оборачивается и вопросительно смотрит на молодого парня.

— Ваша жена.

Это слово действует как выстрел в голову. И, кажется, не только в мою. Итан мрачнеет и меняется в лице, да и я с трудом сдерживаю своё недовольство и волнение. Я каждый раз боюсь, что он сорвётся в её объятия. И от этих мыслей всё чаще начинает тошнить.

— Скажи, пусть ждёт меня в моей машине. Я сейчас подойду, — и пока помощник идёт к Кире, Итан складывает камеру обратно в сумку и бросает на меня короткий взгляд.

Я натягиваю улыбку, чтобы он не решил, будто меня это сильно расстраивает, и он, улыбнувшись мне в ответ уголком губ, уходит.

Минут сорок он отсутствует, и я начинаю сгорать от ревности. Что они делают так много времени наедине? Разве можно находиться так долго рядом с человеком, которого якобы не переносишь на дух?

Когда завершается работа над моим образом, мы идём ближе к берегу к камням, чтобы я попробовала на них забраться. Мне помогает мужчина-декоратор залезть на один из них, и, оказавшись на нём, я с восторгом осматриваюсь вокруг себя. Отсюда открывается особенный вид на море, и мне хочется остаться здесь на весь оставшийся день наедине с собой и своими мыслями.