Мир лабиринта и костей (СИ) - "mikki host". Страница 61

Энцелад видел это, но не мог пошевелиться.

Пайпер перехватила Иснана, повалила его на землю тогда же, когда Карстарс рывком поднял Джонатана и оттолкнул от себя.

На секунду Энцелад поверил, что всё обошлось. Ему не пришлось делать выбор, из-за которого он бы не мог смотреть другим в глаза. На секунду он поверил, что Пайпер удержит Иснана, потому что теперь, когда Джонатан свободен, ей нечего бояться.

Но только на секунду.

Мир всё ещё рушился.

Карстар поднял меч, замахнулся им и ударил по шее Джонатана, одним махом отсекая голову. Тело дёрнулось, сделало всего один шаг вперёд и рухнуло. Фонтан крови брызнул на борющихся друг с другом Пайпер и Иснана, и они тут же остановились, замерли, как дети, которых застали за глупой дракой. Отсечённая голова с глухим стуком упала рядом, прокатилась по земле и остановилась. Пустые глаза оказались обращены в их сторону.

Карстарс громко смеялся, пока густая кровь Джонатана стекала с его меча, а мир рушился, рушился, рушился.

Энцелад не мог пошевелиться.

Пайпер скатилась с Иснана, и он, подскочив на ноги, бросился к Карстарсу, открыл портал и прыгнул в него, утягивая за собой демона.

Волны чёрной магии и золотое пламя утихли, исчезли, растворившись в воздухе. Пайпер попыталась подняться. Фортинбрас бросился к ней, и тогда она закричала так громко, что задрожал сам Лабиринт. Земля под их ногами раскололась, и хлынула тьма, поглотившая всё вокруг.

Глава 12. Чего ты действительно хочешь

Зельда очень редко практиковалась в приготовлении целебных отваров: ей всегда помогала магия, а других магов, которые могли бы исцелить её раны, она к себе практически не подпускала. Ещё реже она готовила отвары для других. Разумеется, Алита из Элвы обучила её всему необходимому, и за время жизни во Втором мире Зельда пару раз прибегала к использованию полученных знаний, но нынешний случай был особенным и до сих пор казался Зельде немного диким.

Себастьяна следовало выгнать. Открыть портал в любую точку мира и просто втолкнуть в него искателя, не заботясь о том, где он окажется. Или закинуть его в зал Истины с запиской, в которой было бы указано, сколько искатели должны заплатить Зельде за доставку одного из них. Это было бы логично и правильно.

Но Зельда очень редко поступала правильно.

Поэтому она уже почти двадцать минут смешивала различные настойки и отвары между собой, отмеряя их по капле и пытаясь добиться нужного результата. Она понятия не имела, как обычные люди переносят похмелье, но точно знала, что Себастьян захочет разбить голову об стену, а ей совершенно не хотелось тратить время и смывать кровь и ошмётки мозгов, если это всё же случится. Уж лучше приготовить один-единственный отвар. И выставить Себастьяну счёт. Подумаешь, он принёс вино. Зельда пила его всю ночь, но ей нужна была нормальная плата за страдания. Она прождала, пока Себастьян проснётся, почти десять часов. Хватит с неё издевательств.

Зельда встала из-за кухонного стола и, пройдя в гостиную, уставилась на Себастьяна. Он спал на животе, уткнувшись лицом в жёсткую подушку и свесив правые руку и ногу на пол, и напоминал мёртвого. Просто прекрасно. Если он и впрямь откинется здесь, Зельде придётся придумать достаточно убедительную историю для Рокси.

Вздохнув, Зельда пнула диван.

— Вставай, — приказала она, но Себастьян не пошевелился. — Вставай, мелкий сучёныш. Ты обслюнявил мне весь диван.

Для приличия она выждала ещё три секунды, — намного больше, чем вообще следовало, — а после, из-за злости пнув диван ещё раз, схватила Себастьяна за воротник и рывком приподняла.

— Доброе утро! — крикнула она ему в лицо, ошалевшее и сонное одновременно. — Встал, пошёл и принял душ, пока я ещё добрая и не выбросила тебя в Тихий океан!

Зельда сдёрнула Себастьяна с дивана и толкнула в сторону ванной комнаты. Он покачнулся, едва не запнулся о собственную ногу, но вовремя восстановил равновесие. Себастьян повернулся к ней, сощурился и приоткрыл рот, но так ничего и не сказал, только издал какой-то сдавленный хрип, после приложил пальцы к виску и зажмурился.

— Хватит ломать комедию, — сказала Зельда, закатив глаза. — Если ты сейчас же не начнёшь шевелиться, я убью тебя, клянусь элементалями!

Себастьян качнул головой, запустил пальцы в спутанные волосы и едва слышно выдавил:

— Что?

— Что слышал! Марш отсюда.

— Что? — растерянно повторил Себастьян, смотря ей куда-то за спину. — Куда?

— В ванную, но если задашь ещё хоть один вопрос, пойдёшь на кладбище, как миленький ляжешь в могилу и сам засыплешь себя землёй.

Себастьян моргнул и смущённо уставился на неё. Зельда была бы рада, если бы он и дальше чувствовал себя максимально неуютно, если бы понимал, что сделал только хуже, заявившись к ней ночью, но, очевидно, он был просто не в том состоянии, чтобы распознавать даже самые простые предложения. Зельда никогда не видела его таким растерянным и отчаявшимся: он смотрел на неё, как провинившийся ребёнок, из-за чего ей хотелось рвать и метать.

Это не тот Себастьян, которого она помнила, который мог сказать ей, чтобы она перестала заниматься дурью и флиртовать со всеми подряд, а потом стонать под ней.

Её это бесило.

— Если ты сейчас же не начнёшь шевелиться, я убью тебя, — стиснув зубы, повторила Зельда.

Себастьян скованно кивнул, ущипнул себя за переносицу и шагнул назад. Он наткнулся на угол стены, захрипел от боли и, едва не согнувшись, побрёл в сторону ванной комнаты. Значит, не так уж ему и плохо — помнит ведь, куда идти.

Зельда опустила плечи, лишь на мгновение ощутив покой. Ночью Себастьяну потребовалось меньше десяти минут, чтобы вывести её из себя, а сейчас хватили всего двух. Зельда чувствовала, что, задержись он хоть на секунду, она бы вцепилась ему в горло.

Она чувствовала себя так, будто её сковали по рукам и ногам и бросили в бушующее море. Её предали, а она никак не могла этого исправить. Ей дали надежду, что у неё есть шанс почувствовать себя нормальной, не сумасшедшей, не сломанной, но Зельда прекрасно знала, что это было лишь иллюзией.

Себастьян сказал, что любит её, потому что был пьян. Алкоголь затуманил разум, чувства обострились, воспоминания об их совместных ночах тоже, но это было лишь минутным порывом, не более. Себастьян слишком умён, чтобы говорить подобную чушь. Сейчас он вернётся, скажет, что напился вусмерть, спросит, как он должен расплатиться за доставленные неудобства, и уйдёт. Это логично и правильно.

Зельда ненавидела, что это логично и правильно. Ей дали надежду, что у неё есть шанс почувствовать себя нормальной, не сумасшедшей, но это никак не сочеталось с логичностью и правильностью. Зельда была неправильной, и Себастьян в очередной раз доказал это.

Сейчас он вернётся, выпьет отвар, который она приготовила, и спокойно уйдёт. Так будет лучше.

Поэтому Зельда вернулась на кухню, сняла со включенной конфорки на плите маленький сосуд и перелила его содержимое в стеклянную баночку, закупорила её и встряхнула, смешивая содержимое. Алита показала, как готовить этот отвар, когда поняла, что не может вечно следить за попойками Зельды, Магнуса и Джинна, которые они устраивали, когда пересекались в Элве. Зельде пришлось научиться смешивать его, и теперь она готовила не для себя, Магнуса или Джинна, а для глупого искателя, который решил, что может и дальше издеваться над ней.

Зельде захотелось что-нибудь разбить, но она сдержалась. Хватит того хаоса, который привнёс Себастьян, да и денег, потраченных на устройство этой квартиры, было жалко. Может, потом Зельда разобьёт Себастьяну лицо.

— Прекрасная идея, — воодушевлённо пробормотала она себе под нос.

Она и так слишком долго сдерживалась, копила всю ярость в себе и не давала ей выхода. Это нужно исправить, пока Зельда не нарвалась на драку, из которой не выберется. Не то чтобы она была слабачкой: Зельда точно знала, что теперь, когда к ней вернулся Бальмунг, она стала решительнее и сильнее, но тот факт, что меч больше не был сокрушителем…