Папа для Мышонка (СИ) - Яблонская Альбина. Страница 10

— Придется вам ждать. Или делать все самостоятельно.

— Понятно… Что ж. Выбора нет. Тогда давай мне прицеп с дереводробилкой, в багажник погрузи остальное. Если нужно — сложу сиденья. Посажу девчушку спереди.

— Заметано. Кстати, а что за девчушка в самом деле?

— А… — отмахнулся я. — Долго объяснять.

— Ну то есть не ваша?

— Нет. Не моя.

— А то я, грешным делом, подумал, что ваша. Вдруг вот объявилась, и все дела.

— Да нет, — стал я неловко отшучиваться. — У меня таких секретов нет. Я просто помогаю соседке.

— Ага, — подмигивал мне Вова, не поверив в простоту ситуации. — Помогает он. Конечно.

— Да брось, Володь. Ничего такого нет.

— Вот так помогают соседкам дерево спилить да кусты подстричь, а потом раз — и дети появляются.

— Ладно тебе. Буду ехать. А то скоро уже вечер… Мышонок! Мы едем домой!

Но оказалось, что Маша распробовала игру и уже совсем не боялась. Теперь уже Коля сидел рядом и смотрел, как она заправски играет на смартфоне.

— Сейчас-сейчас! Еще минутку!

Володя только посмеивался. Ох уж эти дети. Надо еще как-то привыкнуть к этому. Заставить ребенка что-то сделать — не приказы раздавать подчиненным.

— Маша, нам пора! Тебя мама дома заждалась!

Мышонок был азартен не на шутку и сам не заметил, как ответил по привычке:

— Ну пап! Мне надо босса замочить! — После этих слов она опомнилась и прекратила играть. Подняла глаза. Ужасно застеснялась. Это было неожиданно для нас обоих. И для нее, и для меня. — Ой. Извините. Дядя Богдан.

Надо было видеть в тот момент лицо Володи. Оно было весьма красноречиво. Мол, вот они — знаки свыше. Моя ведь дочка, разве нет?

Нет. Увы, но она не моя. Как и сказал, своих детей у меня нет. Но похоже, что на какую-то недельку мне все же придется удочерить эту боязливую очаровашку. Так уж вышло, что они с мамой ворвались в мою жизнь и решили поселиться через стену. Не знаю, на самом деле, знаки это или простое совпадение — что она развелась, а я один. Но отталкивать возможность быть полезным для этих людей я не стану. Это мой долг, моя обязанность как хозяина дома. И вообще нормального индивида. Мы ведь взрослые умные люди, а не псы голодные, которые грызутся за старую кость.

К слову, надо бы как-то подружить их с Марго. Потому что сейчас они ее слишком боятся. А ведь она по характеру сама доброта. Начну, наверное, с девочки. Дети ведь любят животных. Нужно убедить Мышонка, что бояться собаки не стоит.

— Кхм, Маша. А ты знаешь, что я хотел тебе сказать? — Она сидела возле меня на переднем сиденье и привычно молчала. Смотрела в окно. Может, до сих пор переживала, что назвала меня папой при всех. Дети могут нервничать из-за всякой ерунды. — Ты можешь играть с Марго. Если захочешь. Я даже могу тебе доверить выгуливание собачки. Хочешь, я дам тебе поводок, и вы погуляете где-то возле дома? Ну или просто поиграете — мячик будешь бросать или палку, а Марго их будет приносить. Она знает команды. Дрессированная. Я тебя научу давать команды — и она тебя будет слушаться, как меня.

— Я все равно ее боюсь. Она большая и страшная.

— У тебя, наверное, не было собак?

— У-у, — покачала она головой. — Только Бася. Но она кошка. Собак не было.

— Понятно… — Ладно. Не буду на нее давить, все само, думаю, срастется. Подружатся они с Марго. Я уверен. Надо бы поговорить о чем-то отвлеченном. — Ну как, понравилось тебе с мальчиком играть? С этим Колей… — В ответ на это Маша снова пожала плечами. Очень неуверенный в себе ребенок. Боится высказать мнение. А мне бы хотелось его услышать. — Вы бы могли с ним видеться. Иногда играть где-то вместе. В те же игры, например, на телефоне. Или на приставке, в настольные. Я могу пригласить его домой… Поиграете с Марго. Коля уже видел мою собаку, он ее не боится. И она его любит. Вы бы могли, ну не знаю, поесть мороженого. Мультики посмотреть или видосы там всякие с блогерами. В игры на смартфоне поиграть. Впрочем, я это уже говорил, — задумался я, что говорю-говорю, а Мышонок молчит. — У тебя ведь есть смартфон?

Мы ехали домой, везя за собой прицеп с оборудованием для дробления веток и корней. Плюс еще в салоне прилично так утвари на разный вкус. Будет где развернуться. Придется одеться не так официально и как следует попотеть в соседском саду. В конце концов, я ведь давно мечтал привести его в порядок.

— Я его разбила, — ответила Маша.

— Разбила смартфон?

— Угу, — повторила она и как-то совсем расстроилась. — Папа очень сильно ругался. Он был злой, когда узнал, что телефон упал и теперь не работает. Я просила его не бить, но он ударил. Ремнем. Три раза, — добавила девочка, а у меня по коже аж мурашки пробежали.

Господи. Неужели в наше время еще кто-то может бить своих дочерей за такие пустяки? Телефон? Серьезно? Шестилетний ребенок разбил какой-то вонючий смартфон, и теперь его надо избить за это?

— И как на это отреагировала мама?

— Они ругались и скандалили. Кричали друг на друга, — вспоминал Мышонок, смотря в окно. Но голосок уже дрожал от напряжения. Только бы не заплакала, бедолага. Лучше бы не спрашивал про тот дурацкий телефон. — Папа обзывал маму и говорил, что она плохая. И говорил на нее другие плохие слова. Он сильно психовал. Мама плакала.

Девочка затихла, я тоже молчал. Мы некоторое время ехали по дороге в направлении Демидовки, лишь изредка потряхивая прицепом на неровностях асфальта. Было жаль и Лилию, и Машу. Они не заслужили такого отношения. Я в принципе против рукоприкладства. Так поступают только слабаки и отъявленные садисты, которые издеваются над слабыми. Над теми, кто не может им ответить силой. Вот мне интересно, что бы он сказал, если бы за ребенка заступилась не девушка, а я, например? Со мной бы он себя так не вел, это точно.

Черт. Я ехал и сам себя накручивал. Хотелось увидеться с этим уродом и пообщаться. Чтоб его. Руки уже так и чесались объяснить, кто прав, а кто просто ужасный отец.

— Это потому твои родители разошлись? — подумал я, что такие вещи как раз и разваливают семьи.

Достаточно просто не сдержаться и повести себя как животное. Может, они и правда бедовали, считали последние копейки. Отец не мог купить новый телефон вместо разбитого. Я ведь не знаю деталей. Но все равно — бить ребенка за разбитую вещь…

— Да. После того скандала мама не выдержала и решила развестись. Она сказала, что не может жить с таким козлом.

— Так и сказала?

— Ага.

— Понятно… — Опять была неловкая пауза. Я все размышлял над тем, что хуже — жить вообще без отца или же прощать такие выпады, как порка ремнем? Может, если бы с таким мудаком поговорить по-мужски, он бы опомнился. Попросил бы прощения. И больше так не делал. — А какие у вас вообще отношения с папой? В целом. Если отбросить тот случай с телефоном. — Но Мышонок снова боялся говорить. Только пожал плечами. Это означало — "я не знаю". — Ты его любишь? — Как бы там ни было, он ее родной отец. И потом еще может сильно пожалеть, что дал уйти жене с ребенком. Может, сейчас они и на ножах, но пройдет какой-то год-другой — все может измениться. — Ты скучаешь по нему? — Маша продолжала молчать и смотрела в окно, где кроме пшеничных полей больше ничего и не было. Смотреть просто не на что. — Наверное, мама говорит про папу не самые хорошие вещи, верно? Говорит, что он плохой? Что он козел? — предположил я, что Лилия может накручивать ребенка против отца. А это не всегда хороший вариант. Даже если они не будут уже парой, то родственные связи нельзя просто так разорвать.

Но Мышонок помотал головой.

— Нет. Она так не говорит.

— А что она говорит про твоего папу?

— Ничего.

— Хорошо. Понятно. Может, она раньше что-то говорила о нем плохое? Должна же быть причина, почему они решили расстаться. Это ведь не из-за разбитого смартфона случилось. Тот случай стал только поводом. Но я уверен, что проблема назрела давно. Были ведь и другие причины, не так ли?

Может, я слишком много хотел от ребенка. Но мне кажется, что в таком возрасте дети уже все прекрасно понимают. Они слушают слова и видят поступки. Может, и боятся это говорить. Но все равно понимают, что происходит у взрослых. Вся эта замкнутость Мышонка, ее патологическая боязнь сказать лишнее слово. Ее молчаливость и пожимание плечами, когда спрашивают. Думаю, ей надо просто выговориться перед кем-то. Я бы мог стать этим человеком — выслушать ее.