Не целуй невесту - Коул Кэриан. Страница 21

– Могу я заинтересовать тебя хотя бы кусочком хлеба? – полушутя интересуется Джуд. – У меня есть пшеничный хлеб.

Бросаю на него быстрый взгляд.

– Джуд. Я в порядке. Пожалуйста, просто сядь. Перестань пытаться накормить меня. Обещаю, что пойду к врачу и сделаю все возможное, чтобы преодолеть свое отвращение к еде и напиткам. Но не надо заставлять меня.

– Я не пытаюсь заставить тебя. Просто пытаюсь быть вежливым.

– Я знаю, и это мило, и я ценю это. Но ради нашего взаимного спокойствия давай не будем играть в игру «что я могу предложить Скайлар поесть или выпить». Ты можешь есть и пить при мне, меня это не беспокоит.

– Это беспокоит меня. Это кажется невежливым.

– Это не грубо, – уверяю я его. – Я не смогу здесь жить, если буду чувствовать себя так, словно нахожусь под микроскопом. Я к этому не привыкла, и это меня бесит.

Джуд откидывается на спинку деревянного стула и кивает.

– Ты права. Если мы собираемся жить вместе, лишний стресс нам не нужен. Особенно тебе. Я буду держать себя в руках.

Боже! Неужели я действительно собираюсь это сделать?!

Но как я могу отказаться от этого? Если я не съеду, обстановка у меня дома будет становиться все отвратительнее. Я не могу позволить себе лекарства и визиты к врачу, так что мне будет еще хуже. Я боюсь ухудшения самочувствия и не знаю, насколько плохо мне станет. Что со мной будет? Что, если я заболею так сильно, что не смогу работать? Я могу зачахнуть и умереть, запертая в своей спальне. Моей маме понадобятся месяцы, чтобы понять, что я мертва. Пусси тоже умрет.

Мое сердце колотится, голова кружится, кожа покрывается тонким слоем пота. Почему вдруг стало так жарко? К сожалению, я не могу снять толстовку, ведь под ней на мне только лифчик. Здесь так много окон, но все они закрыты. Мне нужен воздух…

– Ты в порядке, Искорка?

Я моргаю, глядя на Джуда. Его силуэт внезапно становится размытым.

– Скайлар? – его лицо, наконец, появляется в моем поле зрения, и он прищуривает стального цвета глаза, глядя на меня.

– Ты снова бледная, как привидение.

– Прости… У меня кружится голова.

– Черт! – Джуд отодвигает стул и идет к раковине, смачивает стопку бумажных полотенец. – Положи это себе на лоб.

Я делаю, как он просит, прижимая холодные полотенца к лицу.

– Попробуй сделать глоток, – Джуд достает из холодильника бутылку, откручивает крышку и протягивает мне. – По сути, это вода со вкусом апельсина. В ней есть электролиты и нет ничего лишнего. Ничего такого, что могло бы испортиться. Я знаю, что нарушаю наше соглашение о запрете навязывания еды или напитков, но я не могу позволить тебе упасть в обморок на моей чертовой кухне.

– Ладно, – шепчу я, сдаваясь. Я смутно помню, как пила подобные напитки в детстве. Мне не нравится класть в рот что-то, по цвету напоминающее карандаши для рисования, потому что это всегда казалось мне неправильным и небезопасным.

Мои пальцы дрожат, когда я сжимаю бутылку. Джуд не сделал бы мне ничего плохого. Я видела, как он откручивал крышку. Я услышала легкий хлопок при откупоривании. Это был новый, запечатанный напиток. Если меня затошнит, то прямо по коридору есть ванная, а Джуд уже доказал, что отвезет меня в больницу, если в этом появится необходимость.

Я доверяю ему.

Осторожно делаю глоток холодного, слегка сладкого напитка, и вкус не кажется мне ужасным. Я жду, что случится что-то плохое – даже не знаю, что именно, – но ничего не происходит. На самом деле напиток очень освежает. Мне бы хотелось, чтобы он был прозрачным, а не ярко-оранжевым, но если не смотреть на цвет, то, похоже, его можно выпить и не сойти с ума.

– У-у тебя есть какая-нибудь темная кружка, куда можно перелить напиток из бутылки? И соломинка? – спрашиваю я.

Четыре секунды спустя Джуд переливает ароматизированную воду в высокую черную кружку и вставляет в нее зеленую соломинку.

Я благодарно улыбаюсь и продолжаю пить с закрытыми глазами. Сладость приятная. Головокружение начинает спадать. Ничего плохого не происходит.

– Думаю, у меня начиналась паническая атака, – говорю я. – Но это не похоже на тот случай, когда я упала в обморок в прошлый раз.

– Паническая атака?! – переспрашивает Джуд, плюхаясь на стул напротив меня. – Почему? Ты боишься здесь находиться?

Боюсь. Взволнована. Обеспокоена. Полна надежды.

Я опускаю взгляд на собаку, свернувшуюся калачиком на маленьком коврике перед раковиной. Рядом с ней лежит потрепанный плюшевый мишка. Она здесь счастлива. Окружена любовью.

– Слегка перенервничала. Наверное, я боюсь принять неправильное решение, – убираю влажные полотенца со лба и кладу их на стол перед собой. – Я так устала жить в том доме. И все время чувствую себя больной. Я боюсь того, что случится со мной, если я останусь там.

– Я тоже, – мягко соглашается Джуд.

– Я практически и не бралась за учебу в этом году, – признаюсь я. – Подумывала бросить школу и работать полный рабочий день, чтобы, если повезет, заработать достаточно денег и снять комнату или квартиру, – делаю еще один глоток холодного напитка. – Но я обещала своему дедушке, что никогда не брошу учиться. Я знаю, это глупо, но даже несмотря на то, что дедушки больше нет, боюсь, что он расстроился бы, если бы я нарушила обещание.

– Это не глупо. Тебе следует окончить школу. Даже пойти в колледж. Так чертовски трудно выбраться из ямы, если в прошлом совершал неправильные поступки. Порой выбраться вообще не получается. Поверь, у меня есть такой опыт.

– У меня такое чувство, будто я уже одной ногой в этой яме.

– Вот почему я пытаюсь тебе помочь.

Поигрывая соломинкой в своей кружке, я через стол разглядываю Джуда и пытаюсь понять, что же с ним произошло. Почему он живет здесь один? Разве симпатичный парень его возраста не должен быть уже женат? Почему он не продал этот большой дом и не купил что-нибудь поменьше? Почему он не хочет перекрасить ту розовую комнату? И почему, почему, почему он хочет помочь мне?!

Я нервно облизываю губы.

– Я все еще не понимаю, почему ты хочешь мне помочь. Я же никто.

Услышав последние слова, Джуд отшатывается.

– Ты не никто.

– Но ты даже не знаешь меня… По-настоящему не знаешь.

– И что? Люди помогают друг другу каждый день, не зная друг друга по-настоящему, не так ли? – Джуд опирается локтями на стол, его напряженные серые глаза пристально смотрят на меня. – Врачи помогают пациентам. Мужчины помогают женщинам и старикам нести тяжелые сумки в магазине. Некоторые жертвуют деньги незнакомым людям. Кто-то останавливается, чтобы помочь, если чья-то машина застряла на обочине дороги. В мире есть хорошие люди, Скайлар. Люди, которые ничего не хотят взамен, им достаточно знать, что они помогли кому-то другому. У меня было дерьмовое прошлое. Я совершал дерьмовые поступки. Возможно, я просто хочу получить шанс хоть раз сделать что-то хорошее. Неужели это так плохо?

С трудом сглатываю, столкнувшись с напором неприкрытой искренности Джуда. Не думаю, что кто-либо когда-либо был так глубоко честен со мной прежде. Я все еще подозреваю, что существует какая-то скрытая причина, по которой Джуд хочет мне помочь, но мне больше не кажется, что это может быть что-то сомнительное.

– И это все, что тебе нужно? Просто сделать доброе дело для незнакомки?

Джуд снова откидывается на спинку стула и закатывает рукава на предплечьях.

– Ага. Это все, что нужно.

Но его нарочито грубый голос не скрывает того, что говорят его глаза, – этот акт доброты значит для него нечто большее.

– Что ж, тогда, наверное, я счастливица, не так ли, Лаки? – я стараюсь поднять настроение улыбкой.

– Ну разве что немного, – отвечает он мне дерзкой ухмылкой.

Сделав глубокий вдох, я ставлю кружку на стол и отодвигаю ее чуть дальше от себя.

– Итак, если мы сделаем это… как все будет? Каков наш следующий шаг?

Мириады свадебных сцен из фильмов проносятся у меня в голове.