Неприкаянные души (ЛП) - Беннет Джен. Страница 34

Уинтер подошел и протянул ей руку:

– Давай просто посидим на диване. Дыши, кошечка, это всего лишь я.

Диван стоял напротив окна, возможно, вид ее успокоит. Бутлегер снял пиджак и положил на спинку, отстегнул заплечную кожаную кобуру с пистолетом и сел рядом с Аидой.

Та вздохнула и нервно хихикнула, разглаживая платье.

Уинтер быстро принял решение:

– Я передумал, сегодня мы не будем заниматься сексом.

Аида посмотрела на него большими карими глазами:

– Почему?

«Потому что ты меня боишься».

– Потому что нам надо привыкнуть друг к другу.

– Может, ты прав. В смысле, если ты правда так считаешь…

Довольно неловкости.

– Подвинься, я хочу тебя обнять. – Уинтер притянул ее к себе на колени боком, крепко обнял и хрипло прошептал: – Привет.

– Привет.

Такая теплая. Уинтер провел рукой по ее спине и бедрам и почувствовал, как напряжение покидает ее тело.

– Вот так-то лучше.

– Да, намного лучше. – Аида, дрожа, дотронулась до его бабочки, потянула за узел, посмотрела Уинтеру в лицо и улыбнулась. Всю помаду она стерла салфеткой за ужином. Теперь бутлегеру были видны все веснушки на ее губах, включая самую любимую в правом уголке рта.

– Клянусь жизнью, ты – самое прекрасное, что я когда-либо видел, – хрипло выпалил он, не подумав.

Аида расслабилась в объятиях Уинтера, тот притянул ее ближе, провел ладонью по руке, чувствуя на своей собственной мурашки. Дотронулся губами до ее лица, сдерживал себя, медленно расслабляясь и наслаждаясь тяжестью женского тела. Испытывая благодарность.

– Пожалуйста, Уинтер, поцелуй меня, – прошептала Аида ему в щеку. – Или мне снова придется на тебя наброситься.

Вот она, его Аида.

Магнуссон повиновался, пытаясь оставаться нежным, но ее губы были горячими и страстными, руками она ласкала его плечи. Член затвердел, пульсируя у ее ноги. Аида развернулась, поерзала в объятиях и прижалась теснее.

Уинтер уже и думать забыл о прежней натянутой атмосфере.

– Давай, сюда, вот так, – прошептал он Аиде в губы и приподнял ее ногу над своими, помогая оседлать себя. – О, да, так лучше.

Затем наклонился, притянул ее еще ближе, пока платье не задралось. Мягкие груди касались его груди, а губы слились с его губами. Он погладил бедра, подцепил указательными пальцами чулки под подвязками, затем добавил еще один палец, и еще один с каждой стороны. Уинтеру очень хотелось порвать тонкую ткань, и он почти это сделал, как вдруг Аида подвинулась и прижалась мягким жарким местечком к его члену.

– Ой, – пискнула Аида. Уинтер вытащил шаловливые пальцы из ее чулок и прижал к себе еще сильнее, пристраиваясь ко входу в ее лоно. Теперь их разделяло лишь несколько тонких слоев ткани.

– О-о, – громче застонала Аида.

Да, он был с ней согласен.

Уинтер начал толкаться, стремясь попасть в горячее лоно. Аида двигалась и терлась о него. Боже, он затвердел, как железо. И никак не мог остановиться, упоенный наслаждением, желая большего… желая оказаться внутри нее. Аида дернулась.

– Ай!

Он отодвинулся.

– Прости, у меня чувствительная кожа. – Аида хрипло рассмеялась, снова уселась на него и стала ласкать, изучая лицо Уинтера.

Он убрал челку и поцеловал Аиду в лоб.

– Больше не извиняйся. – Это он не мог себя сдержать. Если не снимет ее с колен, то через минуту уже окажется в ней. – Держись за меня. – Уинтер прижал ее к себе, поддерживая рукой за поясницу, и встал с дивана, подхватив Аиду с собой. Ее тело идеально устроилось в его объятиях. Уинтер прошел по номеру и залез на кровать со своей ношей. Аида застонала, когда он устроил ее на матрасе.

В ее глазах снова появилось беспокойство.

– Я только немного тебя поласкаю. Согласна? – спросил он и нежно поцеловал.

Она кивнула и ответила на поцелуй, гладя Уинтера по груди.

– Можешь раздеться? – спросила Аида, ухватившись за пуговицу на жилете.

Уинтер изумленно моргнул:

– Да.

– Я тогда почувствую себя лучше, – оправдывалась Аида, как будто он собирался возражать, а потом прошептала, сама невинность: – Я опять хочу тебя увидеть.

Бог знает, почему, но Аида получит все, что пожелает. Если бы она попросила переписать на нее «Пирс-Эрроу», бутлегер сделал бы это, не задумываясь. Он занялся верхней пуговицей, а Аида начала с нижней; посередине они встретились. Она стащила сперва жилет, а потом и подтяжки.

– Не торопись, – попросил Уинтер, развязывая бабочку, в то время как Аида уже расстегивала его парадную рубашку своими изящными пальцами. Он вытащил полы из штанов одной рукой, а другой пытался снять запонку.

– Как тебе помочь? – спросила Аида.

Уинтер показал, что делать, и вместе они справились с запонками, которые бутлегер сунул в карман, затем снял рубашку и бросил куда-то за спину, не прекращая целоваться. Теплыми руками Аида провела снизу вверх по оставшейся на нем майке. Мурашки от удовольствия побежали по коже. Аида задрала хлопковую ткань и сначала взглядом, а потом и рукой провела по полоске черных волос на животе, ведущей вниз к впечатляющему бугру члена под молнией штанов.

Красавица хрипло ахнула.

Уинтер мог себе представить, о чем она думает. Даже сам себе он казался огромным и распутным.

– О боже! – Аида посмотрела ему в глаза и приподняла уголок губ в полуулыбке.

Ну что ж.

– Пока не обращай на него внимания, – попросил бутлегер.

– Вряд ли у меня получится.

– Конечно, получится. Я ведь только этим и занимаюсь изо дня в день, особенно рядом с тобой. – Уинтер остановил ее руку. – Но я не смогу, если ты меня коснешься. – Господи! Неужели он ее останавливает? Ничего не поделаешь, иначе бы для него все закончилось, не начавшись, и оба оказались бы в неловкой ситуации. – Погоди, позволь мне… – Что? Мысли путались, наскакивая одна на другую, но Уинтер выбрал одну, отбросив все остальные. Ему пришло это в голову еще за обедом, когда он так хотел укусить Аиду за плечо. Платье держалось на золотых бретельках, завязанных бантами. Он потянул один раз, другой, и вся правая часть лифа опустилась, обнажив упругую грудь.

Во рту пересохло.

Здесь веснушки были светлее, но усыпали всю кожу. Даже персиковый затвердевший сосок. Уинтер обхватил ладонью соблазнительную округлость. Как раз по размеру, не слишком много и не мало. То, что надо. Услышав стон, Уинтер потер сосок большим пальцем и почувствовал, как Аида затрепетала. Это стало последней каплей: он быстро развязал бант на другом плече и обнажил желанное тело до талии.

И все мысли вылетели из головы при виде изгиба плеча и изящной ключицы.

– Черт побери, ты прекрасна, – прошептал Уинтер. Затем поцеловал Аиду, коснулся губами подбородка, заставив ее лечь на матрас. – Прекрасна, – повторил Уинтер, не сводя взгляда с поднимающихся и опускающихся грудей. Вытянувшись рядом с ней, он взял темную вершинку в рот, лаская губами и языком и прикусывая зубами.

– О… да, – пролепетала Аида и прижала теплую ладонь к его затылку, чтобы удержать на месте. Ей нравилось происходящее. Он почувствовал себя запыхавшимся жокеем, удачно взявшим барьер. В штанах дернулся член, будто подбадривая хозяина.

Уинтер с тихим хлопком выпустил сосок и провел языком дорожку до другой груди, лаская ее точно так же, одновременно перекатывая мокрый покинутый им бугорок между большим и указательным пальцем. Аида отклонилась назад, и от ее громкого стона по его рукам побежали мурашки. Уинтер дергал и сосал сильнее, наслаждаясь вкусом кожи, прижимаясь к мягкому бедру, как школьник, отчаянно жаждущий облегчения.

Он снова завладел ее губами, а рукой провел ниже по мягкому животу, полуприкрытому расстегнутым платьем, и, наконец, накрыл ладонью холмик между ног.

– Я только хочу дотронуться до тебя, – хрипло заверил Уинтер.

– Я… – начала Аида, но дальше пробормотала что-то неразборчивое.

Уинтер провел рукой сверху вниз по ее чулку, по внутренней стороне колена и обратно по бедру. И остановился на полпути к цели.