Грехи отцов (СИ) - "Несущий Слово". Страница 16

Дальше… что было в садике Узел не помнил и вообще как-то малость сомневался в том факте, что туда ходил.

Потом была школа. Рассадник мелких и крайне злобных уродов. Дети — цветы жизни… на могилах родителей. Это факт. А еще факт, что малолетки еще как-то не мимикрировали под нормы общества и с трудом сохраняли видимость приличия.

Там Костя в который раз убедился, что женщинам верить нельзя.

Какой-то колобок начал подкатывать к нему. Причем, по-детски и крайне нагловато. В том возрасте слабо представляешь себе, что такое секс, поцелуи и любовь, разве что по верхам от родителей нахватаешься. И Годзилла местного розлива с чего-то стала называть его "женихом" и таскать за руку во всякие разные и интересные ей места. Все умилялись, а Узлу это не нравилось. Вежливый отказ не воспринимался от слова "совсем". Теперь "он ее". В каком смысле? Узел свой собственный и никому не принадлежит!

Чуть менее вежливый отказ привел к слезам жиробаса-убийцы и полному чувству морального удовлетворения. Свобода, епта.

А потом Кинг-Конг привел своих корешей в юбках. У них было преимущество в количестве и росте — тогда парни остаются еще низкими, а девочки уже во всю ударяются в рост. Но он сумел отбиться, хоть чуть и не лишился правого глаза и куска уха. Он герой! Он победитель! И его морально уничтожили перед всем классом. Учительнице было глубоко насрать на то, что это как бы они начали, на его грязную и измятую одежду, а так же исцарапанные руки и лицо. Девочек бить нельзя! Попытки оправдаться и объяснить более полную картину ситуации ни к чему не привели, все снова упиралось в это ебучее "Девочек бить нельзя!" На вполне логичный вопрос, а хули ему нужно было делать последовал менее логичный ответ — терпеть, ты же мальчик.

Узел был глубоко оскорблен и обесчещен. В тот день он понял, что переть против общественности нереально. Это просто стадо, что сомнет тебя и затопчет, наплевав на все доводы разума. С того дня он как-то сам собой начал руководствоваться жизненным кредо навроде того самого "Не верь. Не бойся. Не проси." Этот мир слишком жесток для того, чтобы быть мягким и на слово верить тем, кто прикрывается догматом "подставь вторую щеку". Такое можно делать только если у тебя зубы и челюсти из титана, дабы ублюдок, поднявший на тебя руку раздробил костяшки кулаков и фаланги пальцев, бессильно дергая сломанной в лучезапястном суставе клешней.

Подобная хуйня, ну или как-то напоминающая, повторялась довольно часто.

Особенно вся безнравственность Homo Sapiens-ов стало заметно, когда его мать откопала где-то пропитого ебаря. Он был мудаком и гандоном, пытавшимся его изнасиловать. В тот день Узел понял, что не только женщины — конченные мрази, но еще и мужчины. Да и в принципе все люди, в том числе и он сам. Костя располосовал ножом педофилу лицо и грудь. Жалко не убил.

Нож пытались сломать, но не смогли. Качественная штука, стоил своих денег. Не придумали ничего лучше, чем выкинуть в окно. Тогда Узел понял, что валить лучше сразу наглухо и так, чтобы никаких подозрений на тебя не падало, ибо с какого-то хуя — самооборона наказуема, иногда и Уголовным Кодексом. Подумаешь, сына пытался трахнуть… зато "мужик в доме есть". Большую часть следующего утра и дня, Костян шароебился под окнами дома, выискивая свою "финку", глубоко насрав на мнение угнездившихся на лавочках бабок, решивших это громогласно пообсуждать — у такой хорошей женщины и такой хуевый ребетенок…

Таки нашел.

Потом был залет. Причем капитальный.

Хахаль растворился в неизвестности на втором месяце беременности и алиментов с него как-то не стрясти, да еще и телевизор до кучи спиздил вместе с остатками сервиза, что от поползновений мамки дряблой и обвисшей грудью защищала бабка. Хотели делать аборт, но не сделали. Потому, что это грех. А жить в однокомнатной квартире всем табором на одну жалкую пенсию — это не грех? По всей видимости нет. Ну и плюс, вроде как за новый огрызок полуфабрикатной человечины, пришедшей в этот мир, положен материнский капитал, а деньги есть деньги.

Настроение того, кто за каким-то хуем даровал Узлу жизнь, скакало от хуевого до очень хуевого, что сильно усугублялось маразмом родителя родителя. Бабка, что считала Землю плоской, ненавидела Обаму за то что он ссыт по подъездам и жжет кнопки в лифтах, а так же лечила острый гнойный аппендицит припарками из мочи, слюной и заговорами знахарок, пришла к выводу, что больницы ваши — это хуйня ебаная и нахуй нам не нужна, ибо Господь не позволит бесам вмешаться в процесс рождения. И да, любая болячка, как физическая, так и психическая, есть ничто иное, как происки слуг Сцотоны.

Хвала богам, демонам, духам, космосу и еще кому-то, что Узел таки сумел отстоять свое право в выходной день торчать дома и не переться на другой конец города, пересаживаясь с автобуса в маршрутку и снова на автобус, дабы "повитуха" сделала все по красоте. Скорее всего, зрелище того, как из пизды одного человека вылезает орущее, грязное и окровавленное подобие другого, окончательно доломало бы его.

Родилась девочка. Родилась тяжело и с осложнениями, но всем на это было поебать. Молитвы и народные травы — решают и не такие вопросики. Назвали Анной, хоть в начале и мелькало предложение вроде Астафьи и Матроны. Покрестили и стали выживать уже с четырьмя голодными ртами. Дети — зло. Для их содержания, даже не приличного и достойного, а чтобы они просто не загнулись, требуются колоссальные расходы в денежном и нервном эквиваленте. И пресловутый материнский капитал тут слабо помогает. Даже без загонов матери на ненужные шмотки и бабкино маниакальное желание собирать иконы, постепенно вытесняющие ее с кухни, наличка таяла с астрономической скоростью.

После школы Узел не пошел учиться дальше. Да в пизду. Оборвал все связи и переехал на другой край Москвы, снимая вместе с близким корешем однокомнатную халупу. Андрюха, человек, который являлся его единственным, а поэтому лучшим другом, так же всеми силами отгонял от себя неблагополучную родню. На этой теме они как-то и сошлись в школьные годы. Как бы парадоксально это не звучало, но порой одиночество сближает. А еще Узел выяснил, что существуют вполне вменяемые люди — воистину эпохальное открытие.

Были истерики и громкие слова о предательстве со стороны родни. Но Костяну было поебать.

Он наконец-то чувствовал себя в какой-то мере счастливым. Да, можно было бы есть и по-вкуснее, жить в квартире по-просторнее и найти работу по-лучше, чем ночным сторожем на каком-то складе, день через два. Но если сравнивать с предыдущим этапом жизни — это Рай, нахуй. Рай в который Узел вцепиться зубами, если кто-то наберется наглости его отжать.

Но, как говаривал Доминик Торетто нельзя отворачиваться от семьи, даже если семья отвернулась от тебя. Константин пытался забыть свою семью и у него даже неплохо получалось. Но семья не забыла, ну или решила вспомнить о нем в самый неподходящий момент.

Вы знали, что родители могут оформить на ваше имя кредит или военный контракт? Вот и Узел не знал, как и юристы вместе с Конституцией. А оказалось, что так можно. Смутное время хули, время больших возможностей. Одна закорючка матери и на хату к нему заваливается несколько крепких ребят, что быстро и сноровисто его пакуют и отправляют в военную часть. Заебись, нахуй, и никакой бюрократии. Сказка.

Глава 10

К сожалению, функционирование Гласа Изменения не являлось чем-то вроде активации той же Искры Любви, подпортившей мне мордашку. Скорее, это была просто новая модификация, что стала доступна в окне модернизации собственного тела. Разместить можно только в руках или чуть выше кадыка, получив возможность плеваться "шипами вербовки". Но только в единичном экземпляре и количество боеприпасов равнялось пяти в сутки — не больше и не меньше, а уровень именно "стрелялки" не повысить, так что выйти на какой-нибудь холм и устроить обстрел со скорострельностью пулемета, переманивая на свою сторону разумных целыми городами не выйдет. Прицельная дальность стрельбы около сорока-сорока пяти метров, иглы с ядом входят в плоть и из-за обработки специфическими препаратами животного происхождения жертва просто не заметит, что ей кто-то вогнал в тело несколько сантиметров костяной иголки с молекулярной остротой. Плотную одежду может прошить на вылет, но что-то более серьезное вряд ли преодолеет и посему стрелять лучше в открытые участки кожи, желательнее всего в шею — там много вен и артерий, отрава распространится быстрее. Игла полностью войдет в мясо, не оставив даже кровоточащей ранки, и раствориться на простейшие элементы, выпуская из себя весь заряд. Время процесса разное — в зависимости от физических и интеллектуальных показателей, но если все не пойдет по пизде, то по итогу у меня станет на одного последователя больше плюс-минус от двенадцати часов до нескольких дней. Причем я смогу управлять им, как рядовой химерой, смотря через их же глаза.