Моя бывшая жена - Лейк Оливия. Страница 4
– Иди ко мне, – поманила, выгибаясь, показывая, что предложить ему могу.
– Машка, трахать всю ночь буду.
– Мама! – услышала из детской. – Мам, мне холодно.
Я села и на дверь посмотрела.
– Кир…
– Нет, – рявкнул и ко мне в плотную подошел. – Покричит и уснет. – Головкой по губам водить начал, размазывая прозрачную каплю вожделения. Соски больно пощипывая. – Я хочу тебя. Везде хочу. Сдохну, если не… – надавил и проскользнул в рот. – Какой кайф, Машка. Кайф, – ускорился, проталкиваясь глубже. В волосы зарылся двумя руками, жестко зафиксировав голову. Не вырваться.
– Мама, мне плохо, – снова жалобное.
Я попыталась отодвинуть бедра мужа, но он еще жестче, агрессивней трахал меня в рот.
– Пусти, – наконец вырвалась. – Я так не могу, Кир!
– Я блядь тоже так не могу! Здесь скоро жить невыносимо будет! – в сердцах выдал.
– С нами? – тихо уточнила я, натягивая одежду. – Ну что молчишь?
Кирилл только громко языком щелкнул.
– Я укрою его и вернусь, – проговорила. Мне кажется, нам пора серьезно все обсудить. Что-то не то с нами происходит.
– Можешь не торопиться! – бросил в спину. Обидно. И больно. Мы оба родители, но виновата я.
Детская была соседней, но комнаты большие, а шумоизоляция хорошая, поэтому в спальне мы чувствовали себя вполне комфортно. Но, если орать, то услышать можно все.
– Ну что случилось? – подошла к кроватке в виде бэтмен-мобиля. Свет не зажигала, наощупь коснулась сына. – Да ты горишь…
Потрогала ноги и спину. Горячий, а ступни ледяные.
– Мне плохо и голова снова болит.
– Сейчас, милый, сейчас, – бросилась в гардеробную под изумленный взгляд мужа, сумку свою взяла и обратно к Паше.
– Что такое? – услышала обеспокоенный голос Кира.
– У него жар, сознание спутанно, – проверила зрачки. – Здесь больно? – коснулась затылочной части.
– Да, – Пашка держался, не хлюпал носом, но слезы катились по щекам.
Черт, у него еще вчера голова болела, но я не придала значения, думала, все как обычно.
– Вызывай скорую, – посмотрела на мужа, – ребенок пять лет, подозрение на менингит. – Я сама чуть не плакала.
– Давай отвезу…
– Кир, вызывай скорую! – прикрикнула я.
Он скрипнул зубами, но подчинился. Я начала собирать Пашу и себя.
– Это я виноват? – он поймал меня за руку, когда доставала документы для госпитализации. Он уже был собран. С нами хотел, но его не возьмут. И в инфекционку не пустят.
Я поняла, о чем он. Мы долго друг на друга смотрели, потом я ответила:
– Нет. Не ты.
Кир с силой сдавил челюсти, скулы буквально разрезали кожу, настолько ярко проступили. Казалось, он мне не поверил, но у меня не было времени баюкать его раненое эго. У меня ребенку реально плохо!
– Приехали.
Кирилл схватил сына, и мы пошли встречать скорую.
Глава 3
Кирилл
Я приехал домой ближе к утру. Моих отвезли в детскую инфекционку. Я ехал за ними. Меня действительно не хотели пускать, но удостоверение подполковника ФСБ открывало двери. Не все, но многие. Мне позволили поговорить с врачами: я оплатил все возможные расходы, дал на лапу, чтобы у них все лучшее было. Меня заверили, что диагноз пока не подтвержден, но в любом случае врачи хорошие и сделают все, чтобы Пашку вылечить. И тем не менее поднял связи в медицине. За пять с лишним лет после рождения сына мы обросли ими выше крыши.
– Валерий Иванович, приветствую, – я позвонил лучшему неврологу столицы, – надеюсь не разбудил? – пять утра, кто ж спит!
– Я на дежурстве, Кирилл Палыч. Все в порядке. У вас что-то случилось? С Павликом?
– Да. В больнице он. – Я взлохматил волосы, вспоминая весь вчерашний день от обливания до жесткого минета, который устроил жене под плач сына. Мудак. Первостатейный. – Подозрение на менингит…
Я рассказал все, что знал. Доктор уверял, что в детской инфекционной на Академической хорошие врачи. Он и сам там работал одно время.
– Я свяжусь с коллегами. Мы все устроим, – уверил невролог. Мне стало немного легче. Но не настолько, чтобы лечь спать. Я начал гуглить про хренов менингит. Лучше бы не читал.
Глухота, слепота, судороги, нарушение умственного развития, паралич. Смерть. А-аа, блядь! Мне было страшно. Если что-то с сыном произойдет… Или с Машкой… Я ведь люблю их. Глупость сморозил, взболтнув, что мне невыносимо в нашем доме. С ними. Мне хорошо. Просто отлично! Так и должно остаться! Мне всегда казалось, что я, по сути, вольный странник, привлекала меня такая жизнь, в разведке поэтому нравилось, но сейчас мне эта свобода нахрен не нужна.
В голове стрелой пронесся эпизод с Мариной. Сначала ей подрочил. Потом на нее. Вряд ли это понравилось бы Машке. Мне бы точно не понравилось, если бы какая-то падла руки к ней под юбку запустила. Или если бы ласкала себя на камеру не для меня. Убил бы. Обоих. А Марина? Ну было и было. Я женат. Она замужем. Никто не узнает. Да и что, собственно, было? Для мужика ничего особенного. Это она позволила себя трогать. Марина промежность передо мной оголила. Я чист. Она даже члена моего не видела. Позиция мудацкая, но другой у меня нет. И пеплом голову посыпать не собирался. Я вообще против правды, которая может испортить жизнь.
Я вышел покурить, когда позвонила Маша.
– Что-то случилось? – ответил сразу. Страшно. Мне было страшно.
– Все нормально. Пришли анализы. Менингит не подтвердился.
– Фух, – выдохнул с облегчением. – Слава богу. Так, а что тогда?
– Ковид…
– Мать твою, час от часу нелегче!
– Не волнуйся. Мы под наблюдением. Жар спал. Продержат, правда, две недели.
– Черт, и как я тут без вас. – проворчал, но с таким облегчением. Ковидом я болел. Тяжелый грипп, но не смертельно. Ведь не смертельно? – Маш, все ж нормально будет с Пашкой?
– Нормально. Ты спал?
– Неа, про гребанный менингит читал. Валерий Сергеечу позвонил даже.
– Не волнуйся и поспи. Я позвоню. Я люблю тебя, Кир.
– Я тоже, Машка. Вас с Пашкой очень люблю.
Выбросил сигарету, в душ пошел, через пять минут меня вырубило, стоило упасть на кровать. Сколько пролежал в отключке – не понял. Снова телефон разбудил.
– Спишь, что ли? – удивился Илюха.
– Угу, типа того. У меня выходные. Тебе чего?
– Ты забыл? Мы сегодня у меня на даче собираемся. Годик Миренка нашего отмечаем. Давай, бери своих и приезжайте.
– Маша с Пашкой в больнице. Ковид, прикинь? Плохо ему ночью стало. Я так перетрухал.
– Сочувствую. Пусть выздоравливает. Твой парень боец. Я в нем уверен.
Илюха друг близкий, сына моего крестил. Его поддержка важна и приятна.
– Ну ты давай, не кисни и к нам приезжай. Что тебе тухнуть одному, а?
Я прикинул время между нашим домом и западом Подмосковья – решил рвануть. Завтра на службу, посидим чутка и по домам.
Дороги были пустыми – через час остановился у загородного дома Озерских. Стояло несколько машин. Я, естественно, не единственный гость. Загнал свой «Аурус» под козырек и нажал на кнопку домофона. В воздухе до одури пахло шашлыком: рот моментально слюной наполнился, а в животе заурчало, напоминая, что я ничего не ел сегодня.
– Приехал! – Илья с руками, испачканными маринадом, побратался со мной.
– Из подарков у меня только пятидесятилетний «Чивас Ригал», – кивнул на бутылку.
– Пойдем, будем вискарик под шашлычок вкусно очень.
В гостях были родители Сони, жены Илюхи, несколько товарищей из его отдела и… Антон с Мариной.
– А Абрамовы откуда здесь? – спросил вроде как между прочим. Не то чтобы меня смущало что-то, но адреналин ударил по нервам.
– Да Антон позвонил, слово за слово и приехали.
Я слушал вполуха, потому что Марина вышла из дома с блюдом нарезки и шла к нам. Обтягивающие джинсы и короткая майка, оголявшая живот, волосы в хвосте, на губах робкая улыбка.
– Я вам закуску принесла, мальчики, – поставила рядом блюдо. На меня быстрый взгляд бросила и, виляя задницей, пошла в беседку. Хорошая жопа. Подумал чисто инстинктивно.