Блестящая партия - Хенли Вирджиния. Страница 28

— Я не был свободен!

Джон резко проснулся. Он понимал, что ему опять приснился все тот же сон, но на этот раз у его спутницы были лицо и имя. Это была Джорджина Гордон. Он отогнал сон, не желая вникать в его смысл, не смея это сделать. Во сне он был радостен и счастлив, но все эти чувства быстро испарились, оставив после себя ужасные угрызения совести и чувство вины.

Глава 14

— Шарлотта и Чарлз вернулись в Лондон. — Джейн Гордон протянула Джорджине записку от старшей дочери. — Файф-Хаус в Уайтхолле будет гораздо более удобным для гостей, приглашенных на бал, который она устраивает в твою честь. Мы должны поехать туда и договориться о дате. И еще сегодня нам нужно нанести несколько визитов. Я должна побывать у жены Генри Эддингтона. Он расскажет Мэри Энн о состоянии короля гораздо больше, чем сообщил нам вчера за обедом, и поскольку я являюсь большим другом королевской семьи, предчувствую, что мне она все расскажет. Конечно, строго конфиденциально.

— Конечно.

А потом она расскажет все Генри Дандасу, который, не теряя времени, передаст новости Уильяму Питту.

— Потом мы должны нанести визит молодой жене Джорджа Каннинга, а после — леди Спенсер. Невестка герцогини Девоншир расскажет мне, произошло ли что-нибудь значительное между герцогом Бедфордом и дочерью Девонширов, пока он был в Чатсуорте.

— Но Лавиния Спенсер не разговаривает со своей невесткой. Она ничего не может знать.

— Au contraire, [5] моя дорогая. Смысл жизни Лавинии состоит в том, чтобы знать все. А вот и завтрак.

Острый интерес матери к герцогу Бедфорду заставил Джорджину подумать о тяжелой утрате Джона Расселла. Она не могла выбросить из головы ни его, ни его сыновей с тех пор, как услышала трагическую новость.

Джорджина едва притронулась к еде на тарелке. Аппетит зависит от настроения, а есть ей совсем не хотелось. Когда вошла горничная, чтобы взять у нее тарелку, она улыбнулась с извиняющимся видом, но когда Джорджина отказалась от десерта, мать нахмурилась:

— Это на тебя влияет скучная, хмурая погода. Прежде чем мы отправимся с визитами, поднимись к себе и надень одну из своих новых шляпок, и день сразу же покажется светлее.

К четырем часам дня Джорджина была готова закричать. Во время визита к Мэри Энн Эддингтон они до тошноты обсуждали здоровье короля. Из доклада врача было ясно, что бедный старина Георг снова оказался на краю безумия.

Визиту к Джоан Каннинг, казалось, не будет конца. Они обсуждали каждого тори — члена парламента и вытаскивали на свет все личные подробности, касающиеся их жен и детей. Когда они встали, собираясь уйти, Джорджина решила, что с нее хватит. Лавинию Спенсер матушка может посетить и без нее. Еще одно чаепитие и поток сплетен — и ее стошнит.

Она подождала, пока мать усядется в карету.

— Мы недалеко от Уайтхолла. Пожалуй, я зайду к Шарлотте и мы обдумаем бал.

— Хорошо. Скажи Шарлотте, чтобы она готовилась принять около двухсот человек. И пусть Чарлз непременно отвезет тебя домой.

Джорджина сняла перчатки и сунула их в ридикюль. Потом пошла по Тотхилл-стрит по направлению к парламенту. Файф-Хаус, внушительная резиденция Шарлотты в Уайтхолле, находился примерно в одной миле оттуда. «Ходьба прочистит мне мозги».

Большую часть дня Джон Расселл провел в парламенте и ушел оттуда после четырех. Что за дурацкая трата времени! Сегодня в палате не сделали абсолютно ничего. И виги, и тори сбились в кучки и судачили шепотом точно старые бабы!

Джон выбросил из головы политику и задумался о своих сыновьях. Вестминстер-скул находилась неподалеку, и он размышлял, шагая по направлению к Парламент-сквер, стоит ли ему зайти и осведомиться, как они поживают, или его визит излишне взволнует мальчиков. «Я хотя бы узнаю, все ли в порядке с Джонни».

Джон повернул назад, чтобы дойти до школы, и столкнулся лицом к лицу с Джорджиной Гордон. Он резко остановился, охваченный воспоминаниями о шокирующих подробностях его чувственного сна.

Ее удивление при виде его было просто осязаемым.

— Лорд Тависток… Джон… примите, пожалуйста, мои искренние соболезнования по поводу вашей потери. Беспокойство из-за детей, должно быть, угнетает вас. — Она положила руку на его рукав. — Вам и вашим сыновьям не следует оставаться одним в такое горестное время. В Рождество вам будет особенно тяжело. Знайте, что вам будут очень рады, если вы посетите Шарлотту и Чарлза в их лондонском доме в Уайтхолле, и я приглашаю вас заходить в любое время на Пэлл-Мэлл, если вам захочется побыть в чьем-то обществе.

Джон отвел свою руку, словно ее жгло прикосновение Джорджины. Потом с неодобрением посмотрел на ярко-розовые лилии, в изобилии украшающие ее шляпку. Он чувствовал угрызения совести из-за того, что предавался с ней любовным ласкам и просил ее стать его женой, как если бы его сон был явью.

— Миледи, я только что овдовел и еще не выставил себя на ярмарку женихов. — Голос у него звучал невозмутимо, выражение лица было каменно-твердым. — Ваша бесстыдная погоня за мужем претит мне.

Джорджи на ахнула, услышав столь грубое оскорбление. Ей захотелось ударить этого человека по его мрачному лицу, но она предпочла причинить ему боль словами. Она вздернула подбородок и прищурила сверкавшие глаза.

— Испытывать к вам симпатию, Расселл, не столько трудно, сколько попросту невозможно. Я высказала вам свое искреннее сочувствие, а вы швырнули им в меня, словно это кусок… дерьма. — Сказав это, она мило улыбнулась. — Что заставляет вас думать, что меня может заинтересовать какой-то простой лорд, если я могу заставить герцога сделать мне предложение? — Она вскинула голову, и розовые лилии на ее шляпке кокетливо заплясали. — И не герцога вообще, должна добавить. Мы с вами знаем, о каком герцоге идет речь. Он совершенно пленил меня. Всего хорошего, лорд Тависток.

* * *

— Джорджи, Джорджи! — Мэри прыгала вокруг своей любимой тетки. — У тебя опять новая шляпка.

— Шляпка, которую я особенно люблю, так что попытайся не испортить ее. — Джорджина посмотрела на свою сестру Шарлотту. — У меня был трудный день. Я так рада, что ты вернулась в Лондон… Мне страшно Нужно побыть в приличном обществе.

— День у тебя будет воистину трудный, если ты считаешь, что обитатели Файф-Хауса приличные люди.

— Ну вот, ты уже заставила меня улыбнуться.

— Я вижу, тебе удалось убежать от своего сторожа.

— Мама поехала с визитом к Лавинии Спенсер, чтобы выяснить, не удалось ли той узнать что-нибудь о герцоге Бедфорде.

— Мэри, тебе пора пить чай. Беги в детскую, а мы с тетей Джорджиной поболтаем.

— Вы хотите избавиться от меня!

— И я надеюсь, что мне удастся это сделать. Ступай.

— Я потом приду навестить тебя, — пообещала Джорджина, направившись вслед за сестрой в гостиную.

— Значит, если герцогиня Девоншир не заарканила Френсиса Расселла, матушка сделает все возможное, чтобы заграбастать его для тебя?

— Боюсь, что именно это она и вбила себе в голову.

— Бедфорд тебе не очень нравится, Джорджи?

— Совсем не нравится. Но я намерена вызвать у него интерес к своей особе.

— Теперь ты говоришь загадками. Это чтобы позабавиться? А мне казалось, что ты предпочитаешь пререкаться с его братом.

— Почему ты так считаешь? — вскинулась Джорджина.

— Только не надо откусывать мне голову.

— Прости, Шарлотта. Ты, наверное, не слышала ужасной новости? Жена Джона Расселла умерла неделю назад.

— Элизабет? Нет, я понятия не имела. Мы приехали из Суссекса только вчера поздно вечером. Ах, нужно немедленно написать ему письмо с соболезнованиями. Бедные дети!

— Я только что столкнулась с ним на Парламент-сквер. Я испытываю к нему такую жалость из-за этого ужасного события, и, очевидно, я слишком пылко выразила ему свои искренние соболезнования и беспокойство за его детей. Потом я что-то лепетала насчет того, что им нельзя оставаться одним на Рождество. Я уверила его, что ты и Чарлз будете рады видеть его у себя в Файф-Хаусе, и пригласила его на Пэлл-Мэлл, чтобы он не чувствовал себя одиноким. — Джорджина поднесла руку к горлу. — Я сказала все это так запутанно, что он сразу же обиделся. Он холодно сообщил мне, что он еще не вышел на ярмарку искать новую жену.