Пар — это смерть (СИ) - Жанпейсов Марат. Страница 41

— А, так рации в подземелье не работают, — сразу получаю ответ. — Я не знаю, почему именно. Говорят, залежи железной руды блокируют сигналы. Другие все валят на магнитные аномалии близ мантии планеты. Или еще какие-то причины придумывают, вплоть до влияния вапориума. Так что в магазине нет таких товаров, а связь с ярусами есть только стационарная, по проводу.

Ничего не понял, но Люциан и сам не в курсе. Похоже, придется принять как данность. В это время все же было решено немного пройтись по коридору до места прорыва на тот случай, если какие-то монстры остались там. Выстраиваемся в правильном порядке и отправляемся, а я стараюсь не наступать на трупы монстров, но это довольно трудно из-за их количества.

Тоннель ведет нас вперед, а потом поворачивает налево. Мы снова включили фонари, так как открытый огонь может создать взрывоопасную ситуацию при контакте с добытым вапориумом, хотя это не похоже на реакции контакта огня и бензина или огня и природного газа. Точнее, взорваться может, а может и не взорваться. Например, начнет бесконечно тлеть, прожигая даже толстенную сталь. Или выбросит клубы сверхядовитых газов, полностью став газообразным.

По пути ничего опасного не встречается. Ни монстров, ни разлитого вапориума, хотя я даже не знаю, как он выглядит во свежедобытом виде. Не могу даже вспомнить из лекций, что именно происходит при добыче. Похоже, пора снова поднимать вопрос о продолжении движения, но тут становится светлее. Это не свет фонарей, источник равномерно светит во все стороны и имеет фиолетовый оттенок. Даже не представляю, что может так светить, но мои товарищи о чем-то догадываются.

Отец Григорий приказывает всем отступать, но путь к бегству неожиданно перегораживают потоки слизи, стекающей с потолка длинными соплями. Только сейчас я замечаю, что на потолке расположены какие-то прозрачные мешки с этой субстанцией.

— Фак, это пойзонер! — произносит Мелисса рядом.

— Пойзонер? Какой-то босс? — я помню, что синкеры уникальным противникам дают свои прозвища.

— Да, это очень опасный монстр из класса боссов. Генерирует просто сумасшедшие токсины и яды из своего тела. Ближний бой с ним чрезвычайно опасен.

— Эмбер, сделай нам проход, — распоряжается отец Григорий, а я смотрю на усиливающийся фиолетовый свет, пока из-за угла не показывается босс, который заставил всех всполошиться.

Пойзонер похож на гриб или скорее на медузу. Монстр просто левитирует над землей, и вниз постоянно капают жидкости его тела. Очень похоже на субстанцию, которая сейчас перекрыла нам путь для отступления. В условиях подземелья новый противник похож на летающий фонарик фиолетового цвета, тянущий тонкие хвосты во всех стороны. Глаз у создания не видно, так что именно так оно и ориентируется в пространстве. Других догадок у меня нет. Студенистая шляпка мерно покачивается во время перемещения, а особо большая сопля, тянущаяся вниз, постоянно пульсирует рисунком вен.

«Интересно, а какой именно орган жизненно важен для пойзонера?» — интерес у меня чисто практический, винтовку уже направил на врага, который не выглядит таким уж опасным. Боссов я представлял как многотонных рогатых чудовищ с ненормально огромной мускулатурой и злодейским хохотом. Но волнение товарищей передается и мне.

— Всё, ходу-ходу-ходу, — приказывает отец Григорий, и все бегут обратно, проходя под аркой из застывшего янтаря, созданной Эмбер.

Однако наше бегство привлекло внимание пойзонера, который неожиданно ускоряется. Это теперь ни разу не медуза, которая плывет себе потихоньку в океане при помощи ритмичных движений. Теперь это больше осьминог, который при необходимости может рвануть стрелой от опасности или за добычей. А за собой пойзонер оставляет не чернила, а дорожку из жидкости, на которую, наверное, даже смотреть не стоит.

— Черт, у нас проблема! — кричит Кристиан, находясь впереди всех.

Когда я добегаю к выходу из тоннеля, то вижу, что трупы убитых нами чудовищ быстро разлагаются в лужах темно-фиолетовой жижи. В голове возникает закономерный вопрос о том, как пойзонер сумел это провернуть, находясь за нами, но задавать его времени нет, так как получаю приказ задержать босса, пока Эмбер создает мост над разлитым ядом.

А пойзонер уже рядом и получает пулю прямо в отросток, растущий из шляпки. Но кажется, что такому телу подобные проникающие раны вообще не страшны. Атака Люциана и Жака становится результативнее, отбрасывая монстра назад и оставляя на теле ожоги. Правда, это приводит к тому, что монстр выделяет еще больше слизи, которую словно невозможно толком поджечь.

Основным танком сейчас становится отец Григорий, значит, каменная кожа не защитит Кристиана от яда. Мелисса усиливает нашего лидера, который воздвигает целую стену, переливающуюся белым светом, а в центре имеет рисунок креста. Пойзонер бьется о барьер, но пробить его не может, лишь отпрыгивает как мячик.

Я оглядываюсь и смотрю на работу Эмбер, которая уже наполовину построила мост через отравленную область. Эта работа явно сложнее создания арки, ведь мост должен выдержать несколько человек. Пойзонер не оставляет попытки пробиться через мощный барьер, и выигранного времени хватает на завершение строительства моста.

По одному все забегают на узкий мост без перил, где стоит следить за равновесием, чтобы не упасть. К счастью, удалось перебежать без происшествий, но отцу Григорию пришлось перестать поддерживать барьер, поэтому босс тоже вылетает в зал, освещая его тусклым светом. Не знаю, как я умудрился это заметить и среагировать, но моя правая рука перехватывает еле заметное щупальце, которое вот-вот должно было обвить шею уставшей Эмбер.

Остальные заторможено смотрят на то, что один из них только что чуть не распрощался с жизнью, но теперь судьба другого, то есть меня, под большим вопросом. Резкая боль разливается по руке, но я достаточно разогрет, поэтому активирую «Презрение к боли» и откидываю щупальце монстра.

— Ну что смотрите? Бежим или сражаемся? — я предпочту первый вариант.

— Бежим, — подхватывает отец Григорий, а все дамагеры группы наносят общий удар по врагу, заставляя отлететь в другую часть зала. Потом дружно бежим отсюда на всех парах до первых гермоворот, которые сразу закрываем за собой. Только сейчас можно отдышаться, хотя мои проблемы, кажется, только начинаются.

— Марк, ты как себя чувствуешь? Яд пойзонера должен жечь сильнее огня, — Эмбер встревоженно смотрит на мою посиневшую руку, но трогать, конечно, не будет.

— Болит, но я себе могу сделать анестезию, так что терпимо.

Полностью избавиться от боли не удалось, но теперь словно сунул руку в крапиву: неприятно, но и не то чтобы терять сознание от боли. Но это временное решение, полностью понимаю, так что точно потребуется медицинская помощь.

— Антидота от яда пойзонера нет, либо выживешь, либо нет, — говорит отец Григорий. — Многим удавалось выжить, хотя состояние отравления было жутким. У тебя есть способности к исцелению, так что шансы у тебя очень высоки, но будет непросто.

— Проблема не только в этом, — говорит Жак, снимая бандану, за которой оказываются красные волосы.

— Да, проблема не только в этом.

В чем именно она, я так и не понял, ведь во время «Регенерации тканей» в глазах у меня померкло, а тело упало на землю уже без сознания. Мне кажется, что мир вокруг перестает существовать, или вообще был сном. Да, это был странный сон, где я зачем-то прибыл в Атлантическое Содружество (кстати, где это?), а потом меня насильно завербовали в авантюристы, чтобы бороться с монстрами в подземельях.

Я открываю глаза и смотрю на рабочий стол, заваленный справочниками и исписанными листами, на которых толпятся различные формулы. А прямо передо мной открыта книга, где художник изобразил строение внутренних органов дракона. Там сделано множество моих пометок о том, как лучше доставить яд таким образом, чтобы даже такой могущественный организм с ним не справился.