Инвестиции в семью (СИ) - Морейно Аля. Страница 52
Влад шумно втягивает воздух.
- Мила, твой запах сводит меня с ума… – слышу его шёпот. – Ты меня на адском костре поджариваешь снова и снова. Смерти моей хочешь? Никогда раньше не знал, что ты такая жестокая женщина. А ведь прикидывалась пушистой зайкой.
Замираю. Чего он добивается? Просто констатирует факт или ждёт каких-то действий?
Пока раздумываю, как реагировать, здоровой ладонью Влад перехватывает мою руку и кладёт поверх одеяла, чтобы продемонстрировать каменный бугор.
- Розовский, ты совсем сдурел? Тут вообще-то камера стоит, за нами медсёстры наблюдают, – шиплю почти на ухо. – Хочешь снова на видео для взрослых попасть? Или просто развлечь девочек на посту?
- Да я, блин, просто хочу тебя трахнуть! Я скоро сдохну от спермотоксикоза!
Обхватывает мою грудь поверх футболки, слегка сжимает.
- Без лифчика, – озвучивает свои ощущения. – Какого чёрта? Кого соблазнить пытаешься? Того молоденького ассистента?
Трудно понять, он в шутку возмущается или всерьёз предъявляет мне претензии.
- Всё, Влад, спокойной ночи. Ты помнишь, что завтра в семь тебя повезут на обследование?
Выпрямляюсь и иду в душ, а затем в смежную комнату, где в последнее время ночую. Однако тут меня ожидает сюрприз – моя кровать занята нагло раскинувшимся на ней Розовским.
- Ты что тут делаешь? – наигранно злюсь, а сама прикидываю, есть ли тут камера и как от неё спрятаться.
В крови закипает адреналин, в душе играет симфонический оркестр, а в животе бесчинствуют обезумевшие бабочки.
- Иди ко мне, – шепчет Влад низко и левой рукой похлопывает по матрасу возле себя.
- Мне придётся выключить свет. Может, и тут есть камеры. В темноте хоть не так стыдно на видео попасть. И никакого ночника. Ты как? Справишься с младенческим страхом? – шучу, чтобы скрыть волнение.
- Делай что хочешь, только быстрее.
Гашу свет, закрываю жалюзи. И лишь когда комната погружается в полный мрак, снимаю халат и осторожно устраиваюсь к мужу под бочок. Он сразу обхватывает меня здоровой рукой и агрессивно набрасывается на губы. Шипит от болезненных соприкосновений, но напора не снижает.
- Ты сверху, – голос звенит нетерпением.
Подчиняюсь. Влад стонет.
- Чёрт… Боже… Кайф…
Наклоняюсь и закрываю его рот своим. Не хватало, чтобы медсёстры решили, что ему плохо, и прибежали спасать!
Истосковавшееся по мужской ласке тело остро реагирует на каждое движение. Мне надо совсем немного, чтобы оказаться в нирване. Кусаю губы – свои, Влада, чтобы глушить издаваемые звуки и не привлекать внимание криками. Как же непросто быть тихими, когда эмоции налетают ураганом…
Глава 35
Мы возвращаемся домой с первым снегом. С тех пор как Влад пошёл на поправку, я несколько раз приезжала к Жорику и в университет, разрывалась между больницей, сыном и работой. Муж настаивал, чтобы я поберегла себя и перестала туда-сюда мотаться, уверял, что справится без меня. Но в его голосе было маловато искренности. Уверена: на самом деле он хотел, чтобы я всё время была рядом с ним. Потому приходилось искать компромисс.
Укладываю Жорика спать и иду к мужу в кабинет. Хотя врачи рекомендовали ему поберечься и дозировать нагрузки, Влад сразу по возвращении включился в работу и прерывался сегодня лишь дважды, чтобы перекусить.
Я немного волнуюсь. До пожара у каждого из нас в этом доме была своя спальня. Как будет теперь? Куда мне идти? Мы много говорили о будущем, но этого нюанса заранее не обсудили. Мы теперь окончательно вместе?
Не знаю, откуда вдруг появляются сомнения и странная робость. В последние дни в больнице мы большую часть ночи проводили в моей комнате и любили друг друга неистово, порой даже забывая о ранах. Под утро Влад возвращался на свою койку, чтобы не вызывать лишних вопросов у персонала. Хотя все наверняка догадывались, чем мы занимаемся, когда он отсутствует в палате. Ведь камеры фиксировали пустую кровать. К счастью, ни разу никто не приходил его разыскивать, спасать или предлагать помощь.
Сейчас кажется, что наш брак перестал быть фиктивным задолго до пожара. Трудно назвать точную дату. То ли в тот день, когда Влад снова признался, что любит меня, то ли когда заявил, что не отпустит и развода не будет. Сколько бы я ни сопротивлялась, в глубине души я была счастлива, что события складываются именно так.
Мне понадобилось время, чтобы примирить гордость, уязвлённое самолюбие, обиду и потребность в любви и простом женском счастье. Как показали четыре года, прожитые порознь, после Розовского все мужчины кажутся пресными, непривлекательными и ничтожными. Никто с ним не сравнится…
В нашем прошлом Влад совершил много ошибок. И нет гарантии, что впредь он сможет их избегать. Но разве другие люди идеальны? Все ошибаются. Однако даже оступившиеся супруги заслуживают шанса исправиться и начать строить отношения с чистого листа.
А ведь мы не просто два потерявшихся человека, нас связывает общий сын…
Преодолевая щекочущие робость и стеснение, тихонько стучусь в кабинет. Не дожидаясь ответа, приоткрываю дверь. Влад разговаривает с кем-то по телефону и смотрит в окно. Крупные снежинки скребут стекло и забавно налипают на оконную раму.
Муж сбрасывает звонок и, оборачиваясь, говорит:
- Что ты как мышь? Иди ко мне.
Улыбается и делает несколько шагов мне на встречу.
- Я почти закончил, сейчас только сохраню и отправлю документ. Подождёшь меня в спальне или здесь? – низкий голос задевает внутри чувствительные струны, они тут же отзываются трепетом.
Тыльной стороной левой ладони проводит по щеке, оттягивает и нежно гладит нижнюю губу. На правой ладони всё ещё повязка, и Влад научился прятать её, чтобы не травмировать лишний раз.
Рука привычным движением перемещается на грудь, слегка сдавливает и нащупывает большим пальцем чувствительный бугорок. Бюстгальтер на мне тонкий, почти неощутимый под платьем. Тело очень чувствительное, активно отзывается на эти невинные ласки.
Обнимаю мужа и тянусь к нему за поцелуем. Он отвечает жадно, будто мы видимся впервые после долгой разлуки.
- Ты капец какая красивая. И вкусная, – бормочет отстраняясь. – Не оторваться. Чёрт… Мила, мне надо обязательно сегодня закончить. Минуточку ещё, – бросает многообещающий взгляд.
- Я тут подожду, – вынуждаю себя отпустить его и присаживаюсь на диван.
Влад возвращается к компьютеру, но не садится в кресло. Стоя торопливо клацает мышкой. В каждом движении сквозит нетерпение. Как мальчишка, за которого я семь лет назад вышла замуж.
Наблюдаю за ним. Какой он всё-таки красивый… С каждым днём влюбляюсь в него всё сильнее. А может, никогда и не переставала любить…
В памяти всплывает наш медовый месяц после настоящей свадьбы. Было неимоверно горячо и порочно. Мы – молодые, безбашенные, влюблённые до умопомрачения – сходили с ума от каждой минуты, проведенной вместе. Желание обладать друг другом и дарить наслаждение было постоянным и не стихало даже после многочасовых марафонов в постели и на всех подходящих поверхностях.
От воспоминаний и картинки безупречного мужа, наклонившегося над компьютером, в животе начинается пожар. Вздыхаю. Влад замечает и поднимает глаза. Сталкиваемся взглядами. Между нами несколько метров – огромная дистанция. Но сердце ускоряется предвкушая. Огонь разгорается, кровь вот-вот закипит.
Наконец муж отпускает мышку и за несколько шагов сокращает между нами расстояние. Реальность трансформируется в киноленту на замедленной перемотке.
Поднимаюсь и замираю в ожидании поцелуя. Обожаю чувствовать, как горячий язык мужа хозяйничает у меня во рту.
- Сейчас по закону жанра я должен закинуть тебя на плечо и утащить в берлогу. Но боюсь, Броневицкий мне этого не простит. Он строго-настрого запретил после операции поднимать больше десяти килограммов, – говорит с наигранной досадой. – Так что тебе придётся топать ножками. Идём?
Рука мужа настойчиво сжимает ягодицу. Бросаю взгляд на диван, примериваясь, можно ли здесь задержаться и утолить первый голод.